заступники в астрале,
Херувимы лупят из бойниц…
Но пока сирийцы то узнали
Сорок тысяч пеших потеряли
И семьсот лишились колесниц.
Сам Давид был в Иерусалиме.
Иоав, главком, тогда сполна
Отомстил, сирийцев с шляха вымел,
Мирным договором взял за вымя…
А с аммонитянами — война.
Что война, как мать родна кому-то,
Что за вид, когда содрать парик,
Как царя Давида бес попутал,
Сделал подлецом в одну минуту -
Мы узнаем дальше в Книге Книг.
Глава 11. Человека нет и нет проблем
Наступил момент за спесь и гонор
Истребить туземцев наконец.
Иоаву царь Давид с погона
Пыль стряхнул. Все царедворцы хором
Говорили: «Что за молодец
Иоав, Главком непобедимый.
Разобьёт врага и от сумы
Нас спасёт герой неутомимый.
Мы же будем здесь в Иерусалиме
При Давиде петь свои псалмы».
В это время Израиль брал Равву.
Равва — город, Израиль — страна.
Осадили Равву всей оравой.
Там под руководством Иоава
Шла с аммонитянами война.
Сам Давид однажды в знойный вечер
Встал с постели и на кровлю влез,
Где гулял и с крыши без протечек
Женщину увидел, что беспечно
В водоёме плавала top-less.
Та была заманчиво красива
В солнца заходящего лучах.
Захотел мужчина, эко диво.
Царь послал разведать похотливо
Женщина та чья, а вдруг ничья.
Слуги на неё досье подняли -
То Вирсавия. Боясь камней,
Урии жена не изменяет
Хеттеянину, обычай знает…
«Да пошёл он… звать её ко мне» –
Приказал Давид (Как наш Лаврентий
Берия, кобель из кобелей -
Что уборщиц прямо в кабинете -
Где, какую женщину заметит,
Документ предъявит и… в постель).
Слуг послал Давид… Из водоёма
Женщину привёл к нему конвой.
Овладел царь ею неуёмный,
А наутро крайне удручённой
Возвращалась та к себе домой.
Как позор смыть женщине, не знаю,
Но смогла, Писание гласит
(Скрыла, соврала… А ведь камнями
Быть ей битой по законам Майи).
Не убил Вирсавию семит.
Жрец законы Господа чтил свято,
Про двойной стандарт, конечно, знал.
Но какая здесь за блуд расплата,
Если царь Израиля в палатах
С подданной своею переспал?
Женщина беременною стала
И царя послала известить:
«Извините, мсье, но я попала,
Вам не избежать теперь скандала -
Как мне мужу правду сообщить?»
Ох, мужья ревнивые, достали,
Без проблем не могут жить совсем.
У Давида нервы не из стали,
Но как говорил товарищ Сталин,
Человека нет и нет проблем.
При осаде Урия в войсках был
Муж, в жене уверенный сто крат,
С Иоавом бил себе арабов.
В ставку царь Давид его из штаба
Вызывает, вроде на доклад,
Задаёт вопросы — Все ли живы?
Как народ и ход войны какой? -
Интерес царь проявляет лживый,
Говорит: иди домой служивый,
Ноги утомлённые омой.
Муж Вирсавии с дверей парадных
Вышел от царя, в своё жильё
Не пошёл к жене. С какой уж раны,
Видно, после той осады Раввы
Мог он обойтись и без неё
Или не хотел дурной огласки
Урия, жены неверной муж.
Так и спал он при воротах царских.
Царь Давид спросил его с опаской:
Не пошёл к жене ты… почему ж?
С прямотой бывалого солдата
Урия Давиду отвечал:
«Как могу под одеялом ватным
Спать с женой, забыв про плащ-палатку?
Ведь меня в измене уличат.
Далеко в шатре при чистом поле
Спит на топчане начальник мой,
Иоав, а я себе позволю
На перине нежиться женою?
Нет, мой царь, твой воин не такой.
Всею жизней я клянусь твоею
И душою же твоей клянусь,
Этого я сделать не сумею…»
(С возмущенья просто багровею -
Не своей душою клялся гнус,
А Давида)… Да с ревнивым мужем
Каши не сварить, Давид решил,
Нахрена такой нам воин нужен?
И как Клавдий с Гамлетом, нет, хуже
Царь Давид с тем мужем поступил.
Не входило в планы от ревнивца
Умереть… Он что дурной совсем?
Вспомнил царь про Кирова убийство
Из-за женщины… Как говорится,
Человека нет и нет проблем.
На раз-два в опасные походы
Шлют кого ни попади цари.
Способ, как мужей всех неугодных
С глаз долой убрать, но благородно,
Пользовал Давид на раз, два, три.
В дом позвал он Урию, с ним вместе
Пил и ел на первом этаже,
А потом так обманул балбеса,
Что Шекспир в своей известной пьесе
У него с письмом возьмёт сюжет.
Напоил царь Урию паскудно
До того, что тот уснул меж блюд
И не шёл домой со взглядом мутным
До Вирсавии (жены покуда,
Но, считай, вдовы без двух минут).
Поутру Давид письмо напишет,
С Урией отправит в сургуче
К Иоаву, мол, доставишь лично…
А ведь было бы совсем не лишним
Урии маляву ту прочесть,
Дабы знал он о судьбе грядущей
Той, что уготовлена глупцам,
Положившимся на власть имущих…
А приказ, что Иоав получит,
Мы узнаем с вами из письма:
«Урию поставить там, где сеча
Будет иных пуще, кто кого.
Хеттеянина под град картечи
Выставить, когда же от увечий
Он загнётся, бросить одного».
Иоав долг выполняет честно,
Сможет и в затылок пристрелить
По приказу. Здесь сказать уместно -
Там, где государства интересы,
Человеку нечего ловить.
В бучу храбрецов послал по плану
Иоав, где бросил их одних.
Там в мясном котле, прям как бараны,
Люди полегли и впредь не встанут,
Хеттеянин Урия средь них.
Иоав послал об этой бойни
Донести царю, и так сказать:
Сечу проиграли мы сегодня,
Но и раб твой Урия покойный
Долго жить всем прочим приказал.
Царь, про поражение узнавши,
Разошёлся так, что не унять:
«Заклинаю памятью всех павших,
Где мозги тупые были ваши
Лезть туда, где вас легко достать?
Блюхера такого из Генштаба
Гнать метлой, на голову мешок,
В Иордане утопить не слабо…
Вас могла убить любая баба,
Со стены метнув ночной горшок…»
Впрочем, царь Давид недолго злился,
От досады молнии метал,
Стали лишь перечислять по лицам
Кто погиб — в лице переменился,
И пропал из голоса металл.
«Кто сказал про Урию, что умер?
Со стены его убил стрелок…
Парни, вы ж герои, а не дурни!..»
А случись у Урии брат, шурин,
Пал бы он, как жертвенный телок,
Ведь наследник он всех женских линий…
А Вирсавия без дураков
