Кума
Теперь, кума, уж не до жалоб.
Раз проиграла, так уж речь
Умерь и лучше не перечь!
Придется поубавить прыть
И с мужем шелковою быть.
С умильной ласкою подъехать,
Чтоб взбучки не было тебе хоть
За все, что ты тут вытворяла.
Жена уходит.
Муж
Жена меня ослом считала.
Такой казалася на вид,
Мол, и воды не замутит,
А все зачем? Чтоб как-нибудь
В бараний рог меня согнуть.
А ей тем временем не лень
Было блудить и ночь и день.
Об этом-то она молчала.
Кума
Ах, кум! Ну что опять сначала!
Кума совсем не так плоха,
Кто ж в этом деле без греха?
Пойдем-ка лучше выпьем вместе.
Муж
Ну что ж, если сказать по чести,
Придется мне простить жену.
Я никого не обману,
Сказав, коль делала уступки
Она — песту, я делал — ступке.
Так что, пожалуй, мы с ней квиты,
Пускай же будут позабыты
Измены; ты ж, кума, запомни,
Что ты ручалась за нее мне,
Пусть будет верной мне до гроба.
Кума
Ручаюсь, кум, теперь вы оба
Друг другу будете верны.
Прости же грех своей жены.
Желаю вам я новой свадьбы,
А мне, старухе, — лечь поспать бы,
Чтоб вновь не подкузьмил суд божий.
Ганс Сакс желает всем того же.
ФЮНЗИНГЕНСКИЙ КОНОКРАД И ВОРОВАТЫЕ КРЕСТЬЯНЕ
291
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Гангель Деч, Штреффель Лелль, Линдель Фриц — фюнзингенские крестьяне
Уль Фризинг, конокрад
Входят трое мужиков.
Гангель Деч
Соседи, деревенский сход
Нам оказал большой почет:
Судить мерзавца конокрада,
Которого повесить надо
И свет избавить от ворюги.
Он обобрал у нас в округе
Всех мужиков, а у меня
Вчерашний день увел коня.
Штеффель Лелль
Да, всех он облапошил ловко,
Его давненько ждет веревка!
В петлю его, да поскорей,
Чтоб зря не изводить харчей,
Не видеть этой мерзкой рожи!
Линдель Фриц
Я, Штеффель Лелль, подумал тоже,
Что разорит нас конокрад, —
Не стоит он таких затрат.
Цена ему — всего-то грош!
Гангель Деч
И без питанья он хорош!
И я поэтому, сосед,
Могу один лишь дать совет:
Повесить вора в понедельник.
Штеффель Лелль
Веревку заслужил бездельник!
Но вот, соседи, в чем загвоздка:
Не убрана моя полоска,
А ведь хлеба мои растут
У виселицы, прямо тут.
Народ придет сюда толпиться,
И — плакала моя пшеница!
Народу будет тут гурьба…
Линдель Фриц
И впрямь, потопчут нам хлеба.
Покончить можно с конокрадом,
Но и моя пшеница рядом!
И мне совсем не все равно,
Коль вытопчут мое зерно.
К тому же и уборка скоро.
Гангель Деч
Вот после и повесим вора!
Ведь до уборки в самом деле
Осталось только три недели!
Казним, как уберем зерно.
Штеффель Лелль
Вот это сказано умно!
Покамест пусть сидит в темнице!
Линдель Фриц
Нет, мужики, так не годится!
Ведь целых двадцать дней, пожалуй,
Харчиться будет этот малый!
А конокрад пожрать мастак,
Мы, братцы, разоримся так!
Он десять крейцеров проест.
Гангель Деч
Да, он съедал в один присест
Почти что целого быка.
Пускай постится вор пока,
И нас никто не обессудит:
Его же легче вешать будет,
Да и невелика затрата.
Штеффель Лелль
Я вот что думаю, ребята:
Отпустим, что ли, конокрада,
Тогда кормить его не надо.
Но только пусть он даст зарок,
Что в день, когда наступит срок
И будет убрана пшеница,
Он к нам в деревню возвратится,
Не станет больше куролесить
И смирно даст себя повесить.
Мы уберем свои поля,
И пусть пеньковая петля
Спокойно подождет его.
Линдель Фриц
Пожалуй, так умней всего!
Гляди, сосед, соображай:
Убережем мы урожай,
Да и харчи не съест бродяга.
Решенье это всем на благо.
Как, Деч, разумен приговор?
Гангель Деч
Послушаем, что скажет вор.
А я не буду, что ли, рад,
Коль согласится конокрад
Уйти от нас на три недели
И мы поля бы сжать успели?
Сходи-ка, Штеффель Лелль, в тюрьму,
Мы это объясним ему.
Ты должен вора привести,
Да только — чур, не упусти!
Штеффель Лелль уходит.
Линдель Фриц
А Штеффель Лелль нам дал, сосед,
Как будто неплохой совет!
Гангель Деч
Не знал я, Линдель Фриц, что он
Так образован и умен.
Линдель Фриц
Да, Гангель Деч, все фюнзингенцы
С ним рядом — глупые младенцы.
Придумал он раствор, который
Приклеить может свод к собору.
Когда б он жил, как говорится,
Во граде Мюнхене, в столице,
Давно б с такою головой
Он городским был головой.
Штеффель Лелль ведет вора на веревке.
Гангель Деч
Уль Фризинг, старшины села
Решили так сего числа:
Ступай, гуляй себе на воле,
Пока управимся мы в поле,
А через месяц ты опять
Вернешься, чтобы нам предстать,
Не будешь больше куролесить
И смирно дашь себя повесить.
Штеффель Лелль
Ты только должен дать зарок —
Вернуться, как наступит срок.
Мужики выходят.
Вор
(один)
Ей-ей, таких глупцов, как эти,
Еще не видано на свете.
Не зря везде идет молва,
Что фюнзингенец — голова!
Когда б они умнее были,
Лежать бы мне теперь в могиле!
А дураки хотят лишь клятвы,
Что я вернусь к ним после жатвы.
Ну что ж, я клятву дать готов
И одурачить дураков.
Вернусь ли, нет — никто не сдохнет,
Язык от клятвы не отсохнет.
К тому ж я клятву дам бесплатно,
А срок придет — возьму обратно.
Вернуться к ним! Как бы не так!
Ну, нет, я, братцы, не дурак!
А ворочусь, так уж недаром,
Уж я пошарю по амбарам.
Я дам болванам обещанье,
Но их надую на прощанье.
Эй, фюнзингенцы! Хоть помру,
А денег с вас еще сдеру!
Входят мужики.
Гангель Деч
Уль Фризинг, дай суду ответ:
Уйти согласен или нет?
Конокрад
Почтеннейшие господа
Из фюнзингенского суда!
Решил я с вам согласиться
И после жатвы воротиться,
Не стану больше куролесить
И смирно дам себя повесить.
Но я проел последний пфенниг.
А что же делать мне без денег?
Придется снова воровать.
А что, как попадусь опять
И кончу дни свои в петле,
Но где-нибудь в чужом селе?
Тогда уж не вернусь я в срок
И тем нарушу свой зарок,
И выйдет тут, что я мошенник.
Так дайте, господа, мне денег.
Зазорно мне на пропитанье
По селам клянчить подаянья!
Вас, фюнзингенцев, знают всюду,
И я же вас позорить буду.
Вот, братцы, что меня тревожит!
Линдель Фриц
Ей-ей, он прав! Наш вор не может
Ходить с сумою по дворам.
Соседи, это стыд и срам!
Нет, чтобы избежать позора,
Прокормим собственного вора.
По крейцеру даст каждый двор,
Глядишь, и будет сыт наш вор.
На тридцать крейцеров, пожалуй,
Сумеет прокормиться малый.
Уль Фризинг, вот они, возьми.
Теперь два пальца подними
И дай торжественную клятву,
Что, только мы окончим жатву,
Ты сразу возвратишься к нам
И дашь себя повесить сам.
Конокрад
(поднимает два пальца)
Я, вор из Фризинга, клянусь,
Что через месяц к вам вернусь.
А чтобы вам не знать тревог,
Я оставляю вам в залог
Картуз мой красный. Верно, братцы,
Не захочу я с ним расстаться!
Вернусь хоть ночью я, хоть днем!
Гангель Деч
Еще попомни об одном:
Когда бы в нарушенье клятвы
Ты не вернулся после жатвы,
Тебя мы, Уль, не просто вздернем,
А вырвем оба уха с корнем.
А после — все равно в петлю.
Конокрад
Не бойтесь! Разве я стерплю,
Чтоб мой картуз остался здесь?
По мне, уж лучше хоть повесь,
А шапочку отдай назад!
Гангель Деч
Договорились, конокрад!
Беги же, с богом, до свиданья,
Да приходи без опозданья!
Вор убегает.
Линдель Фриц
