Внешне десмодус никакими поразительными особенностями не отличается. Есть множество видов летучих мышей, куда более диковинных с виду. От остальных видов его скорее всего отличает образ жизни, сходный только с образом жизни его родственника — Diphylla. Длиной десмодус дюйма три, а хвоста у него нет вовсе. Шерсть короткая и густая, и все четыре пойманных нами экземпляра были обычного для вида темного шоколадно-коричневого окраса с легким рыжеватым оттенком. Самое примечательное в зверьке — передние зубы. Верхняя пара передних резцов имеет треугольную форму и выгнута наружу, причем острые их кончики сближены, образуя нечто вроде ложковидной стамески с острейшими краями.
Передние зубы — главное орудие десмодуса; с их помощью он добывает себе пропитание. Вот как это происходит. Покинув свое убежище примерно через час после наступления темноты — позже других летучих мышей, которые вылетают за час до заката, — он отправляется на поиски животных, причем предпочитает теплокровных, хотя ими, насколько я понял, не ограничивается круг его жертв: мы своими глазами видели, как зверек напал на крупную жабу, и мне рассказывали, что пару таких зверьков в неволе долго кормили ящерицами. Выбрав подходящую жертву, вампир садится поблизости на землю и «пешком» незаметно подкрадывается к ней. Задние ноги у него длинные, а крылья он может туго сворачивать, опираясь на толстые подушечки свободных и обычно длинных пальцев передних лап. Если жертва крупная — корова, коза или человек, — маленький кровопийца вспрыгивает, помогая себе крыльями, на открытый участок тела, а потом ползает, отыскивая подходящее местечко для своей «операции». Операция состоит в том, что зверек выдалбливает или выскребает неглубокую ранку в шкуре или коже жертвы, затем следует серия быстрых «кивков» головой, и передние зубы работают, как мотыга или долото. Получается ранка длиной около сантиметра, из которой струей льется кровь. Десмодус лакает кровь язычком, который ходит туда-сюда, как поршень, в воронке, образованной раздвоенной нижней губой, прижатой к ране на манер водосточного желоба.
Самое странное, что животные никак не реагируют на эту процедуру. Кролики и телята, которых использовали в экспериментах, стояли совершенно спокойно, пока кровопийца не наедался досыта. То же самое происходит и с птицей, хотя при появлении разбойника поднимается дикий переполох. Существует поверье, что вампир взмахами крыльев нагоняет на свою жертву сон или оцепенение; достойные доверия наблюдатели подтверждают, что и на людей эти зверьки действуют усыпляюще. То же самое подтверждают вполне достоверные рассказы людей: видя, как вампир подкрадывается к их раскрытым ногам, многие из них вскоре засыпали, а когда наутро просыпались, с удивлением обнаруживали на своих ногах ранки от его укусов. Я сам наблюдал, как десмодус несколько ночей подряд подкрадывался к курице, трепетал крыльями у нее под самым носом — в двух дюймах, не больше — и явно достигал того, что всполошившаяся птица успокаивалась, а затем перелетал на спину курицы, заползал к ней под крыло и кормился кровью из ее бедра.
Лабораторными исследованиями доказано, что в слюне кровососа содержится сильнодействующее вещество, препятствующее свертыванию крови, поэтому после каждой успешной хирургической операции ему обеспечена сытная трапеза. Существует предположение, пока еще недоказанное, что десмодус выделяет какое-то маслянистое вещество, усыпляющее жертву.
Напитавшись таким своеобразным способом, десмодус сразу же улетает в какое-нибудь укрытие, обычно не в то, где он отсыпается днем, и заползает в щель, чтобы переварить кровь, которой насосался. Описанное вызывает неприятные чувства, но ведь это совершенно естественный, хотя и необычный, способ питания в общем довольно аккуратного и чистоплотного зверька.
А страх, который живет в невежественных людях и заставляет их считать десмодуса дьявольским отродьем, вызван совсем иной чередой событий, которые, несомненно, были так же тягостны и мучительны для летучих мышей, как и для людей. Вот эта история вкратце.
В XVII веке все поголовно лошади, завезенные в Центральную Америку из Северной Африки, были истреблены таинственной болезнью. Американские индейцы, которых испанцы обвинили в отравлении лошадей, уверяли, что их убили летучие мыши. Они также уверяли, что их далекие предки знали лошадей и ездили на них, но все лошади тогда погибли от той же напасти. Исследования показали, что в Америке в доисторические времена водились разные виды лошадей, но они вымерли задолго до появления там человека. Возможно, однако, что в субтропических регионах Америки лошади водились и в относительно недавнем прошлом.
С XVIII века сохранились доказательства, что крупные скотоводческие хозяйства на Тринидаде начисто разорились «благодаря вампирам», а в 1889 году человек, «вскрывавший летучую мышь, скончался от бешенства». Это, судя по всему, единичный случай такого рода, абсолютно не связанный с десмодусом, которого знали еще на заре колонизации.
Однако в 1906 году в Южной Бразилии разразилась повальная болезнь среди домашних животных, унесшая четыре тысячи голов крупного рогатого скота и тысячу лошадей. Были начаты исследования, которые завершились уничтожением 6799 собак, так как будто бы было доказано, что из-за них скот поразила эпидемия бешенства. Но избиение несчастных собак не принесло никаких результатов, и болезнь продолжала распространяться на север Бразилии, а также в Парагвай, Уругвай и Аргентину. Были проведены новые исследования, которые привели к открытию: переносчиком болезни оказался десмодус. В 1931 году погибло не меньше шестидесяти процентов поголовья скота в Мату-Гросу.
Жители Тринидада осознали опасность, связанную с летучими мышами, еще в 1925 году, когда почти прямо в Порт-оф-Спейне, на пастбище, погибли шестьдесят коров. Но «чудовищем» десмодус стал только четыре года спустя, когда в Сипарии, на юге острова, погибли тринадцать человек — и как раз на том месте, где сто лет назад потерпели крах скотоводческие фермы. После того как два очень способных тринидадских врача определили, что причиной смерти послужила паралитическая форма бешенства, все жители вдруг обратили внимание на количество покусов от летучих мышей и дружно возопили от ужаса; эти причитания не утихли до сих пор, хотя найдены профилактические меры, эффективные на все сто процентов, и в течение десяти лет погибло всего около шестидесяти человек из населения в 413 тысяч.
Люди обожают ужасы, и не так-то легко их уговорить, что все страхи позади. Хотелось бы мне знать, сколько людей, по недомыслию поднимающих панику из-за «летучего чудовища» Тринидада, способны умолкнуть хоть на минуту, чтобы задуматься об опустошениях, которые там сеют туберкулез и рак. Это всем привычные, но слишком неприметные для среднего человека напасти. Он предпочитает что-нибудь наглядное, к примеру летучую мышь, на которую можно показать пальцем и сказать, что она смертельно опасна для ваших детей. Было время, когда эта история с десмодусом и паралитической формой бешенства совершенно вышла из-под контроля — поднаторевшие в распространении «ужасных» историй зарубежные газетчики хлынули в страну, чтобы «на месте во всем убедиться», а туристы, заглянувшие сюда на несколько часов, тряслись от страха, что на них нападет «вампир».
