сейчас, а настоящее.
-Твоя?
-Да нам скоро три.
– А ты? Жена и детишки?
-Ну да, моему скоро два, подгузники, книжки, пустышки.
– ТЫ бегаешь по утрам?
– Бывает, разгрузка такая. Ты знаешь… я вспомнил на днях…
( и я замерла, как полуживая)
Звонит у него телефон,
Пора с компаньоном на встречу.
И снова, все "на потом",
И лишь улыбкой отвечу.
Мой номер возьмет, улыбаясь,
И снова "Пока, до встречи"
И время нас не жалея "накинуло правду" на плечи.
Еще в магазин за маслом, котлеты нажарить на ужин,
И черт с ним, что я истлела внутри, ведь я улыбаюсь снаружи.
"Мой мальчик" почти такой же, в плюс только семья и работа,
И это лучшая встряска, запомню июль, суббота.
На двадцать минут я забыла, что стирка на «интенсиве»,
Что в среду счета за газ, забывши, не оплатили,
Что надо уху на обед, и к чаю испечь "преснушек",
Что мне приготовить плов, я замужем, это мужу.
Так странно встречать людей… боясь в них опять "заблудиться",
Так странно встречать дорогих… боясь, в них опять влюбиться…
Украдкой и лишь перед сном, закрывши, глаза уставшие,
Я открываю дверь в ПРОШЛОЕ, до встречи, прости, настоящее…
Как ошибочно.
Как ошибочно предполагать, что я сильная, смелая, стойкая.
Как же сложно одной засыпать, потому что я слишком гордая.
Кутать руки в флисовый плед, согреваясь, горячим чаем,
И никто не укроет от бед, мною спрятанных под мелочами.
Как сомнительно верить в слова, обнуляемых тихим бездействием,
Маскируя бурлящий вулкан, с виду очень правдивым спокойствием.
КАК ОШИБОЧНО ПРЕДПОЛАГАТЬ, ЧТО ЖЕЛЕЗНАЯ Я,САМОДОВОЛЬНАЯ,
Что меня есть кому обнимать, или то что я птица вольная.
Я хочу за широкую быть спиной, громко выдохнуть и расслабиться,
Чтоб за ним как за самой большой стеной, чтобы было с кем в счастье состариться…
Его/Её.
у нее шарм, у него шрамы,
у нее жж, у него телеграммы,
она верит в реинкарнацию, он в силу биты,
она запивает кофе водой, у него костяшки напрочь сбиты,
по ночам она слушает Plaсеbo, мешая соседским усладам,
он смотрит Иглу с Цоем,и думает о вратах ада.
Она худенькая, на грани анорексии,
И в её голове повседневные ливни.
Он груб, высокий, и плечи, опора мечта каждой дамы,
И что странно, мысли его через чур моногамны.
Она его бесила своими ключицами острыми,
Безмерным курением, глупыми вопросами,
Слезами по полночи, после "сопливого" фильма,
И тем, что до безрассудства только его любила.
Она танцевала на подоконнике, в белье от Franzoni,
Она была прекрасна, прекрасна с десятиэтажною высотою.
Она по ночам на него закидывала худенькие ноги,
и в её глаза было целое море тревоги.
Он с ней смеялся часами, жевал бубль гум и пил сок из высоких фужеров,
Заочно, уничтожая потенциальных её кавалеров,
Его бесило, что она вся "правильная" и без изъянов,
Его убивало в сердце, что с ней он неожиданно и постоянно.
Они две вселенных, в разных галактиках, не из этого мира,
Он боготворил её, она его до сумасшествия, безмерно любила.
И что до стандартов, до идеалов, до схожести взглядов,
Им хорошо от того, что они просто вместе, рядом.
Подари мне немного тишины.
Подари мне немного тишины в этом городе,
Где люди безумно-зависимы и подавлены.
В городе, где оставляют надежды разбитыми и неоправданными.
Просто подари мне немного тишины.
Укрой меня пледом из нитей счастливого настоящего.
Без страз, перьев и чего-то там модного и блестящего.
С привкусом чая с ромашкой, любимого и манящего.
Подари мне, прошу, тишины....
Мне нравится, когда суета у кого-то, у меня спокойно и без лишнего,
За многим не обращаются ко Всевышнему,
И по ночам, никогда не возвращаюсь к давнишнему.
Смог ты бы скрыть меня от суеты?
Не разбивая вдребезги клееные мечты?
Меня пугают незнакомые шаги из пустоты
И поэтому мне не хватает тишины.
Я никогда тебе не звонила.
Я никогда тебе не звонила,
Ты был таинственен, груб и спокоен,
До ненормальности не любила,
без тебя мир мой, был так устроен.
Прячась, за книжными переплетами,
Переводила глаза на дверную ручку,
вдруг между своими полетами,
у тебя на меня появилась минутка.
Я никогда тебе не звонила,
даже под градусами горьких коктейлей,
про тебя никогда я и не говорила,
стараясь, не думать в какой ты постели.
Готовила ужин, стол на две персоны,
Не съев и куска, смывала водою,
часами смотрела на подпол бетонный,
казалась себе подчас полуживою
в те дни, когда осень дождями грозила,
Смотрела по окнам, завидуя людям,
и не о чем, просив, не молила,
давно приравняв? выходные к будням.
Ложились бетонными плитами мысли,
те, что прогнать, редко мне удавалось,
их разбавляя остатками виски,
мужчинам чужим, в ответ улыбаясь.
Ты приходил, приносил мне подарки,
Вручая их сухо, без сантиментов,
в мои монологи, вставляя ремарки,
заслуживал стоя аплодисментов.
Ночь пролетала, толком без разговоров,
И утро страшило новой разлукой,
мы обходились без всяких укоров,
ты был мне "другом" я твоею подругой....
я никогда тебе не звонила,
ты был нахальным, надменным и грубым,
Я до истерик тебя любила,
кусая до крови сжатые губы
Два дурака.
Два дурака сидят и смотрят на телефоны, дергаются от каждого сигнала, курят не жалея легких и соседей.
Два дурака, молчат и не с кем не ведут разговоры, чтобы не отпустить свое ожидание в этой короткой беседе.
Они на иголках, словно пора бы и в путь, да некуда собираться, и их разрывается грудь. Как будто так проще не сдаться.
Два дурака ломают голову, пальцы, чьи-то чужие судьбы, не замечая.
Они встречают людей, встречают
