ликует,
Да не вернутся дни атак!
Но если вдруг случится так,
Держись, ещё подопингуем.
Я ко времени этому
Я ко времени этому
Пристёгнут и вдавлен
Ускорением в десять "Жэ",
Но случись возможность
Оказаться в давнем,
Выпав на нечаянном вираже,
Не хочу ни в Грецию
Афродит и граций,
Ни в Семирамиды
Райский сад,
Только б ненадолго
На площади Красной
Оказаться сорок лет назад.
Постоять с минуту,
Не поняв, зачем я
Здесь? Награда это
Или же вина?
Не осознавая
До конца значенья
Слов: "Война окончена.
Кончена война".
1985
Остров Большой Тютерс
Здесь осколки и пули так густо посеяны,
Но ни всходов, ни отзвуков песен чужих –
От туристов остались лишь банки консервные,
Вперемешку с зубами, жевавшими их.
К этим зёрнам войны не слетаются птицы,
Как бы их не тянуло прошедшее вниз,
Им ни мхом зарости, ни в песок провалиться –
С них сдувает песчинки безжалостный бриз.
Строго смотрит маяк на гранит и на пристань,
Охраняя забытый людьми островок.
Здесь надолго закрыт был сезон для туристов,
Здесь лишь ветер, да вереск, да ржавый песок.
Гениям
Ставите жизни сплошные не́уды
В книгу реальности.
Ниже не можете. Выше — некуда.
Грань гениальности.
Грань на стыке таланта и смерти,
Нам не постичь её –
К миру земному иные мерки
С полёта птичьего.
А вы взлетите, плюя на почести,
Забыв про крайности!
Выше — некуда. Ниже — не можете.
Грань гениальности.
Наука подходит к вопросу о гениях
На уровне генном.
Итак, о гениях. Вместо введения:
"О расширяющейся Вселенной".
Человеку
В кутерьме катаклизмов Вселенной,
Повторяясь в заученном такте,
Жизнь себя возрождала из пены,
Как из пепла угасших галактик.
В мезозойском зелёном экстазе
Обретала она чувство меры,
Чтоб химеры незрелой фантазии
Схоронить под обломками эры.
Только время зубастым калекам
Подарило проклятое завтра
И торчит из двадцатого века
Хвост лох-несского плезиозавра.
Это молча взывают реликты:
— Ты забыл, человек, что велик ты…
Поэт
Поэт — семиглавый дракон зелёный,
Пять голов возвышенных — две приземлённых.
Четыре безрассудных, три осторожных,
Одна верующая — шесть безбожных.
Поэт — ужасный зверь семиглавый,
Всеми семью жаждущий славы.
Все семь лишь Любовью и Словом живы,
Но ни одной головы лживой.
Ухожу в поэзию как в забой
Ухожу в поэзию как в забой,
Ухожу в поэзию как в запой,
За друзьями верными, за судьбой
И за самой первою — за тобой.
Так идут наверное
Только в бой,
Через льды и тернии –
За любовь.
Будущей поэме
Поэму заложил на стапеля.
Хочу, чтоб стройная была
Как каравелла,
Чтобы я мог на ней
Уверенно и смело
Одолевать житейские моря.
Весь мир –
На белоснежных парусах.
Пространство — брызгами
И время — пеной
Летят навстречу.
Я — колумб Вселенной.
Мои вест-индии –
В бесчисленных сердцах.
Меня зовут
Ветра твоих америк.
Доплыть, открыть,
Ещё не знать, но верить,
И ждать, когда
Весь белый свет любя,
И ты меня
Откроешь для себя!
Траур празднует Слава
Траур празднует Слава,
Город мрачен и тих,
Возвращается в гавань
Мой блудный стих.
Сломаны мачты и реи,
В раковинах киль.
Узнал ли ты, что добрее:
Ураган или штиль?
Что искал ты сквозь штормы? –
Маленькую Ассоль?
Или тот берег, в котором
Жизни спрятана Соль?
Ты был упорным и смелым,
Но годы потратил зря:
Ассоль давно постарела,
А соль — осталась в морях.
Мой дом, где раньше жила Радость,
Закрыт на железный Засов…
И ты — посмотри, что осталось
От Алых твоих парусов.
За перевал дождливый и нерезкий
За перевал дождливый и нерезкий
Умчалась юность — где её унять?
А с нею, как случается нередко –
Поэзия покинула меня.
Остался разум, торжествует тело,
Но на кого прикажете пенять? –
Поэзия покинула меня,
А без неё душа осиротела.
А может просто сердце охладело?
Внезапная как промельк кистеня
Всецело трезвость мною овладела –
Поэзия покинула меня…
Так пусть летит — не буду ей мешать.
Моим рукам не привыкать к лопате,
Но может быть я послужу опять ей,
Когда меж нами будет вскопана межа.
Опомнись, несчастный, не лезь
Опомнись, несчастный, не лезь
В пропащее это болото,
Поэзия — это болезнь
И часто с плачевным исходом.
Безумно кидаешься вброд,
Одумайся, сын человечий,
Ведь тот, кто пока что идёт,
Он тоже исчезнет навечно.
Воткни возле кочки слегу
И жди, вынимая занозы,
Как те, что на том берегу,
Когда-то дождались морозов.
Я тебя так обнимаю
Я тебя так обнимаю,
Милая, в грусти немой, –
Чувствую пульс и не знаю:
Твой это пульс или мой?
Родина, я понимаю
Сердцем тебя и судьбой,
Чувствую боль и не знаю
Чья это боль.
В том мире, где в заоблачной траве
В том мире, где в заоблачной траве
Как миллионы солнц восходят зёрна,
Таранит мир огромный муравей
С глазами как закатные озёра,
Я путешествовал по сонному грибу,
Знал на ромашке потайные тропы,
И мог тебе предсказывать судьбу
По звёздочкам далёкого укропа.
Первый взгляд
Первый взгляд говорит о многом.
Два врага и одна дорога.
Первый взгляд им заменит речь
И из ножен вынутый меч.
Два соперника встретились если,
Первый взгляд — волевой армреслинг.
Слабый — взгляд свой уронит в пол,
Как костяшки пальцев на стол.
Первый взгляд — как разведка боем
В тишине, где столкнулись двое,
Вспоминая прощальный взгляд,
Как утративший силу яд.
Ручей в овраге
Ты режешь как пирог слоёный
Геологические дебри:
Силур, Девон, Ордовик, Кембрий –
На стенах древнего каньона.
Как тихо меж твоих камней
Века из будущего в прошлое
Стекают, но сдается мне, –
Ты из пустого льёшь в порожнее.
Вот так и мы судьбу-овраг
Скребём, стремясь оставить борозду
На вечности, а сами попросту
Ничтожный измельчаем прах.
Мы были, есть… И нас уж нет –
Ни пирамид, ни изваяний.
А сотням
