Настоятель:
Лиза:
В наше время наши нравы,
знаю, пали бесконечно.
Гвидон:
Бросьте, Лиза, вы не правы.
Вы поступаете беспечно.
Лиза:
Да, Гвидон, вы мой жених,
вы жених из женихов.
Я избрала среди них
вас, вершителя стихов,
не затем, чтоб вы страдали
поминутно, милый мой.
Гвидон:
Ах, как дивно! Но всегда ли
вы останетесь такой?
Настоятель:
Уж небо не мореет,
не сыплется земля.
Смотрите: вечереет,
и купол храма рассмотреть нельзя.
И крутятся планеты,
волнуются моря.
Гвидон и Лиза,
две кареты
вас ждут у фонаря.
Лиза:
Спасибо, настоятель, мы сядем в одну карету.
Гвидон и Лиза уходят. Настоятель расправляет на клумбе помятый цветок. За сценой слышен голос Гвидона.
Гвидон:
17-20 декабря 1930 года
Действующие лица:
Духи. Один дух. Другой дух. III, IV, V, VI, VII духи.
Проходящие Облака.
Расцветающие цветы.
Пролетающие журавли.
Озёра и реки.
Заходящее Солнце.
Соловей в роще.
Голос.
Сатана.
Инквизитор.
Фискал.
Член священного трибунала в Севилье. II член.
Лепорелло.
Шпион.
Дон Жуан.
Командор.
Дон-Октавио.
Донна-Анна.
Первый кавалер. Второй кавалер.
I Дама. Супруг. II, III дамы.
Пролетающие жуки.
Мальчик.
Девочка.
Гений Д. X.
Нисета.
Боабдил.
I Приятель Дон-Жуана из Кадикса. II Приятель.
Дон Цезарь.
I, II и III солдаты.
Офицер.
Слуга.
Музыканты.
Пираты.
Статуя.
Настоятель. I Монах. II Монах. Хор Монахов.
Пролог
Духи:
быть — это быль
и тот, кто был, тот будет
быть — это радость
и тот, кто хочет быть, — тот будь.
И в колыбель его кладут
в младенчестве
и кормят молоком,
и с молоком впервые
он вкушает радость.
А в детстве он идет
и посещает школу,
а в школе получает знание,
и в знаниях он видит радость.
А в юности он сильно любит
и чувствует большую радость.
А в зрелости он получает силу
и в силе ощущает радость.
А в старости он получает мудрость
и мудростью он произносит слово,
и это слово — радость.
Дух Фирмапелиус:
Тому, кто хочет быть, и стал
тому всегда прилична глупость.
Дух Бусталбалиус:
Быть это значит быть умом.
И тот, кто хочет быть,
тот будет умным.
Дух Фирмапелиус:
А тот, кто хочет быть — и будет,
того тотчас же одолеет глупость.
Дух Бусталбалиус:
Я не был и буду никогда
и ты не будешь никогда
и никогда ты не был.
Проходящие облака:
А потому и разговор небывших
мы будем называть небывшим.
Расцветающие цветы:
А размышленье проходящих
мы называем проходящим.
Заходящее солнце:
Что не успело расцвести,
то не успело мудрости приобрести.
Озёра и реки:
Течение всегда приятно
и радостен покой.
Когда мы пристально
глядим на что-нибудь,
то наши мысли быстро несутся
и мы, не в силах оглянуться,
летим с порога на порог
журчим рекой на поворотах
и поднимаем в верх волну.
Но вот затихло быстрое теченье
мы видим шире, больше,
видим сразу много
и не спешим, а тихо разливаемся
и делаем свою поверхность гладкой.
И гладкая поверхность отражает небо.
А в небе, ночью, светят звезды,
а днём летят по небу птицы
и отражаются в воде.
Пролетающие журавли:
В этих водах, наши крылья
очень чёрны, журавли.
В этих водах, наши крики
очень громки, журавли.
В этих водах, наши ноги
могут быстро обмануть.
В этих водах, наши дети
могут быстро утонуть.
Эти воды, нашим детям,
очень гладки, журавли.
Эти воды, нашим детям,
не годятся, журавли.
Голос:
Эй тварь живая и неживая,
такая и не такая, от
племяни и не от племяни,
во времяни и не во времяни
расступись перед ним,
перед самим, господином
и таким и не таким!
Сатана:
Часть I
Инквизитор: Стой! Я ещё не всё тебя спросил. Ты не сказал мне как зовут его слугу.
Фискал: Сейчас скажу. Я только справлюсь в этой книжечке. Тут, у меня, всё нужное записано. Вот перечень главнейших книг, а вот литература, которая меня интересует; всё больше, кажется, по математике. А вот таблица чисел, их свойства и и значения. Вот непонятные слова, которые мне приходилось слышать. Вот перечень породы бабочек…
Инквизитор: Довольно! Эти глупости меня не занимают. Мне нужно имя, или я пущу в тебя четыре пули.
Фискал: Вот имена погибших. Вот имя Дон-Жуана, а вот его слуги.
Инквизитор: Ну как же?
Фискал: Лепорелло.
I член священного трибунала:
<1932>
«Николай II. Я запер дверь…»
Николай II.
Я запер дверь.
Теперь сюда никто войти не сможет.
Я сяду возле форточки
и буду наблюдать на небе ход планет.
Планеты, вы похожи на зверей!
Ты, солнце, — лев, планет владыка,
ты неба властелин. Ты — царь.
Я тоже царь.
Мы с тобой два брата.
Свети ко мне в окно,
мой родственник небесный.
Пускай твои лучи
войдут в меня, как стрелы.
Я руки разверну
и стану, как орел.
Взмахну крылами и на воздух,
с землей простившись, отлечу.
Прощай, земля! Прощай, Россия!
Прощай, прекрасный Петербург!
Народ бросает кверху шапки,
и артиллерия гремит,
и едет в лентах князь Суворов,
и князь Кутузов едет следом,
и Ломоносов громким басом
зовет солдат на поле брани,
и средь кустов бежит пехота,
и едет по полю фельдмаршал.
Голос Александры Федоровны.
Николай II.
Да тут. Войди пожалуйста!
Александра Федоровна.
Я не могу войти. Ты запер дверь.
Открой скорее. Мне надо тебе что-то сказать.
Николай II. Сейчас открою.
(Открывает дверь. Входит Александра Федоровна.)
Александра Федоровна.
Ты что-то делал у окна.
Тебя Адам Адамыч со двора увидел
и, сильно напугавшись,
прибежал ко мне.
Николай II.
Да, это совершенно верно.
Я протирал оконное стекло.
Оно немножко запотело,
а я подумал: дай протру!
Александра Федоровна.
Но ты же мог позвать лакея?
Николай II.
Я Митьку звал, но Митька не пришел.
Александра Федоровна.
Тогда позвал бы Вальтазара.
Николай II.
А Вальтазар сидит на кухне,
он крутит с девками любовь.
А ты скажи мне, где Адам Адамыч?
Александра Федоровна.
Адам Адамыч в розовой гостиной
ведет беседу с Воробьевым,
у Воробьева дочь Мария
сбежала в Тулу с женихом.
Николай II.
Да что ты говоришь?
Вот это новость!
А кто жених ее?
Александра Федоровна.
Николай II.
