Андрей Дементьев - Спасибо за то, что ты есть

Под тихий шелест падавшей листвы
Мы шли вдвоем
Сквозь опустевший город.
Еще с тобою были мы на «вы».
И наша речь —
Как отдаленный говор
Реки,
Что тосковала вдалеке.
Мы ощущали грусть ее и свежесть.
Глаза твои —
В неясном холодке…
И я с тобою бесконечно вежлив.

Но что-то вдруг в душе произошло,
И ты взглянула ласково и мило.
Руки твоей прохладное тепло
Ответного порыва попросило.
И что случилось с нами,
Не пойму.

Охвачена надеждой и печалью,
Доверилась ты взгляду моему,
Как я поверил твоему молчанью.

Еще мне долго быть с тобой на «вы».
Но главное уже случилось с нами:
Та осень дождалась моей любви.
Весна еще ждала твоих признаний.

Что делать…
Мы столько с тобой
Расставались!
У встреч и разлук
Заколдованный круг.

Как раненый город
Встает из развалин,
Так мы возрождались
С тобой из разлук.

И, если куда-нибудь
Вновь улетаю,
Мне кажется —
Я возвращаюсь к тебе:
В тот город,
Где улицы снег заметает.
В тот город,
Где розы цветут в октябре.

Хотя ты навряд ли
Тот город увидишь,
И я в нем, наверно,
Единственный раз, —

Всё кажется мне:
Ты навстречу вдруг выйдешь
В условленном месте,
В условленный час.

Здравствуй, наш венчальный город!
Давний свет в твоем окне.
Я целую землю,
По которой
Столько лет ты шла ко мне.

Как давно всё было это!
То ли жизнь, то ль день назад…
Тем же солнцем даль согрета,
Так же светел листопад.

Погрущу в пустынном сквере,
Посижу на той скамье,
На какой-то миг поверив,
Что ты вновь придешь ко мне.
Ты придешь и скажешь:
– Здравствуй!
– Не забыла? – Я спрошу.
И сиреневые астры
На колени положу.

«Боже мой, какая прелесть!»
И на несколько минут,
От твоей улыбки греясь,
Астры ярче зацветут.

К сожаленью, день не вечен.
Мы весь день проговорим,
Словно жизнь свою той встречей
Незаметно повторим.

Грустно мы встречаем Новый год,
Потому что далеко Россия.
Там сейчас, наверно, снег идет,
Елки в окнах, стекла расписные.

Ряженые ходят по домам,
Им выносят рюмки на подносе.
Из домов выбрасывают хлам,
И носы краснеют на морозе.

А когда московские часы
Отсчитают прожитое время,
Мы с тобой под музыку попсы
Через страны чокнемся со всеми.

Но уж точно – следующий год
Встретим дома, где так славно жили.
Только я не знаю, что нас ждет,
Если мы сейчас уже чужие.

Самое горькое на свете состояние —
Одиночество.
Самое длинное на Земле расстояние —
То,
Которое одолеть не хочется.
Самые злые на свете слова:
«Я тебя не люблю…»
Самое страшное, если ложь права,
А надежда равна нулю.

Самое трудное – ожиданье конца
Любви…
Ты ушла – как улыбка с лица,
И сердце считает шаги твои…

И все-таки я хочу самого страшного,
Самого неистового хочу!
Пусть мне будет беда вчерашняя
И счастье завтрашнее по плечу.
Я хочу и болей, и радостей.
Я хочу свою жизнь прожить
Не вполсердца, не труся, не крадучись.
Я взахлёб ее стану пить.

Я хочу ее полной мерой —
В сердце, в руки, в глаза и сны…
Всю – с доверием и с изменой.
Всю – от крика до тишины.

Ты во мне, наверное, ошиблась,
Если так возвышенна со мной.
Как теперь мне удержаться в Небе,
Коли я заведомо земной.

Тянут вниз меня грехи земные,
Прожитая жизнь на виражах.
Я еще не верю и поныне,
Что живу теперь на Небесах.

Женщины любимых возвышают…
Но чем выше подняты они,
Тем больнее падать им на землю,
Если вдруг придут иные дни.

И боясь, что эти дни настанут,
Восторгаясь, веруя, любя,
Каждый день и каждое мгновенье
Я пытаюсь изменить себя.

Все, что было с нами
Или будет,
Навсегда останется в душе.
Нам с тобой хватило
Светлых буден,
Как влюбленным —
Счастья в шалаше.

Хорошо бы нам не расставаться.
Я разлук не жду.
И не приму.
Помню я —
Тебе случилось двадцать.
Двадцать лет…
А больше – ни к чему.

Будь всегда.
Я тоже постараюсь
Быть всегда,
Хоть жизнь и коротка…

Время мчит то как пугливый заяц,
То как полноводная река.

Я жил вдали от юности своей,
Вдали от красоты тверских пейзажей.
И кроме грусти – ничего не нажил.
И кроме лет – не заимел друзей.

Всё это было много лет назад,
Когда в Москву я из Твери уехал,
Когда моя наивность, словно эхо,
Осталась только в памяти цитат.

И непривычно было мне вдали —
Иные встречи, помыслы и лица…
И, если бы не суета столицы,
Мы раньше бы друг друга обрели.

Но все у нас свершилось и сбылось,
И наша жизнь обручена со счастьем.
Мы много лет своих лампад не гасим,
Поскольку не дано светить им врозь.

«Здесь похоронена Ланская…»
Снега некрополь замели.
А слух по-прежнему ласкает
Святое имя – Натали.

Как странно, что она – Ланская.
Я не Ланской цветы принес,
А той, чей образ возникает
Из давней памяти и слез.

Нам каждый день ее был дорог
До той трагической черты,
До Черной речки, за которой
Настало бремя суеты.

Как странно, что она – Ланская.
Ведь вслед за выстрелом сама
Оборвалась ее мирская,
Ее великая судьба.

И хорошо, что он не знает,
Как шли потом ее года.
Она фамилию сменяет,
Другому в церкви скажет «да».
Но мы ее не осуждаем.
К чему былое ворошить?
Одна осталась – молодая,
С детьми, а надо было жить.

И все же как-то горько это, —
Не знаю, чья уж тут вина, —
Что для живых любовь поэта
Так от него отдалена.

В любви мелочей не бывает.
Все высшего смысла полно…
Вот кто-то ромашку срывает.
Надежды своей не скрывает.
Расставшись – глядит на окно.

В любви мелочей не бывает.
Все скрытого смысла полно…
Нежданно печаль наплывает,
Хоть было недавно смешно.
И к прошлым словам не взывает.
Они позабыты давно.

Так, значит, любовь убывает.
И, видно, уж так суждено…

В любви мелочей не бывает.
Все тайного смысла полно.

Как умирать не хочется…
Зачем мне вечный сон,
Глухое одиночество,
Безмолвие времен?

Где ни стихов, ни страсти,
А только адов круг…
Ни дружеских участий,
Ни творческих порук.

Лишь только черти рядом
Да огненная клеть…
И как я без тебя там
Смогу все одолеть?

Мне без твоей поддержки
Все беды нелегки.
Пусть в суете кромешной
Тусуются враги.
Предчувствием изранен,
Не молвлю слова впредь…
Но если даже раем
Мне обернется смерть,

То я спешить не буду
Покинуть край родной,
Где взгляд твой,
Словно чудо,
Когда ты вновь со мной.

Итожа жизнь, я вспоминаю женщин,
Которых на пути своем встречал,
С кем нежен был, суров или беспечен,
Деля открыто радость и печаль.

Я всем им бесконечно благодарен,
За дни восторга, легкие, как бриз…
И как писал великий бабник Байрон, —
Чем больше женщин,
Тем прекрасней жизнь.

Но сколько бы я в прошлом ни влюблялся,
Женился, разводился, горевал, —
Лишь музыка единственного вальса
Звучит в душе, что нам оркестр играл.

Тебя одну назвал я королевой,
Чем вызвал у былых избранниц гнев.
От королевы той я не ходил налево,
Поскольку уважаю королев.

Итожа жизнь, я вспоминаю женщин
И ревности нежданной не боюсь…
Я лишь с тобою Небом был обвенчан,
И будущее знаю наизусть.

Не ссорьтесь, влюбленные,
Жизнь коротка.
И ветры зеленые
Сменит пурга.

Носите красавиц
На крепких руках.
Ни боль и ни зависть
Не ждут вас впотьмах.

Избавьте любимых
От мелких обид,
Когда нестерпимо
В них ревность болит.

Пусть будет неведом
Вам горький разлад.
По вашему следу
Лишь весны спешат.

По вашему следу
Не ходит беда.
…Я снова уеду
В былые года.
Где были так юны
И счастливы мы,
Где долгие луны
Светили из тьмы.

Была ты со мною
Строга и горда,
А всё остальное
Сейчас, как тогда:

Те ж рощи зеленые,
Те же снега.
Не ссорьтесь, влюбленные,
Жизнь коротка.