Том 1. Стихотворения 1813-1820 - Александр Сергеевич Пушкин

Ты мне велишь пылать душою:

Отдай же мне минувши дни,

И мой рассвет соедини

С моей вечернею зарею!

Мой век невидимо проходит,

Из круга смехов и харит

Уж время скрыться мне велит

И за руку меня выводит.

Пред ним смириться должно нам.

Кто применяться не умеет

Своим пременчивым годам,

Тот горесть их одну имеет.

Счастливцам резвым, молодым

Оставим страсти заблужденья;

Живем мы в мире два мгновенья –

Одно рассудку отдадим.

Ужель навек вы убежали,

Любовь, мечтанья первых дней –

Вы, услаждавшие печали

Минутной младости моей?

Нам должно дважды умирать:

Проститься с сладостным мечтаньем –

Вот смерть ужасная страданьем!

Что значит после не дышать?

На сумрачном моем закате,

Среди вечерней темноты,

Так сожалел я об утрате

Обманов сладостной мечты.

Тогда на голос мой унылый

Мне дружба руку подала,

Она любви подобна милой

В одной лишь нежности была.

Я ей принес увядши розы

Веселых юношества дней,

И вслед пошел, но лил я слезы,

Что мог идти вослед лишь ей!

Что восхитительней, живей

Войны, сражений и пожаров,

Кровавых и пустых полей,

Бивака, рыцарских ударов?

И что завидней кратких дней

Не слишком мудрых усачей,

Но сердцем истинных гусаров?

Они живут в своих шатрах,

Вдали забав, и нег, и граций,

Как жил бессмертный трус Гораций

В тибурских сумрачных лесах;

Не знают света принужденья,

Не ведают, что́ скука, страх;

Дают обеды и сраженья,

Поют и рубятся в боях.

Счастлив, кто мил и страшен миру;

О ком за песни, за дела

Гремит правдивая хвала;

Кто славил Марса и Темиру

И бранную повесил лиру

Меж верной сабли и седла!

Лишь благосклонный мрак раскинет

Над нами тихий свой покров,

И время к полночи придвинет

Стрелу медлительных часов,

Когда не спит в тиши природы

Одна счастливая любовь, –

Тогда моей темницы вновь

Покину я немые своды…

Летучих остальных минут

Мне слишком тягостна потеря –

Но скоро Аргусы заснут,

Замкам предательным поверя,

И я в обители твоей…

По скорой поступи моей,

По сладострастному молчанью,

По смелым, трепетным рукам,

По воспаленному дыханью

И жарким, ласковым устам

Узнай любовника – настали

Восторги, радости мои!..

О Лида, если б умирали

С блаженства, неги и любви!

 Встречаюсь я с осьмнадцатой весной.

В последний раз, быть может, я с тобой,

Задумчиво внимая шум дубравный,

Над озером иду рука с рукой.

Где вы, лета беспечности недавней?

С надеждами во цвете юных лет,

Мой милый друг, мы входим в новый свет;

Но там удел назначен нам не равный,

И розно наш оставим в жизни след.

Тебе рукой Фортуны своенравной

Указан путь и счастливый и славный, –

Моя стезя печальна и темна;

И нежная краса тебе дана,

И нравиться блестящий дар природы,

И быстрый ум, и верный, милый нрав;

Ты сотворен для сладостной свободы,

Для радости, для славы, для забав.

Они пришли, твои златые годы,

Огня любви прелестная пора.

Спеши любить и, счастливый вчера,

Сегодня вновь будь счастлив осторожно;

Амур велит – и завтра, если можно,

Вновь миртами красавицу венчай…

О, скольких слез, предвижу, ты виновник!

Измены друг и ветреный любовник,

Будь верен всем – пленяйся и пленяй.

 А мой удел… но пасмурным туманом

Зачем же мне грядущее скрывать?

Увы! нельзя мне вечным жить обманом

И счастья тень, забывших, обнимать.

Вся жизнь моя – печальный мрак ненастья.

Две-три весны, младенцем, может быть,

Я счастлив был, не понимая счастья;

Они прошли, но можно ль их забыть.

Они прошли, и скорбными глазами

Смотря на путь, оставленный навек, –

На краткий путь, усыпанный цветами,

Которым я так весело протек,

Я слезы лью, я трачу век напрасно,

Мучительным желанием горя.

Твоя заря – заря весны прекрасной;

Моя ж, мой друг, – осенняя заря.

Я знал любовь, но я не знал надежды,

Страдал один, в безмолвии любил.

Безумный сон покинул томны вежды,

Но мрачные я грезы не забыл.

Душа полна невольной, грустной думой;

Мне кажется: на жизненном пиру

Один с тоской явлюсь я, гость угрюмый,