Гляди, какого вынул гада.
И до чего ж опасный плут!
Он похоть разжигал да блуд.
Тебя он сильно опорочил:
Ты девкам головы морочил,
Любовниц что ни день менял,
Своей супруге изменял.
Не вырви я его оттуда,
Тебе бы, парень, было худо.
Больной
Вы, доктор, из цыган небось:
Все так и видите насквозь…
Опять в кишках скребется что-то.
Врач
(орудует щипцами)
О боже! Новая забота!
Ишь! Упирается да вьется.
Здесь силой действовать придется.
А ну, сдавайся, сатана!
Больной
(кричит)
Ох, до чего ж гудит спина!
Вы, видно, кончите не скоро.
Врач
(вытаскивает дурака)
А вот и он! Дурак-обжора!
Он у тебя в нутре сидел,
И ты не в меру пил и ел.
К тому ж, когда набито брюхо,
Мозг слабнет, сердце бьется глухо.
Обжорство в дом несет разор,
Великий, стало быть, позор.
Ну, видишь сам, помог тебе я,
Убрав столь вредного злодея.
Больной
Мне, право, с ним расстаться жаль.
Слуга
Вот тоже выдумал печаль!
Поди-ка, все теперь в порядке?
Больной
Домой помчусь я без оглядки.
Зашейте брюхо поскорей!
Слуга
(прислушивается)
Там кто-то хрюкает, ей-ей!
Вот ведь как, бесы, притаились:
Еще один дурак не вылез.
Придется снова надрезать.
Врач
(орудует щипцами)
Ну, этого трудненько взять!
Беру его под самый корень,
А он противится. Упорен!
Нажмем-ка вместе. Так. Давай!
Больной
Хребет сломали! Ай-ай-ай!
Ох, послабее, что ль, тяните!
Врач
Сам не пойдет — заставлю выйти!
Не узнаешь его, милок?
Сей дуралей — причина склок.
Изрядно с ним хлебнул ты горя,
По пустякам с друзьями споря.
Бывало, сунешься в кабак, —
И тотчас — свара, кавардак.
Тут слово за слово, а дале,
Глядишь, тебе бока намяли.
Теперь ты понял, братец мой?
Больной
Пожалуй, я пойду домой.
Зашейте мне живее пузо!
Слуга
Ну как — избавился от груза?
Поди, ничто не беспокоит?
Больной
Да как сказать… Немного ноет.
В боку дурак засел, кажись.
Врач
Засел в боку? Тогда держись!
(Орудует щипцами.)
Эге! Он тут накуролесил.
(Вытаскивает дурака.)
Слуга
Чего он голову повесил?
Губами чмокает. Сопит.
Врач
Тсс… Не будите… Дурень спит.
Вот он — великий лежебока!
Засел в нутре весьма глубоко,
Да и храпел там ночь и день.
Отсюда — скука, одурь, лень,
Нытье, неряшество, безделье,
Лежанье попусту в постели.
Пошел бы по миру с сумой,
Когда б не встретился со мной.
Итак, последняя обуза
Отныне вынута из пуза!
Больной
(ощупывает себя)
Ушли враги из живота,
И все же в брюхе маета.
До дому как бы дотащиться?
Врач
(ощупывает больному брюхо)
Эге, занятная вещица!
Сдавило малому кишки
Гнездо, где жили дураки.
Они там копошатся роем.
А ну, еще раз чрево вскроем.
Больной
Ох, доктор, я совсем ослаб.
Глоток винца испить хотя б!
Озноб трясет, немеют руки.
Не перенесть мне этой муки.
Шут с ним, не трогайте гнезда.
Слуга
Ты, что ли, враг себе, балда?
Иль жить не можешь без начинки?
В тебе кишмя кишат личинки.
Глядишь, и года не пройдет —
Опять раздуется живот
И вновь начнутся злоключенья.
Что делать? Ради излеченья,
Дабы живот не вздуло впредь,
Придется, видно, потерпеть.
Врач
(орудует щипцами)
Эй, нажимай! Сильнее! Ну-ка!
Вот это, понимаю, штука.
Два пуда весом. Ну и ну!
Приподыми — сейчас взгляну.
Тут целый улей обнаружен —
По меньшей мере десять дюжин
В гнезде сидело малышей,
А ты кричишь: «Живот зашей!»
Гнездо мы вовремя достали.
Больной
А кем бы эти дурни стали,
Как только выползли б на свет?
Слуга
Ого! Кого здесь только нет!
Любых сортов найдутся гады:
Ханжи, святоши, конокрады,
Буяны, ерники, лжецы,
Заимодавцы и скупцы,
Закоренелые злодеи,
Алхимики и чудодеи,
По части пьянства мастера,
Мошенники и шулера,
Плуты, развратники и воры,
Ревнивцы, трусы, живодеры,
Сутяги, совестью нечисты,
Лжемудрецы и лжеюристы,
Все, кого Брант Себастиан
Однажды в море-океан
На корабле своем отправил…293
Врач
Ну, а теперь, согласно правил,
Свали в мешок всю эту мразь
И в Пегниц кинь, благословясь.
Пускай поплавают в воде.
Спасен! Конец моей беде!
Зашейте брюхо, если можно.
Врач
(зашивает)
Сейчас заштопаем надежно.
Что, братец, стало веселей?
Домой пойдешь без костылей!
Больной
(встает)
Здоров я, доктор! С плеч забота!
Мне прыгать и плясать охота.
Спасибо мудрому врачу!
Одно лишь я узнать хочу:
Как дураки в меня проникли?
С едой попали на язык ли
Иль, может быть, с каким питьем,
Чтобы в нутре засесть потом?
Избави бог от этой пищи!
Врач
Тут дело не в еде, дружище,
И не в питье. Не в этом суть!
Они другой находят путь,
Вернее, есть у них дорога:
Упрямство наше — им подмога.
С чего ты стал так тяжко болен?
Все оттого, что был безволен,
Не мог держать себя в узде,
А это значит — быть беде.
Больной
Вы правы, доктор! Верно, верно!
Я прежде жил куда как скверно.
Поверьте, с нынешнего дня
Вы не узнаете меня.
Советов ваших не забуду
И день и ночь беречься буду,
Да жаль, что в нашей стороне
Полно больных, подобных мне.
Поди не ведают доселе,
Что дураки в нутре засели.
Но я погибнуть им не дам:
Немедля их направлю к вам,
Дабы доход вы получили,
Коль даром вы меня лечили.
Хвала вам до конца времен!..
Бегу, познаньем умудрен.
(Уходит.)
Слуга
(выкрикивает)
Эй, дорогие господа!
Прошу пожаловать сюда.
Мы быстро сладим с вашим горем —
Живот быстрехонько распорем
И молодых и стариков
Тотчас спасем от дураков!
Врач
(заключает)
Ну, господа, вам вывод ясен?
Любого я лечить согласен,
Поскольку в городе у нас
Так много страждущих сейчас.
Но погодите, не спешите —
Рецепт сначала запишите,
Чтоб вам и семьям вашим впредь
Болезнью этой не болеть:
Коль будет тверд и крепок разум,
Все дураки исчезнут разом.
Даю совет мужьям и женам —
Рассудка следовать законам
И, мир семейный возлюбя,
В порывах сдерживать себя.
Последний из моих заветов:
Разумных слушайтесь советов, —
И никакие дураки
Не заберутся к вам в кишки!
На этом, всем вам счастья проча,
Ганс Сакс желает доброй ночи!
Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1952, с. 3.
Там же. О реформации и крестьянской войне в Германии. Архив Маркса и Энгельса, т. X, 1948, с. 356.
Ф. Энгельс. Развитие социализма от утопии к науке, 1952, с. 16.
Шванк — обычно шутливый стихотворный или прозаический рассказ, зачастую нравоучительного или сатирического характера, в основе которого лежит какая-нибудь занимательная проделка; фастнахтшпиль (масленичное представление) — веселый народный фарс.
Мейстерзингеры — средневековые немецкие поэты и певцы из горожан, преимущественно ремесленников. С XIV в. были объединены в особые певческие школы или союзы. Их творчество было подчинено строгим, подчас весьма стеснительным правилам. Для получения звания мастера пения (поэзии) начинающий поэт должен был в обучении «благородному искусству» мейстерзанга пройти ряд предварительных ступеней. Для своих песен мейстерзингеры либо использовали старинные средневековые мелодии, либо сочиняли мелодии новые, тоны, носившие подчас причудливые названия (орлиная мелодия, громовая мелодия, мелодия скипетра и. т. п.).
Стр. 31. «Протест». — В первом издании «Корабля дураков» (1494 г., Базель) этой части не было. Она была добавлена к третьему изданию книги (1499 г., Базель), и в ней Брант резко протестует против дополнений и переделок, которым подверглась его книга во втором, страсбургском, издании (1494), осуществленном без ведома и разрешения автора вскоре после выхода первого издания.
