Дмитрий Зуев - Времена года

Книга Дм. Зуева «Времена года» — о родном Подмосковье и о простой и милой нашему сердцу среднерусской природе. Книга эта представляет собой ценное, на мой взгляд, собрание тонких фенологических заметок, несущих радость всякому любителю лесов и лугов наших, сделанных отменным мастером зарисовок и обладателем зоркого глаза. Так приятно иной раз — не имея возможности выехать на часок из черты города — ощутить дыхание весны, почувствовать хруст ледка под ногой или полюбоваться на осенний убор леса! Тут и придет на помощь книга Дм. Зуева.

Она раскрывает глаза людям на окружающий их родной край, на его потаенные и незамечаемые красоты. Она учит понимать и любить живой и скрытный «язык» природы — смену фенологических явлений, примет…

Эта книга — обо всем: о лесах и водах; о падающих листьях и облаках; о птицах и зверях; об охоте, о рыбной ловле… Это сердечный разговор о чем-то очень важном для всех нас — чтоб жить, работать и делать великое дело.

Дм. Зуев — страстный любитель природы, исходивший вдоль и поперек все Подмосковье. Он уверенно ведет своего читателя глухими тропами в луховицкие или завидовские леса, в таежные уголки Высоковской поймы, на заливные луга Протвы или Оки, на просторы Московского моря…

Вместе с тем он прекрасный охотник, опытный рыболов, неутомимый грибник, который с каждым читателем найдет общий язык, любимую тему: с лыжником — он спортсмен, с цветоводом — ботаник, с пчеловодом — пасечник…

А сверх всего он одаренный художник, и это художественное, поэтическое восприятие природы составляет основу и сущность его книги.

У Зуева палитра живописца, умело разбирающегося в колорите и красках пейзажа, а это помогает ему находить порою просто удивительные реалистические детали.

Надо иметь тоже особый, очень тренированный слух, чтобы различать все голоса в подмосковном оркестре пернатых музыкантов. Надо быть опытным следопытом Подмосковья, чтобы с таким знанием поведать читателю о тайнах леса, о звериных хитростях и повадках. Зуев просто читает лесные шепоты и, кажется, понимает птичьи разговоры, — во всяком случае, его «переводы с птичьего» не только забавляют, но и радуют своей познавательностью и народной поэтичностью.

С благодарной улыбкой, с живым любопытством читаешь у Дм. Зуева эти маленькие новеллы. А многие рассказанные им лесные были из жизни зверей — своими меткими психологическими характеристиками животных, своим хорошим мягким юмором — как они сродни русской народной сказке!

Да, «Времена года» — книжка не только занимательная, она имеет и несомненное познавательное значение. Автор стремится не только увлечь читателя своей лесной романтикой, но и делится с ним множеством полезнейших естественнонаучных сведений.

Отсюда любопытные цифровые выкладки об аппетите певчих птиц, истребляющих вредителей сельского хозяйства; отсюда разговор об освоении наших лесных кладов — ягод и грибов; отсюда забота о привлечении птиц в московские парки, сады, бульвары и другие практические советы.

Все это добыто не кабинетным изучением, а личным опытом, многолетними, в любую погоду странствиями, непосредственным общением с природой. Следовательно, все это — плод подлинной, жаркой, патриотической любви к родной природе Подмосковья.

Вот почему для горожанина-москвича эта книга — словно окно, распахнутое настежь, прямо в чащу подмосковного леса.

Хорошая книга!

Леонид Леонов.

Март — утро года. Улыбается ясное солнце. Раньше рассветает, позднее смеркается.

Весна… Сыреет, мякнет под ногой податливый снег. В тени — неприкосновенная зима, а на солнцепеке — капель, лужи и первые проталины. Ярче свет, выше солнце, длиннее дни…

И в этой нарастающей светлыни дня слух все чаще улавливает разноголосые «птичьи разговоры». Поутру неугомонно чирикают воробьи, будто стараются перекричать синиц.

В голубую высоту игриво взвиваются птицы-зимники. Наступает пора покидать зимовку, перелетать в лес… Парами летают лесные сплетницы — сороки. Вон они, болтуньи, застрекотали над овражными кустами ивняка, будто дивятся ранним серебристым барашкам. Заглядывают под кусты… Что-то заприметили. Там орехово-голубой русак. Трусливо покосился он на белобоких доказчиц, плотнее прижал уши, съежился в снежной норке под кустом: «Летите, мол, своей дорогой, пустомели, не разглашайте тайну заячьей лежки».

Сорокам и самим недосуг задерживаться над запуганным косым. Полетели дальше, прямо и гордо, по-фазаньи несут свои чопорно вытянутые ступенчатые хвосты.

Над ольховником что-то непонятное вдруг приключилось с сороками, вроде как на лету повздорили, — и ну кувыркаться в небесной бирюзе. Забавен этот своеобразный сорочий ток в воздухе.

С высоты птичьего полета заметили зимние завсегдатаи города новость в природе. Волнуется легкая рябь на освободившейся от льда полынье. Вековая ива распростерла над первой живой водой развесистый шатер узорных ветвей.

Потешно, бочком-бочком запрыгала серая ворона к самой кромке снега, хитрым глазком уставилась на струю, словно сомневаясь: вода ли это? Потом прильнула клювом, тряхнула утвердительно головой и каркнула: «Да!» И мгновенно слетели на неожиданный водопой вороны, галки, сороки и галдели без умолку: вот невидаль — зимой вода течет! Напились и расселись по деревьям.

А в выси новая пара. Уже первый весенний ток затевает игривая чета воронов. Реют и парят в голубом просторе угольно-черные птицы. Пришла пора подумать и о потомстве птичьего рода. А красные и желтые клесты уже вывели птенцов, и они напоминают своим писком о приближении чарующей весенней поры.

Пока еще морозят ночи, снежат порой метельные дни. Но какие бы сюрпризы ни преподносил март, все звонче мартовская капель и все сильнее аромат сочно-смолистых набухающих почек.

Ночь в сугробах марта. В лесу еще зима-зимой. Едешь темно и морозно, а все-таки слышишь уже не зимние новости. Дребезжат сычи. Кругом тихо, и вдруг кто-то диким голосом завопил слева от дороги. И сразу смолк. А вот еще такое же зычное «пугу» раздается справа.