Клены в осенних горах. Японская поэзия Серебряного века - Нацумэ Сосэки

Еще недавно сквозь туманный полог

Была на ивах зелень чуть видна,

А ныне тень густа и день недолог.

О где же ты,

ушедшая весна!

Я был так молод, я дивился чуду –

Листве дерев, воспрявших ото сна.

А ныне травы летние повсюду.

О где же ты,

ушедшая весна?

Не узнаю обличья слив и вишен.

Природа хмелем юности полна,

И летним днем дремотный шепот слышен:

О где же ты,

ушедшая весна!

Когда, удалившись от суеты вечерних улиц,

Прихожу я один к берегу моря,

Ах, в груди моей волны любви бушуют,

Ни минуты покоя не знает сердце.

Я смотрю на темные валы прибоя,

Что, вздымаясь, накатывают на берег.

Навевает мечты прохладный ветер –

И льются, и льются слезы…

Озаренный призрачным лунным светом,

Пруд, как темное зеркало, неподвижен,

Будто нет вокруг пропыленных улиц,

Будто нет вокруг суеты базаров.

Посмотри, под легким дыханьем ветра

Гладь зеркальных вод подернулась рябью.

В глубине колышутся отраженья –

Стайка птиц на пруду играет, резвится.

В этой жизни все имеет пределы,

Нашей жизни срок отмеряет Время.

Только над искусством время не властно,

Над страной безмолвья, над Зазеркальем.

В той стране навечно застыли утки –

Никогда, никогда не нырнуть им в воду.

В той стране, взметнувшись, замерли волны –

Никогда им не выплеснуться на берег.

Разве к ясной луне в небесных далях

Не стремились извечно сердца людские?

Разве благоуханье цветов искусства

Не влекло испокон веков человека?

Неужели праздно сияет в небе

Ночь за ночью светоч неугасимый?

Ах, луна чиста, искусство бессмертно,

Но, увы, недолги дни нашей жизни…

Тяжко думать, что жизнь без следа уходит.

Счесть по пальцам можно мгновенья счастья.

Высоки мечты и пылки порывы –

Только пламя юности быстро гаснет.

Никому не дано избегнуть смерти –

Увяданья, старенья, исчезновенья.

Жизнь цветка с душою трепетной, нежной

Сновиденью весенней ночи подобна.

Лунный свет так прекрасен и так печален!

Слышишь? Там, в горах, отдаваясь эхом,

На зеркальной глади пруда замирает

Дальний голос колокола из храма.

Облака плывут над старым замком в Коморо.

Облака плывут, а странник глядит печально.

Не взошли еще подорожник и одуванчик,

Зелень вешних трав не колышется над лугами,

Вдалеке холмы укрыл серебристый полог,

И бегут ручьи – это снег растаял в долине.

Хоть земля уже весенним солнцем согрета,

Аромат ее еще не тревожит сердце.

Растеклась вокруг, распласталась легкая дымка.

Поднялись ростки на озимом ячменном поле.

К деревням своим по большой дороге

Запоздавшие путники поспешают.

Догорел закат. Из виду скрылась Асама [80].

Прозвучал в тиши напев пастушьей свирели.

Я найду ночлег в той хижине над рекою.

Будет за стеной Тикума журчать невнятно.

Выпью я саке, мутной влагой хмельной утешусь,

Чтоб забыться вновь на травяном изголовье…

Посмотри, как мужественно и как печально

Увяданья не знавшее вечнозеленое древо!

В этой вечной красе сокрыто не меньше скорби,

Чем в обличье иссохших трав зимнего луга.

Поутру на ветвях отдыхает солнце,

Ночью лунные блики на стволе играют –

Мимолетный луч, как молния вспыхнув,

Тает во мраке.

Танец бабочки, нежного цветка улыбка…

Почему так безмерно кратко их счастье?

Почему их грезы недолговечны?

Пригорюнится мошка на тонком стебле –

И погибнет, охваченная морозом.

Шумом волн заслушается пичуга –

И погибнет, застигнутая метелью.

Миновала осень – листва поблекла, опала.

Потускнели краски, все обнажилось в природе.

Только ты стоишь, небеса вершиной пронзая,

Слово ось земная – без страха и сожаленья.

Ты стоишь в зеленом своем убранстве

Вопреки зиме, вопреки морозам и бурям,

Ты стоишь, посрамив века и тысячелетья,

Но откуда силы в тебе для смертельной схватки?

Среди вьюжной мглы, среди белых

взметенных хлопьев,

Все укрывших вокруг, словно вишенный цвет

весною,

Льды сковали мир, стонут даже моря и реки,

Лишь зеленая крона твоя высится одиноко.

Но откуда силы в тебе, чтобы спорить с небом?

Стой же здесь, пустынных равнин властитель!

Горделиво стой, о вечнозеленое древо!

До прихода весны еще состарятся горы…

Ты вздыхаешь – и все смолкает в долине.

Утром снег с дождем жестоко секут твои листья,

Вечерами град ветви твои ломает,

В зимние дни беду накликает буря.

Что ж, быть может, придет тот час –

Победят стихии,

И заплачет твоя листва,

На морозе застынут слезы,

И обломятся ветви,

Зеленая рухнет вершина…

Но до той поры, пока облака