погибель,
И вижу, что я натворил…
Да, закрываясь, забиваюсь
В углу. Не слышен больше стон.
Я чувствую, как разлагаюсь,
Ужалил больно скорпион.
И нет прощенья мне на свете,
Ведь я предатель, пустозвон,
Я только мясо на скелете
И мне не нужно похорон.
Лишь, сдохнув, в одиноком поле,
В грязи и в холоде, в крови,
Возможно, это моё горе
Ты в искупление прими.
Но, нет. Я знаю, это мелочь
В сравненье с тем, что сделал я,
И не запить мне эту горечь.
Над мною стая воронья.
В последний раз смотрюсь ночами,
Уже разбитый, в зеркала,
Уже изрубленный мечами
И преисподняя взяла.
24 февраля 2022г
Пока никто не слышит
Зову его по имени.
Берёза лист колышет,
Душу наружу вывернет.
Ладонью прикоснусь к кресту,
Смахнув пыль с фотографии,
Венки, дрожа переплету
Возле главы нас славившей.
И побреду домой тропой
Извилистой, кудрявою,
Как — будто бы закончен бой
Той смертушкой костлявою.
Но нет. Идёт. Земля горит
И силы не исчерпаны.
Я промолчу, но не простив,
То участь нашей женщины…
2022г
Останови себя. Прошу?
Нет, не прошу, не призываю.
Тебя едва ль минуту знаю.
Так просто к разуму зову.
Останови себя. В лугу.
Не мир, не друга, не отчизну.
Себя. Пусть даже зубы стиснув.
Остановись на берегу.
Не дай гнилому сапогу
Так, не щадя, топтать надежды,
Что ты берёг укромно, нежно
В родимом, сказочном краю.
Останови свой шаг в бою.
Вернись домой. Там стало зябко,
Темно и страшно, даже гадко,
Ведь славишь братскую войну.
Закатом красным пролилась
Одна сплошная безмятежность.
Ты миру гнусному сдалась,
А он не сохранивший верность
Предал тебя огню, воде,
Стыду, что небо не забудет,
Позорной, жалкой суете,
Сердцам, что чают, будто судьи.
Смешной и глупый сей посыл
Богом забытого народа
Встал в очередь и приоткрыл
Суть человеческого рода.
Но, сколько не кричи вопрос –
Ответ веками неизменен.
И эхо снова донеслось
Про зло, что вновь обыкновенно.
Не отпускай меня ночами
И злостным днём не отпускай,
Возможно, дерзкими речами,
А может даже и цепями
Держи! Только уйти не дай!
Нет, не насильно, не сквозь волю,
А лишь для благостной любви,
Той, что пророчила нам долю
Идти по жизни, как по полю,
Которое от лжи в грязи.
Она вела нас не украдкой,
Мы знали путь наш от и до,
Он не маячил жизнью сладкой,
Но не сулил её же гадкой,
А просто вил для нас гнездо.
И сколько б мы ни пели песен,
Как корольки небесных волн,
Нам будет мир сей только тесен,
Если обхват будет болезнен,
Отпустишь — будешь обречён.
И я держу тебя за руку,
И расступается земля,
Что предрекает нам разлуку,
Рушит счастливую поруку
И дышит жаром на меня.
А ты держи не отпуская,
Запоминая светлый лик,
Смотри, глаза не опуская,
На боль тупую невзирая,
Хоть расставанья миг настиг.
Я улыбаюсь, не жалея
Девятый день календаря,
И даже насквозь почернея,
От муки только осмелея
Произнесу: «Люблю тебя».
Своей болезненной душою
Я заклинаю в сотый раз
Своей слепою чистотою,
И белой верностью святою:
Не отпускай… в мой скорбный час.
2015г
Сгущались тучи надо мной,
Но, не стихией волевой,
А старостью, что дурно пахнет.
Забвением, скупой толпой,
Да, голосом, что не живой
Мне шепчет, будто жизнь ужасна.
Что тщетно всё, что ум гнилой,
А я бреду чудак босой
От мира небо чьё прекрасно.
Гордись, глупейший, сединой,
Историей своей былой,
Когда она опять опасна.
Гордись уродливой тоской,
Которой мир гнетёшь смешной,
Запрет, повесив, страстно.
Вы, думали, что я слепой?
Но, я назвал её войной.
И ваша гибель не напрасна.
2022г
И дышало с тобою в такт
Небо чёрное, да на белом.
Звёзды будто в метро спешат,
Словно кто-то грозит расстрелом.
И черта подвелась аккурат,
А в лице твоём светло-сером
Подбородок без слёз сжат,
Да детёныш за шифоньером.
Сквозь глаза его всё кричат,
Чуть дрожащие в сон потери
И свинец в сердце бил в такт,
В сердце красное, да на белом…
Как не смотрела б на тебя,
Но всё в глазах скупая темень,
Злосчастная, седая пелена,
Что не ложится и не дремлет.
Мне слышен только едкий звук,
Когда в крови ты захлебнулась
И звонкий, горький, долгий стук
Копейки, что вдруг ускользнула.
И где же бог твой, подскажи?
Когда обрушилось полнеба
На тот святейший клок земли,
Им испокон веков мы бредим.
Ты гибнешь светлая страна,
Но я тяну к тебе ладони,
Чтоб гладить долго, дотемна
Главу твою, что вне закона…
Я шла по скользкой мостовой,
Подле небесного, да храма,
С поникшей, тёмной головой,
В пальто, не прикрывавшем шрамы.
Да, здесь была. Семь раз взросла,
Но не родной. Чужой и дикой
Семь раз бесплодно отцвела,
Молилась, чтобы быть забытой.
Но, нет, так нет. Пусть суд идёт
Ко мне навстречу, в бой неравный,
Ведь, ибо я и соль, и мёд,
А он лишь кажется державней.
Границ ещё не перешла
И слово сдерживаю прытко,
А ты уж меч свой занесла,
Фемида! Глупая попытка.
Ведь я поэт, ведь я творец
И выше власти, и упрямей,
На голове моей венец –
Он чистый символ моногамий.
Одна. Единая жена.
Я Аполлонова супруга,
А ты здесь силы лишена,
Став сумасшедшему обслугой.
Пока я здесь своей ногой
Ступаю на родную землю,
Всё ж переполнена тоской,
Как — будто вдалеке всё помню.
Но, я же здесь!? С твоей толпой
Борюсь, дерусь, не унывая…
Как вдруг окольцевал покой,
Как вдруг я тоже отплываю.
Нет, то не бег и он не ужас.
Это бессмысленная нить,
Что люд сплетала поднатужась,
А нас решила изводить.
Но, пусть. Плывя к чужим на свет
Останется над вами Имя
Моё сильнейшее. В ответ
Тяжёлое неуязвимо.
Фемида,
