Интервью из телепередачи "Аншлаг! Аншлаг!" Дубовицкая Р. Текст подготовлен по видеозаписи "Ашлага" (сентябрь 1996 г.) А.Овсеенко и исправлен К.Трефиловой. РД: Саша, поздравляю с днем рождения... АР: Ой, Регина, милая!!! Здравствуй, маленькая! РД: ...и желаю самого главного... АР: Спасибо. Чего? РД: ...здоровья. Все остальное, как известно, мелочи. АР: Да, это точно. РД: Говорят, что мудрость приходит с годами. Вот интересно, ты себя чувствуешь мудрым-премудрым? АР: Нет, конечно. У меня бабушка знаешь как говорила? Когда ей надо было, она говорила: "Сашенька, тебе уже десять лет, вообще!" А когда надо: "Саша, тебе еще десять лет!" Поэтому... РД: ...все еще впереди? АР: А это как посмотреть. Да. РД: Вот на твоем пригласительном билете вот на этот концерт помещены стихи. Я думаю, ты их помнишь, эти стихи? АР: Да.
Сорок пять да сорок пять - будет девяносто.
Нагадала мне цыганка восемьдесят семь.
А полсрока отмотать было так непросто.
Приглашаю на концерт. Приходите все!
РД: Так вот в этих стихах меня заинтриговала одна строка про цыганку. В самом деле она нагадала? АР: В самом деле мне гадало три-четыре цыганки. Ну, одна, там, восемьдесят семь нагадала, другая - восемьдесят пять, третья, там, - восемьдесят восемь. Но в этих пределах. РД: В общем, на восьмидесятипятилетие мы еще встретимся? АР: Я не убежден. Все-таки я реалист, но если все правильно, как цыганки скажут, даст Бог. РД: А вообще, ты веришь в предсказания, в судьбу? АР: Я суеверный человек. Я думаю, что судьба есть. Высшее что-то, предначертание, наверно, есть у человека. Но в любом случае с ней надо договариваться. И с ней нужно работать, с судьбой. РД: А вот если можно было бы выбирать возраст, на каком бы ты остановился? Например, Орлова говорила, что женщине всегда должно быть тридцать и не больше. АР: Да. РД: А вот сколько должно быть мужчине? АР: Меня любой возраст устраивает. Абсолютно. Лишь бы масло в голове было, а все остальное - нормально. И тринадцать хорошо, и двадцать три отлично, и тридцать пять здорово, и сорок четыре неплохо, и пятьдесят восемь, наверняка, хорошо. При наличии здоровья, я согласен любой возраст иметь. РД: Саша, и еще вот такой вопрос. Может он немного банальный, но каждый из нас пытается дать на него ответ. В фильме "Доживем до понедельника" - помнишь? "Счастье - это когда..." АР: "... тебя понимают". РД: Вот на твой взгляд, что такое счастье? АР: Серьезно говорить? РД: Серьезно. АР: Значит, счастье для мужчины (потому что счастье женское и мужское, я убежден как доктор, оно разное). Так вот, счастье для мужчины я вижу в том, чтобы с огромным удовлетворением ходить на свою работу, которая, принося максимальное удовлетворение максимальному количеству людей, доставляет тебе максимальное удовольствие. РД: Саш, еще раз поздравляю с днем рождения. Желаю тебе здоровья, зрителей, песен, аншлагов и, наконец, счастья. АР: Спасибо большое, Регина.
И Розенбаум стиснул зубы Исканцева Татьяна Набрано К.Трефиловой по еженедельнику "Аргументы и Факты" # 18(863)/04.1997 АЛЕКСАНДР РОЗЕНБАУМ - коренной питерец. Но в Москву наезжает часто. И не только с концертами. В "Манхэттен-Экспрессе" недавно создали его фан-клуб, где 13-го числа каждого месяца "заседают" розенбаумовские фаны. И в новый альбом артист собирается включить песни, которые написал в Москве, в номере гостиницы "Россия", где мы и встретились. ТИ: Александр Яковлевич, в Москве работается лучше? АР: Просто в тот момент у меня была "безысходка". Сложное состояние души, я так бы сказал. И я "зарылся" в Москву, много писал. А чтоб не терять форму, выступил в нескольких ночных клубах, хоть не очень это дело люблю: надо было чем-то себя занять, да и денег заработать. Написал тогда десять произведений, часть из них и войдет в альбом, который станет логическим продолжением двух предшествующих "Розовый жемчуг" и "На плантациях любви". ТИ: С "плантациями любви" знакомы по собственному опыту? АР: Мы все их проходим. Только не все задумываются, что это - плантации. Для меня "плантации любви" - образ ломовой совершенно. Потому что любовь - это тоже работа, притом тяжелая. Вы и раб любви, и плантатор, любовью вас могут одарить, а могут высечь так, что мало не покажется. ТИ: Плантатором вас можно представить, а вот рабом... АР: Иногда бывал и рабом. Но устаю от этого состояния. Меня нельзя все время держать в рабстве. Потому что когда "низы" не могут, происходит революция, а она не всегда заканчивается хорошо для "верхов". Умная женщина - та, которая не гнет мужчину в раба всю дорогу. Думаю, прожил с женой уже двадцать один год еще и потому, что она это понимает и не перекрывает мне кислород. ТИ: Вы влюбчивы? АР: Был. Сейчас мне может понравиться женщина, конечно. Но влюблюсь вряд ли. Не хочется. Любовь как спорт меня давно уже не интересует. Масса симпатичных девок ходит по улицам, так чего - за каждой юбкой бегать? Хотя без любви не живу. И зарекаться от нее, как от сумы да от тюрьмы, тоже не рекомендуется. ТИ: Кто из близких ваш первый слушатель? АР: Дочь. Ане двадцать лет уже, учится на филфаке в университете. Она "сечет" в музыкальной конъюктуре, знает, что слушают сегодня. Ей первой и пою. ТИ: У вас есть собака? АР: Лаки скоро восемь лет, привезен из Германии: я мечтал о бультерьере. Добрейший пес! Когда звоню с гастролей домой, ему дают трубку, я с ним разговариваю, а он виляет хвостом в это время. У нас полный контакт, даже мысли передаются на расстоянии. Говорю всегда, что Лаки меня любит больше жизни и боится больше смерти. Когда после продолжительного отсутствия захожу в дом, ни жена, ни дочь мне не бросаются на шею сразу, знают: в течение пяти минут целуюсь с собакой. ТИ: Вы сильный человек? АР: Все жизненно важные, кардинальные вопросы я всегда решал один. И никогда ни с кем не делился тяжестями. Радостью - да, тяжестью - нет: ни с мамой, ни с отцом, с бабушкой только, может быть. Она для меня в жизни была самым дорогим человеком. Но когда я, пять лет проработав в "скорой помощи", из медицины решил уйти в музыку, ни с кем не советовался. Или вот недавно съездил в Таджикистан к нашим пацанам-пограничникам. Кто угодно мог меня отговаривать, напоминать про пятьсот опасностей - меня это не волновало. Я в свое время устал от "Санек, давай выпьем!" И не хочу рвать рубашку перед первым встречным, который потом будет вопить, что он с Саньком бухал в ресторане. Да и не пью уже четыре с половиной года. Алкоголиком, валяющимся под забором и блюющим в туалете, я никогда не был. Но у нас ведь как? Там встретили, туда позвали, на банкет пригласили. Но когда понял, что это мешает работе и что в камере даже чуть налитой глаз виден, решил завязать с алкоголем. Бросить было сложно, "выходил" с врачами, лежал под капельницей несколько дней. А потом стиснул зубы - и все. ТИ: Слышала, что вы - хороший стрелок, охотник, наездник. АР: ...Умею хорошо готовить. Мужчины вообще хорошо готовят. Они делают это крайне редко, зато в кайф. Для женщины готовка - обязанность. И потом, она вынуждена экономить и не станет бросать двести граммов масла на одну яичницу. А мужик берет продуктов, сколько надо, и даже больше. И делает вкусно. Люблю готовить дичь, особенно водоплавающую. Утку с яблоками отлично делаю. А в принципе - любое мясо. А еще я - пильщик-вальщик леса четвертого разряда, имею удостоверение, которое за рабочие показатели дадено. Лес валил каждое лето, когда был студентом медицинского института: на жизнь зарабатывал. Хотя с электроникой, электричеством, мелкой техникой абсолютно не лажу. И кран не поменяю - загублю сантехнику. Говорят, мужчина должен это уметь или там сделать полку, починить телевизор. А по мне, мужчина должен уметь защитить логово и принести туда добычу. ТИ: Вы из тех, кому в прежние времена немало доставалось: запреты на концерты, уничижительные рецензии, отсутствие фамилии на афишах. И все же в песнях вы щедры на трогательные приметы минувших дней. Испытываете ностальгию по той поре? АР: И по мечтам тоже. По отношениям между простыми, рядовыми людьми, которые тогда были. По времени, когда можно было гулять и ничего не бояться: мальчишка, максимум, мог схлопотать по роже - и то до первой крови. По огромному количеству детей во дворах, по каткам, горкам, на которых все детство прошло. По утренникам в кинотеатрах, на которые спозаранку летел каждое воскресенье, хотя в школу вставал очень тяжело. По сбору металлолома, по "дням здоровья", когда на корабле в Сосновку ехали всей школой, по урокам географии и литературы, которые очень любил. Еще помню, как в Ленинграде только пошла "Великолепная семерка" и мы с другом Андрюшкой Дериным достали билеты на этот замечательный американский ковбойский фильм. А перед выходом обнаружили в доме бутылочку "Старки", плоскую такую и очень "ковбойскую". Мы ее взяли, ноги по-ковбойски расставили - и по глотку. Пришел папа, увидел, что у него граммов ста нет. Дальше была разборка и в кино нас не пустили. ТИ: Со стороны вы кажетесь человеком с "комплеком полноценности". А на самом деле? АР: "Комплекс полноценности" - удел либо пациентов психиатрической больницы, либо нуворишей с одной извилиной. Нормальный человек постоянно собой неудовлетворен. Это не значит, что при встрече с трудностями у него все должно опускаться, как у закомплексованного мужика при красивой женщине. Просто перед человеком всегда должна появляться новая вершина, на которую нужно лезть. Олимп - он для богов. А мы не боги, мы простые смертные. И для нас есть только постоянный путь наверх. Совершенно неинтересно сидеть на одном плоскогорье и уж тем более неинтересно спускаться, побывав на верхней точке. ТИ: Быть слабым себе позволяете? АР: Такие секунды случаются. Но они - мои. Знать о них никому не дозволено, и никто их не видит никогда. Это нормально. Любой сильный человек хочет приласкаться, чтоб ему погладили за ухом и почесали спину. ТИ: "Душою все трудней раздеться" - вами сказано. Однако делаете это постоянно и прилюдно. Обжигаться приходилось? АР: Обжигался. И обжигаюсь, и буду обжигаться. Каждый, кто открывает душу, знает, что нарывается на неприятности. А уж если вы распахиваете душу залу в тысячу человек, должны понимать, что при самом лучшем раскладе один обязательно туда плюнет. Но только я знаю, что на этот ядовитый плевок найдется как минимум семьсот противоядий. И я буду ими спасен.
