Другой биолог, П.-Дж. Корбин из Морской биологической лаборатории в Плимуте, также видел животное, которое ему показалось незнакомым, когда он работал на борту военного океанографического судна «Дискавери». Он уже не помнил точно дату, то ли в сезон 1952-го, то ли 1954-го года, но произошло это в Атлантике, в районе Азорских островов.
Было раннее утро, и погода стояла пасмурная. На мостике была только вахтенная смена. Корбин занимался со снастями на корме, когда, случайно взглянув за борт, увидел то, что он называл потом своим "особенным монстром". Так как существо находилось уже позади, а корабль быстро продолжал плыть вперед, Корбину осталось удовлетвориться лишь наблюдением за ним в бинокль в течение 4 или 5 минут, пока тот не скрылся из виду вдалеке.
"Я не могу сказать, к какому определенному виду принадлежало это животное: оно навсегда останется моим особенным морским монстром. Я убежден в одном: это было животное, потому что шевелилось. Все это время оно находилось на поверхности. Контуры его большого серого тела были прямоугольной формы, примерно 3 м в длину и около 2 м в ширину — размеров, обычных для монстров, находящихся у самой поверхности воды".
По словам Корбина, прекрасно знающего морской животный мир, это не могло быть ни китообразное, ни черепаха, ни гигантский скат, ни пучок водорослей, ни обломок любого вида.
"Из всех крупных морских животных, — добавляет он, — это могла бы быть только какая-нибудь громадная луна-рыба, но, когда я вспоминаю самые крупные известные ее экземпляры, неизвестное животное слишком велико, чтобы оказаться этой рыбой".
Боюсь, нам придется не согласиться с мистером Корбином относительно размеров самых больших представителей рыбы-луны, но в то же время поздравить его с большой вероятностью правильности его предположения. Действительно, как у вида этих рыб с закругленным хвостом (Mola mola), так и у очень редкого вида с заостренным хвостом (Masturus lanceola-tus) были зарегистрированы размеры до 3 м 35 см длиной. Так как эти огромные рыбы в форме мельничного жернова имеют обычай отдыхать на боку на поверхности воды в теплую, спокойную погоду, в этом состоянии они могут являть собой существо, похожее на то, что видел британский биолог. Поэтому в данном случае нам, пожалуй, не стоит сильно рассчитывать на это свидетельство.
Но возможная ошибка не должна быть причиной глобального негативного вывода. Тем более что "особенный монстр" мистера Корбина не имеет ничего общего с крупными змееподобными. В тот день было упомянуто и о совершенно очевидной ошибке. Не будем придавать большого значения выступлению д-ра Гуннара Данневига, директора норвежской биологической станции в Флодевингене. Однажды его отец, биолог Альф Данневиг, подумал сначала, что увидел морского змея, который в действительности оказался большим лососем. Д-р Данневиг под этим предлогом утверждал, что большинство историй о морском змее — это похожие ошибки и они имеют своим происхождением, по его мнению, крайне неблагоприятные для наблюдения погодные условия на море. И такое несправедливое обобщение нельзя оправдать и сообщением капитана Арне Гроненгсетена, принявшего сначала за морского змея супер-гигантского кальмара, который, казалось, собрался напасть на его танкер.
Заключительное слово
Если из огромного досье морского змея и нужно выкинуть множество неправильных и ошибочных наблюдений, там, однако, остается еще достаточно много случаев, которые никоим образом нельзя объяснить появлением известного науке животного. Утверждение обратного выдает крайне слабое знакомство с материалами настоящего дела.
Основная масса наблюдений крупного морского змееподобного животного интерпретировалась по-разному видными зоологами, собравшимися у микрофонов Би-би-си.
Д-р Денис Таккер, который защищал в основном свою точку зрения относительно лох-несского чудовища, заявлял со своей обычной горячностью, что свидетельства, собранные Удемансом и Гудом, доказывают, что морской змей — это плезиозавр. Д-р Антон Бруун, чья козырная карта — открытие существования гигантского лептоцефала, убежденно доказывал, что речь идет о гигантском угре. Только Джон Колман, директор станции морской биологии в Порт-Эрине, на острове Мэн, осторожно склонялся к более эклектичной идее. Порядка тридцати заслуживающих доверия сообщений могут быть разумно объяснены, по его мнению, существованием одного или нескольких видов неизвестных науке крупных морских животных. Гигантский угорь или плезиозавр? Колмен считал, что существуют как минимум два вида.
Противники морского змея не испытывали больших трудностей в поисках аргументов, ослабляющих позиции его защитников. По двум причинам, очевидным для тех, кто хорошо знает всю сложность проблемы: сторонники морского змея придерживались в основном слишком исключительных гипотез, во всяком случае, они не приняли к рассмотрению самую убедительную из них: идею о млекопитающей природе большинства крупных змееподобных (о забывчивый Альбион!)
В самом стане защитников морского змея не было единства.
Д-р Таккер доказывал, что морской змей не может быть гигантским угрем, потому что множество свидетелей подчеркивали, что у него была явно видна шея и расширяющееся тело; кроме того, голова его составляла иногда прямой угол с телом, что невозможно для рыб. Наконец, угри не имеют на спине так часто описываемых горбов, которые, по д-ру Таккеру, во всех случаях казались массивными и поэтому не могут быть результатом извивающихся движений. Если только за морского змея не принимали пучок водорослей, качающихся на волнах!
Д-р Бруун возражал, что плезиозавры — это животные, обитающие у поверхности, более того, около берега, и их существование было бы давно доказано. А наименее спорные наблюдения морского змея были сделаны, по мнению датского биолога, в открытом океане и очевидцы его описывали как громадного угря, во всяком случае как существо, лишенное каких бы то ни было горбов. Если же, в редких случаях, речь и шла о горбах, то они могли быть изгибами тела плывущих на" боку гигантских угрей — обитателей глубин, очевидно в состоянии предсмертной агонии, погибающих от декомпрессии…
П.-Дж. Корбин считал, что нет необходимости видеть в морском змее только гигантского угря, плезиозавра или гигантского кальмара, главное — присутствие в океане одного или нескольких видов крупных неизвестных животных, этого достаточно. Такие споры завязались в лагере сторонников морского змея, и его противники извлекали из этого пользу.
Д-р Уильям Свинтон, знаменитый палеонтолог, признавая, что ничто не противоречит самой идее существования в морях крупных животных, еще не известных науке — их многие видели! — направил свои атаки на гипотезу плезиозавра. Правда, его аргументы не всегда были достаточно убедительными.
