своей кровати,
В поту холодном как во льдах.
Её ли сны? Её ль кошмары?
Елена, а Елена ли она? –
Совсем уже не понимает,
Что за безумий череда…
***
– Багровый знал – его ищу,
И потому создал вассала.
И повелел убить ему
Ту девушку, что так страдала.
Андрей, вкусивший силу маски,
Магистром Чёрным обратившись,
Узнал, что этот Рок напрасно
Он принял, в монстра превратившись.
И потому возненавидел
Создателя сего проклятья,
Что был основой пирамиды
Лжи, сжавшей всех в своих объятьях.
И сковал Андрея страх –
Он свою маску разделил,
И тем себя обрёк на крах,
Когда его ты погубил…
Но всё-таки успел Андрей
Найти столь нужные ответы.
Он понял, что один Сергей
Предать способен в руки смерти
Багрового. Но зло не дремлет –
Лишила ложь Сергея смысла.
Он Кладовесту вновь не внемлет,
Горя в аду самоубийства…
И чтобы одержать победу,
С тобой должны мы разделиться.
Я верну Сергея к свету,
А ты Елену от убийцы
Должен будешь защитить…
– Но хватит ли у меня силы?
О, да! Я жажду отомстить!
Но мои клинки разбились…
В руках Олега в тот же миг
Меч огромный оказался –
Он вдруг из воздуха возник.
– Как трусом был, так и остался!
Ты не достоин Катиной любви!
А значит биться нет причины.
Так что немедля смерть прими,
Хоть претворись на миг мужчиной!
«Да как он смел упомянуть
Её святое имя?!» -
Он злости он не мог вздохнуть,
До смерти ненавидя.
Запястья болью запылали,
От злобы слёзы полились,
Но клинки не показались –
Лишь нити устремились вниз!
Сверхтонкие, они сияли!
Неся мучительную смерть в себе.
Всё! Теперь враги узнают,
Что значит жить в кошмарном сне!
Рывок назад, и струны вмиг
Вонзились в плоть, как в масло.
И не раздался даже крик –
Картина столь ужасна!
Брызжет кровь из частей тела,
Меч упал, раздавшись звоном.
И Вадим глазам не верит.
Сердца стук подобен грому.
Он перепонки разрывает.
Кровь алая повсюду!
Взгляд Вадиму застилает
Останков рваных груда.
Вадим был очень поражен.
Он просто потерял дар речи.
В ушах всё раздавался гром.
Он полон был противоречий.
– Ну что, Вадим, а ты боялся –
Мощь и сила воротились.
Я в тебе не сомневался,
Но хватит, вдоволь нарезвились.
Пóлно слов уже, пора, –
Олег живой и невредимый! –
Нас большие ждут дела,
Довольно мы наговорили.
Мы вернули твои силы.
Но, Вадим, прошу, учти,
Чтоб тебя не захватила
Паутина его лжи!
Не верь Багровому ни в чём!
Он каждым словом будет лгать…
– А скажи, Олег, с чего,
Что не врёшь и ты, мне знать?..
11 февраля
Серое дороги полотно
Под бампером машины исчезало.
И оставаясь за окном,
Поля сменялись городами.
Салон автобуса разбитый –
Он вряд ли был когда-то новым.
Ревёт движок во чреве скрытый,
Что делает мой путь бессонным.
Но нету сна не от того,
Что неудобство отовсюду,
А от того, что я влюблён
А, значит, и терять не буду
Не одной секунды счастья,
Что дарованы судьбою.
За окном хоть и ненастье –
Я согрет своей мечтою.
Ведь я люблю, любим в ответ
Богиней, что наземь спустилась.
Она мне подарила свет
Небес, что прояснились.
Да, пусть она сейчас не здесь,
И я не в силах быть с ней рядом,
Но разлука канет в полусне,
И мир вновь станет райским садом…
Я помню робкие попытки
Впервые с ней заговорить,
И в помощь крепкие напитки,
Чтобы увереннее быть.
И вот шампанское и бой курантов,
Желанье выпитое с пеплом,
Что стать должно моим гарантом
При получении ответа.
И, – Да! – Сказала она мне.
– Люблю тебя, – она сказала.
Нет, я, наверное, во сне –
Такого прежде не бывало.
Но монотонность скучного пути
Меня толкнула в руки дрёмы.
Я снова там, где правят сны –
В приятной пелене бездонной.
И вдруг сквозь сон я голос слышу –
Он так звучит проникновенно.
Неужто мне это приснилось?
И просыпаюсь я мгновенно.
В проходе, между кресел ровных
Стоял печальный человек,
И голосом приятным монотонным
Он говорил, не поднимая век.
Он руку пред собой держал
И шёл меж кресел, не спеша.
И вопрошал монет на храм,
Всё говоря и говоря.
Он не учил никого жить,
Не проповедовал по вере,
Но захотелось лучше быть
И в доброту поверить.
Его хотелось слушать,
Его словам внимать,
Что согревали в стужу
И помогали встать.
Своей дорогой он ушёл,
Собрав немного подаянья.
Что же со мной произошло? –
Я вдруг сижу в непониманьи…
6 марта
Пути иного не сыскать,
Дорога к счастью лишь одна.
Я более не в силах ждать –
Спешу туда, где ждёт она…
4 июня
Я думал – будет легче,
Я мыслил – всё пройдёт!
Но боли всё не меньше!
Когда же истечёт мой срок?!
Ещё свалилась и болезнь,
Меня как будто добивая.
Петля на шее всё тесней –
А думал – хуже не бывает…
30 июня
Будни, друзья, развлеченья –
Всё мрачно, безрадостно, грустно.
И так много мыслей о смерти
В душе, где ныне пусто.
Минул мой день рожденья.
Я вниз смотрю – Смогу ли? Спрыгну?
Но слишком велики сомненья,
Что я вот так возьму и сгину…
13 июля
Я на автобус сел какой-то,
На кресле мне не усидеть.
И на душе вновь беспокойство –
Я жить хочу иль умереть?
Какой-то город, мы стоим.
Торгуют бабки пирожками.
Мне вспомнились былые сны,
И вдруг я словно бы ошпарен.
Я вновь услышал этот голос,
Тот, что звучал проникновенно.
И пробрало меня ознобом –
Случится что-то непременно!
С места тут же я вскочил,
Вслед за голосом помчался.
Не спеша, пошёл за ним.
С неба начал дождь срываться.
– Эй, отец! – Его окликнул.
Человек не оглянулся.
Наконец его настигнул
И плеча рукой коснулся.
– Святой отец, я извиняюсь…
Он, наконец, остановился,
Взглянул в лицо мне, улыбаясь:
– А вот и ты – Чёрный Магистр…
Я замер, сердце моё замерло.
Что, к чёрту, за Чёрный Магистр?
Но что-то со мной вдруг произошло –
Нет,
