Земля.
— Вечная только я! —
кричала она человечкам.
Они пожимали плечиками
и на работу ходили,
землю свою любили,
отважно оружие делали.
Что же они наделали?
А впрочем, уже неважно.
Ей карлик с планеты машет,
машет и машет рукой:
«Как жаль, что ты не со мной!
Но лети, лети себе с богом,
твой разум никто не трогал».
Тёплая Вселенная, тёплая.
Вон, сверхновая хлопнула.
Наверное, это к дождю.
Ладно, ещё подожду
доброты миллиард-другой лет.
Жри, Вселенная, тело моё на обед!
Мечтают люди жить на других планетах (или колыбельная на ночь)
Все люди на этом свете —
это чьи-нибудь дети.
Мои иль твои — неважно.
Мы проснёмся однажды
совсем на другой планете:
на ней живут чьи-то дети,
воюют и пьют вино.
В общем и там дерьмо!
Жить в далёких мирах
мечтают люди, хотят.
А тот, кто там был, тот не хочет,
поэтому и хлопочет
о лучшей жизни на нашей Земле!
Колыбельная пишется мне:
«Баю баюшки-баю,
тут я с вами и усну
сном глубоким, не проснусь.
Спи и ты, моя кошка Маруся.
Города и сёла усните,
и больше не говорите,
что мечтаете, словно дети,
жить на другой планете,
где воюют и пьют вино.
В общем, везде дерьмо!»
Спи, никуда ты не хочешь.
Слышишь, как ветер хохочет.
И Вельзевул нежелательный,
он ищет людей мечтательных:
— Вздыхаешь, со мной полетели.
На другие планеты хотели
воевать и хлестать винище?
В общем туда, где ты лишний!
Пролетая над Землёй
Пролетая над планетой Земля,
никогда не падай на землю —
совсем плохая она.
Там землянище самый древний
с мечом на тебя ходил!
А теперь пойдут и оралом.
Не ходи ты к ним, погоди —
тебя им ещё не хватало!
Пролетая над планетой Земля,
я каждый раз опускалась:
— Какая плохая она! —
но я меч брала, не сдавалась.
И с окровавленным тем мечом
вновь пронзённой лежала,
улетала с земли. Потом
снова к Земле бежала!
— Не лети ты к Земле, не лети,
беги куда-нибудь мимо!
— Мама, милая, там не моё,
но я на неё ходила!
Небожители — неба жители
Смотрят на нас Небожители —
чёрного неба жители,
девок разгульных любители,
Небожители — любители пива,
а ещё покушать красиво.
Правильно жить Небожителям
не позволили их Долгожители.
Долгожители долго жили
и пресыщены всем, даже пивом.
Вот и учат жить Долгожители,
извращаясь, своих Небожителей:
если похоть, то выворотом;
а пиво с таким оборотом!
Я смотрю глазами печальными
на то, как в самом начале
были чисты Небожители,
без стариков Долгожителей.
Ах, милые Небожители,
долго жить не спешите вы!
Портят вас, портят столетия,
длинные тысячелетия
накладывают печать:
легко Долгожителю врать,
легко Долгожителю сквернословить,
потому как с душою проспоренной
ложится он вечером спать.
А ты небо гляди, там жители,
небес и земель ценители,
лепят свои судьбины,
и взглядом очень старинным
смотрят и смотрят на нас.
У них есть для тебя рассказ!
Как мы по планетам плясали
Какая звёздная сила
тебя по планетам носила?
Тёмная я девушка, тёмная,
не дождалась тебя, не вспомнила,
сама по планетам плясала
да писала, писала, писала:
стихи строчила и песни —
так плясать было интересней.
А потом всё как будто в тумане,
в голове постоянно мелькала
какая-то жизнь моя прошлая,
вроде, совсем и не сложная —
с парнем необыкновенно красивым,
может быть, даже любимым.
Светлая я девушка, светлая,
но на зов твой в ночи не ответила,
потому что так и не вспомнила
с кем в прошлой жизни я умерла.
Сеятели добра
Стоя на краешке неба,
вниз нам смотреть не треба:
внизу непотребные войны.
Довольно, довольно, довольно!
Всё надоело, мы полетели!
А полетев, обомлели:
и средь звёзд кругом одни войны.
Как больно, как больно, как больно!
А мы, сеятели добра,
сыплем, сыплем добро. Но до дна
досыпать не можем —
достать до дна слишком сложно.
Но однажды сложатся наши усилия
в какую-то силу всесильную
и нам покорится небо!
А Землю трогать не треба:
нельзя её грязными трогать руками.
Так и скажи, сынок, маме!
Улетая с планеты Земля
Каждый раз улетая из этого мира,
я сама себе говорила:
не вернусь, не вернусь… Вернулась!
А вернувшись, сразу проснулась.
Проснувшись, не испугалась,
потому что за жизнь не держалась.
Не держусь, не держусь. Удержалась!
на лета, на лета, налеталась.
Устала, что нет уже силы
смотреть на мир ваш красивый:
где реки, моря и войны.
Неужто одной мне больно?
Никогда не спорьте со звёздами
Вечерами поздними, поздними
никогда не спорьте со звёздами.
Звёзды на небе и высоко,
а вы на земле и глубоко,
глубоко заблуждаетесь.
А после грехов не каетесь.
Не каетесь, а смеётесь
и дерётесь, дерётесь, дерётесь!
Никогда не перечьте звёздам.
Не перечить — это непросто.
Просто вглядитесь в мои глаза,
в них одна и вторая звезда.
Левая звезда — это совесть,
правая — жизни повесть,
повесть всех повестей,
всех жизней земных. Красивей
нет звёзд и не будет на свете,
только эти, эти и эти…
Города на дрейфующих островах в пространстве
Те великие города,
что вам и не снились,
клубочком маленьким вились
в бреши мироздания —
от здания к зданию.
Почва на них была устлана
рукотворною взвесью.
И если взвесь эту взвесить,
то каждая, как планида!
Двери в дворцах открыты,
печальные ходят люди,
вся жизнь их на блюде —
на блюде камней и металла.
Их дети, когда вырастали,
то каждый сам себе строил город:
глыба, дворец и холод —
душевная некликуха.
А старики со старухами,
умирая, в пропасть бросались.
Вы их тела не видали,
летящие тёмной ночью?
«Метеоритной точью»
учёные их называли.
Вы таких городов не встречали!
Маяки в дрейфующих городах
Дрейфующие маяки
в тех городах великих
издалека видны,
когда на город безликий
наплывает тёмная ночь.
И если кому-то не спится,
свет маяков помочь
может с пути не сбиться.
А в маяках живут
самые добрые в мире смотрители,
и с ними никто не будет
тоном говорить повелительным.
Потому что очень непросто
в темноте что-нибудь разглядеть,
если вот так запросто
смотритель выключит свет.
Смотрители — повелители,
они нам светом сигналят!
Глянь на небо в ночи:
это не звёзды мерцают,
а в городах маяки,
в тех городах великих,
куда лети не лети,
там не бывать нам, безликим.
На святую звезду Андромеду
Каждый на этой планете мужчина
мог бы быть
