Наталья Патрацкая - Стихотворения Часть 1

Как звезды величавы! Светят ясно.

И в свете их не видно глазом сбой.

И смотрят звезды с неба молчаливо,

И темнота их оттеняет блеск,

А может это в небе звездный ливень?

И млечный путь похож на Эверест?

В меня вольются звездные просторы,

Сиянье благородное всех звезд,

Потом рукой закрою в звезды шторы,

И вновь засну в созвездье милых грез.

1998г

Новый, старый Новый Год,

Снег. Деревья, серость,

В жизни следует итог:

Всем желаньям мера:

Позвонить? Не позвоню.

Написать? Не буду.

Мысли Ваши отгоню,

Чувства – позабуду.

Если сам ко мне придешь,

Буду очень рада,

Если ты меня ждешь -

Ничего не надо.

А на деле все ни так,

Нет случайной фразы,

Чтобы умный и простак

Знали сердца фазы.

Если я не позвоню,

То никто не вспомнит,

Если я не позову,

Дверь моя не вздрогнет.

А ревность? Это отговорка.

Не хочешь если, так ревнуй,

А может, ревность – поговорка:

Железо лишь горячим куй!

А ты прошел – и не заметил,

А я прошла – уйдя в себя,

От ревности на сердце метки,

И ревность… – это ведь любя?

Других любить совсем не надо,

Коль все еще люблю тебя,

Пройду вдоль школьной я ограды,

Пройду край веток теребя.

И не люблю, и не ревную,

Листва наивна, как дитя,

Я лучше ревность зарифмую,

Не буду жить, любимым мстя.

И вот, сегодня завершился,

Большой этап моей любви,

Прошла еще одну вершину,

И не ревнуй, и не зови.

Бегу, бегу и добежала,

Дела все сделав лишь едва,

Себя сегодня убеждала,

Что дважды два бывает два.

Сумбур, конечно, но усталость,

Бывает хуже грязи, дыр,

Душа немедленно восстала,

Против заброшенных квартир.

Сегодня горе у Федоры,

Но улыбнулась чистота,

Исчезли мрачные раздоры,

Их укротила красота.

В квартире солнышко царило,

Сверкая нежно в хрустале,

И это лучшее мерило,

Красивой жизни на столе.

И дважды два уже четыре,

Но дважды два возможно – шесть,

Но лучше там, где все ж четыре,

А там, где шесть – возможна месть.

Сегодня утро мне сказало,

Что свети нежно-голубым,

Но нежно-розовым визжало,

Не видно это лишь слепым.

А небо нежно-голубое,

А лес блистает серебром,

И улыбается в покое,

И пьет росу, как будто бром.

Погода, природа, невзгоды,

Пурга и метель, и мороз,

На севере часты невзгоды,

На юге не меньше угроз.

Везде хорошо, где спокойно,

Везде хорошо, только где

Ты можешь прожить и достойно,

Не кланяясь часто беде.

Наш мир так велик и коварен,

Что славу он чтит не всегда,

Взлетевший над всеми был ранен,

Его закатилась звезда.

Снега, метель, любви забвенье…

Ваш взгляд на грудь – тягучий взор.

Здесь беспричинны обвиненья,

А взор, как трепетный обзор

Великих книг и тайн, и сказок,

Давно ушедшие года…

Мы друг пред другом и без масок.

Любовь нужна, хоть иногда.

Небезразличны мы, однако,

И кто-то кем-то, а любим,

Вам не подать иного знака

О том, что мы любви хотим.

Пушинки вербы, как росинки

Еще малы, еще светлы,

И в серых тучах – неба синька,

Проталины кругом видны.

И ветер свеж и очень ласков,

Он треплет нежно ветви крон,

Ну, в общем, жизнь довольна баска,

Не нанесла зима урон.

Я прошу Вас, придите со скрипкой,

Инструмент Ваш у нас не звучал,

И она, словно малая скрепка,

Нашим чувствам совместный причал.

Я устала без Ваших объятий,

Я устала без Ваших очей,

Буду музыкой Вашей объята,

Не хватает скрипичных ночей.

Загорела слегка Ваша кожа,

Я, конечно, безумно скромна,

Но для скрипки разложено ложе,

От любви затрепещет струна.

Встрепенется аккорд музыкальный,

Утомленно сольются сердца.

Поцелуй, где-то рядом с бокалом,

А вблизи – не увидишь лица.

Скрипка, скрипка, прекрасны минуты

Чудной музыки будущих нот,

Когда радости мощные путы,

Утолили конфеты "Рот-фронт".

На столе гвоздики.

На столе гвоздики.

Два стола стояли,

а они на стыке.

Что еще случилось?

Ничего и все же…

и букет в прихожей.

На границе чувства,

на границе веры,

Мы еще возможно

чувствам знаем меру.

Вы любовь излили

в лепестках цветочных,

Но любовь земная

несколько порочней.

Если откровенно:

все прошло, исчезло.

Лепестки гвоздики

все ж не бесполезны.

Ведь они продлили

нежности мгновенья,

А потом, наверно,

много дней забвенья.

Снегирь на ветке, словно брошь,

На фоне дома.

Мороз кричит: "Он так хорош,

Он в щеки тоном!"

А жизнь проста и чуть сложна,

И в ней есть юмор,

В своих мечтах ты лишь княжна,

Не надо шума.

Купи кулон, златую цепь

И обесценься,

А жизнь создаст событий цепь,

На все есть цены.

Мороз и солнце в небесах,

И все чудесно,

Блеск чистоты на волосах,

Для взглядов место.

Заколка цвета снегиря

И это чудо,

Мужчины в чем-то егеря

Везде и всюду.

Звуки бегут по роялю,

Голос красивый чуть тих,

Где мой любимый? И я ли

Мирно пишу этот стих?

Взять телефон. Что же будет?

Даже скорей ничего

И мой звонок не разбудит

Сердца уже твоего.

Быстрые звуки рояли,

Солнца морозного свет,

Я без тебя устояла,

Нет ведь тебя со мной, нет!

Даже приедешь ты в гости,

Взглянешь немного, чуть-чуть…

Чувства отсутствуют горсти,

Чувства уже не вернуть.

Звуки рояля устали,

Темен ночной небосклон,

Мы без любви устояли,

Бывшему чувству – поклон.

А мне приятно Ваше общество,

азартно – голые глаза,

и наше странное сообщество,

и серебро, и бирюза.

Звучанье ритмов на рояле,

и нервный облик молодой,

мы рядом с Вами не стояли,

так посиди же иль постой.

Представь, сидим мы на линкольне,

и в нем плывем по воле волн,

но волн чужих, как быть Фангорну?

Ведь он талантом своим полн.

И все же давит притяженье

его неистовой души,

его поэзии броженье,

собою классику крушит.

Его ответ простой и чистый,

что все ни так, и все ни то.

Взгляд бородатого – лучистый,

пленит немедленно ЛИТО.

– 1998-

Стерилизация земли-

Трехдневный снегопад,

Бураны, вьюги отмели,

И вдруг – весна назад.

Не обошлось без похвалы

В космический наш день,

И вот сугробы, как валы

Бросают снега тень.

Деревья гнуться в белизне

Сугробов вех мастей,

Куда не глянешь и везде

Снежище новостей.

Все вспоминают снегопад

И белый, снежный смог,

А воздух чист и беловат,

Три ночи белый Бог.

И ночью страх – ведь так светло

И розов небосклон,

Сугробы снега намело

И ветви шлют поклон.

С машин стихи не начинаются,

Поток машин – лихой пейзаж,

За окнами кабин – каюты,

Какой-то странный антураж.

И до Москвы идет лавина

Сквозь суету соседних шин,

Посмотришь вверх, а там кабина,

Так едет множество машин.

А вот на выставке парадно,

Здесь антураж совсем иной,

Здесь за свой труд весьма отрадно,

Никто не спорит за спиной.

Здесь много пышного созвездья:

Аппаратуры и шум их,

А звезд из зеркала – их бездна,

Пленителен молчанья миг.

А из Москвы – на электричке,

Вагон забит, стоит багаж,

Здесь поневоле все сестрички,

От выставки сплошной мираж.

Лес блаженно источал

волны свежего тумана

и в объятья заключал -

шеи, вместо талисмана.

Две семерки. Ясный день.

Чуть прохладно, но не очень.

В ясный день уснула лень,