Борис Гребенщиков - Песни (сборник)

«Любовь – это чушь», – говоришь ты.
«Любовь – это ложь»;
Но если ты женщина вправду,
Зачем ты живешь?
Воздайте хвалу Шри-Кришне,
Воздайте любви хвалу,
Воздайте хвалу Шри-Радхе.

«Любовь умерла», – говоришь ты.
«Осталась постель»;
Как смеешь ты лгать во храме,
В сплетении тел?
Воздайте хвалу Шри-Кришне,
Воздайте любви хвалу,
Воздайте хвалу Шри-Радхе.

Ведь Радха и Кришна – не боги,
Но дети земли,
И стал человек человеком
Во имя любви;
Воздайте хвалу Шри-Кришне,
Воздайте любви хвалу,
Воздайте хвалу Шри-Радхе.

Ушла «Аббатская дорога»,
Ушли «Орбита» и «Сайгон»,
Нам остается так немного
От наших сказочных времен;

Остались цифры телефонов,
В которых нас не узнают;
Осталось в улицах знакомых
Опять искать себе приют.

Пускай
Уходят годы, друзья и боги,
Для нас
Поют неназванные дороги,
Других
Мы назовем своими друзьями,
Если нам не по пути…

Но все ж ночами вижу лица,
И здесь не властен циферблат;
Боюсь проснуться, если снится
Тот, кто мне раньше был как брат.

Я инженер
Со стрессом в груди,
Вершу НТР
С девяти до пяти.
Но белый дракон сказал мне,
В дверь подсознанья войдя,
Что граф Диффузор забил в стену гвоздь,
А я – лишь отзвук гвоздя…

Сказал и ушел,
Дверь затворив.
Как хорошо,
Что дракон – это миф;
Но тот, кто явился после,
Был совсем ни на что не похож,
Его биоритм не лез в алгоритм,
Он съел мой кухонный нож;

Сказал я: «Послушай,
Мне завтра на службу,
А ты мне мешаешь спать»;
А он мне ответил:
«Ты слышишь, как ветер
Танцует с Роулдр Паа?»

Такого мой стресс
Вынесть не мог.
И дверь подсознанья решил я
Закрыть на замок.
Но дверь закрываться не хочет,
Я бьюсь и, в конце концов,
Ломаю об угол добытое в муках
Пластмассовое лицо…

Куда инженеру
В век НТРа
Идти с натуральным лицом?

Когда я был живым,
Я был похож на дым.
И дым шести снегов
Тогда был тоже молодым.
У синих скал
Я вверх упал
В то время, как зеленый бог
В мерцании веков
Себя искал.

Вернулся я домой,
И труп любимый мой
Спросил меня: «Что делал ты,
когда ты был живой?»
Я знал секрет:
Мой брат скелет
Признался мне однажды,
Что давно уже его
На свете нет.

Вы слушаете меня,
В ушах у вас свинья.
Вы не поймете, для чего
Пою вам это я;
Но есть цветок,
И есть песок
А для чего цветок в песке
Вам не понять до гробовых досок.

Снова я пел сегодня
То, что должен был петь вчера.
Как прекрасны слова – они изменят весь мир;
Но я опоздал, и это только игра…

То, что понятно ночью,
Скрыто в потемках днем.
Что солнечный свет
Мне, если я слеп,
И стрела из цветов на луке моем?

Дай им Господь печали,
Чтоб различать цвета;
И людям дневным
Дай ночную звезду,
Чтоб эта звезда им разомкнула уста;

И если не виден клинок, то это не значит,
Что сердца ему не достать;
Пасынки будней, как вам не страшно спать?

Ты – мой сон,
Ты светлее всех,
Кто снится мне;
Сон моих снов…

Ты как сад,
Где впервые я
   стал
      тем, кто я есть…
Что будет с нами завтра?

Удачи тем, кто ищет,
Покоя тем, кто спит.
Гаснущие листья
Затоптаны в гранит.
Печальнее печали
Назвать сестрой печаль,
Которую камень хранит…

А в небе черной тушью –
Чугун и всплеск ветвей
В строку твою вплетутся,
И станет ночь светлей.
Да будет шаг твой легок,
Пока не кончен сон,
Прекраснейший в жизни твоей…

Ты строишь мост
Ради всех, кто строит стены,
Чтобы мы не могли различать
Где свет, где тени.
И когда твой мост вознесется
В пустыню неба,
Я увижу, как все,
Кто вырос из стен,
Взойдут на твой мост…

Ты строишь мост,
И кладешь, как камни, сердце;
Как светел твой мост –
Знаю лишь я
И те, кто строит мосты.

Любовь моя,
Я светел оттого,
Что ничего
   не знаю –
Только свет
   твоей любви;
И я пою:
О, ангел мой, не плачь,
Смотри, как ночь
Танцует за
   Стеклом
      твоей
         Любви…

Я упаду сквозь зеркала
Ваших глаз;
Я пропою для вас слова –
Лишь для вас, лишь для вас, лишь для вас.

Коснуться песней ваших глаз,
Ваших губ, ваших плеч, ваших щек;
Я буду рад увидеть вас еще.

Искать вас, различать на дорогах ваш след;
Любить вас каждый день моих солнечных лет.

Кто это моет стены рано утром,
Устав читать стихи всю ночь подряд?
Нам на двоих дана одна премудрость:
Влюбленными быть до наступленья дня.

Любой твой холст – это автопортрет,
Ведь ты – это я;
Любое слово – это ответ,
Ведь ты – это я.
И если ты невидим средь семи небес,
То кто заметит меня?

И твой квадрат не имеет углов,
И добродетель – как грех;
Твои стихи лишены всех слов,
И ненависть – смех.
И ты спишь по ночам со смертью своей,
И ты счастливее всех.

И ты всегда идешь позади,
Ведь ты – господин;
Ты, как вода, ты живешь внизу,
Но ты – господин;
И, когда я был мал, ты учил меня своей
Дороге двадцать один.
Твои глаза – словно пепел;
Ты видишь только то, что есть.

Твои глаза – словно пепел,
Ты видишь только то, что есть.
Я никогда не ловил луну в реке рукой,
Но я почту за честь.

На двадцать первом шоссе есть многое, чего здесь нет;
На двадцать первом шоссе есть многое, чего здесь нет;
Я был бы рад жить там, но сердце мое
Пахнет, как Невский проспект.

Ты – король подсознанья, ты видишь то, чего нет.
Но ты веришь лишь в то, что есть; все прочее – бред.
Но я склонен считать, что то, чего нет – это весть;
Ты не веришь в себя и даришь всем прочим свет.