«Там, где улицы так гулки…»
Там, где улицы так гулки,
Тихо барышня идёт,
Я её уж в переулке
Близко, близко ангел ждёт.
Крыльев ангелу не надо, –
Светлый дух,
От людей не отличаясь,
Он глядит.
Подал девушке он руку
И ведёт её туда,
На неведомую реку,
Где нездешняя вода.
У него в очах отрада, –
Светлый дух!
Тихо деве улыбаясь,
Он глядит.
Перед ними блеск чертога,
Восходящего до звезд.
Вместе всходят до порога
На сияющий подъезд.
Тихо спрашивает дева:
«Где же рай?»
Ей привратник отвечает:
«Наверху».
Перед ней открылись двери.
Сердце замерло в груди.
Светлый рай обещан вере.
Что же медлишь ты? Войди.
Звуки дивного напева.
Светлый рай
Перед девою ликует
Наверху.
Поднимается на лифте,
И не рай, квартира тут.
Ах, мечтанья, осчастливьте
Хоть на двадцать пять минут.
Мне короли сказали:
«О чём твоя печаль?
Сложи воздушные вуали,
И к берегу причаль».
И я смиренно отвечала:
«Простите, короли,
В моей ладье причала
Для тёмной нет земли.
Быть может, вас я опечалю,
Четыре короля,
Но я туда причалю,
Где милая земля.
Уста мои не алы,
И кормчий мой устал,
А вы откройте залы
Для дев, мечтающих про бал».
Растроганный моей печалью,
Один из королей
Сказал мне, что за далью
Есть много кораблей.
И все зарёю алой
К неведомой земле
Пойдут за мною, за усталой,
Тоскующей во мгле.
И я, сплетя венок азалий,
Послала королю
Сказать из милых далей,
Что я его люблю,
Но для его седых метелей,
В его немую мглу
Я не сойду с качелей,
Поющих мне хвалу.
«Мечты о славе! Но зачем…»
Мечты о славе! Но зачем
Кумир мне бронзовый иль медный,
Когда я в жизни робко-нем,
Когда я в жизни странник бледный?
На шумных улицах, где я
Иду, печальный и усталый,
Свершать в пределах жития
Мой труд незнаемый и малый,
На перекрёстке, где-нибудь,
Моё поставят изваянье,
Чтоб опорочить скорбный путь
И развенчать моё изгнанье.
О суета! О бедный дух!
Честолюбивое мечтанье!
Враждебно-чуждых жизней двух
Столь незаконное слиянье!
Я отрекаюсь наперёд
От похвалы, от злой отравы,
Не потому, что смерть взойдёт
Предтечею ненужной славы,
А потому, что в мире нет
Моим мечтам достойной цели,
И только ты, нездешний свет,
Чаруешь сердце с колыбели.
«Всё прекрасно в мире нашем!..»
Всё прекрасно в мире нашем!
Слышишь, бьётся в жилах кровь, –
Как вино по ёмким чашам,
По сердцам кипит любовь.
Как светильники на пире
Ярким пламенем горят,
Светлой правды в нашем мире
Взоры яркие блестят.
Как фиалки запах нежный,
В мирозданьи разлита
И стихиею безбрежной
Нежно плещет красота.
Есть печали, есть разлуки, –
Утешительница есть,
Дружба, дружеские руки
Торопящаяся свесть.
Путь ли трудный выбрать нужно,
Но сладчайшая одна
Есть утеха, – с мужем дружно
В путь идущая жена.
«В ночной воде купаться мило…»
В ночной воде купаться мило:
Она темна, она тепла,
Пленительная охватила
И так любовно повлекла.
В полях туман блуждает белый,
Трава ночную влагу пьёт,
И в роще соловей несмелый
О чем-то сладостно поёт.
Я слышу близко поцелуи.
Иль это вздохи? Не пойму.
Отрадные согрели струи
Меня, влюблённого во тьму.
«Звенящее детское пенье…»
Звенящее детское пенье
Я слушал в торжественный день,
И в душу сошло умиленье,
Утраченной юности тень.
Под сводами храма звучали
Как будто бы гимны небес.
Забылись мирские печали,
Рой мелких желаний исчез,
И звуки встречал я так жадно
Раскрытой душою моей,
И было смотреть мне отрадно
На глупые лица детей.
«Что в жизни мне всего милей?..»
Что в жизни мне всего милей?
Не это ль светлое мечтанье
Под тихозвучное журчанье
Твоё, пленительный ручей?
И как мне радостны пески,
Кусты, и мирная равнина,
И нежная от влаги глина,
И разноцветные жучки.
«В синем небе тучки белые…»
В синем небе тучки белые,
Словно в речке детки смелые.
Ветер носится над нивою,
Словно конь с косматой гривою.
Детки весело купаются,
Словно тучки колыхаются.
Конь бежит дорогой торною,
Словно ветер с бурей чёрною.
Тихо веет ветер,
Сладкий, как вино.
Поскорее настежь
Распахну окно.
Предо мною липы
Льётся аромат,
Листьями чуть слышно
Ветки шелестят,
Пламенеет небо,
Горы, облака,
И, колыша струи,
Искрится река.
«Не гаси в своём сердце пожар…»
Не гаси в своём сердце пожар,
И часы-мимолетки лови
Упоительно-сладостных чар
Восхитительно нежной любви.
Ненадолго нам юность дана.
Скоро стынет горячая кровь.
Знает молодость только одна
Молодую, живую любовь.
Ты печальна. Друг мой, слёзы
Робкой волей не глуши:
С ними легче жизни грозы
Для тоскующей души.
Слёзы – слабому отрада;
Слёзы женщине-рабе
Богом даны, как услада
В угнетающей судьбе.
У арабов есть сказанье,
Что из светлых женских слёз,
Пролитых в ночи страданья,
Появились кущи роз.
Благовонными цветами
Украшается весна,
Но росистыми слезами
Омывает их она…
Не стыдись же слёз и плача,
Не стыдись, моё дитя;
Провожай ты горе, плача,
Не безвыходно грустя;
И из слёз, тобой пролитых,
В сердце чутком скоро вновь
Вместо горестей забытых
Зацветёт твоя любовь.
Ярко солнце блещет, –
Взор к земле прикован,
Тленной красотою
Разум очарован.
Потемнеет небо,
Звёзды загорятся, –
Смело в бесконечность
Думы устремятся.
Солнце – лжи источник,
Обольстивший очи;
Правда – собеседник
Бодрствующей ночи.
«И сердце склонялось ко сну…»
И сердце склонялось ко сну,
И тени мои вырастали,
И снова меня в тишину
Погружали,
А поезд на рельсах гремел.
Мечтал я лесами и нивой,
И небом над миром висел
Я, счастливый.
«Наперекор осенней скуке…»
