Они выживают и тем самым убедительно доказывают свою жизнеспособность, несмотря на то что с точки зрения человека их молодь на берегу и обречена на почти верную гибель. Все то, о чем мы говорим, — еще одно доказательство в пользу гипотезы о том, что сотня яиц, откладываемая черепахой, имеет особый смысл и собственную историю. Иными словами, как ни прожорливы враги черепах, они их не истребили.
Однако, как я уже упоминал, черепаха откладывает целую корзину яиц в одно гнездо не только потому, что такое их количество в достаточной мере оберегает будущее потомство от посягательств хищников у гнезда, на пляже и в море. Есть еще немало не столь очевидных причин, по которым множество отложенных вместе яиц должно обеспечить выживание большего числа взрослых черепах, чем яйца, отложенные по одному. Некоторые из этих факторов обнаружить непросто, но мы с Гарольдом Хэртом как-то попробовали ими заняться, и сведения, собранные нами, с несомненностью указывают, что гнездо морской черепахи — не просто яма, заполненная яйцами или новорожденными черепашками.
До самого последнего времени те, кто вообще думал об этом, считали, что в черепашьем гнезде каждая черепашка по мере выхода из яйца самостоятельно прорывает путь на поверхность через слои песка и земли, составляющие крышу гнезда. Нелепое заблуждение! Всякий, кто побывал на черепашьем пляже в соответствующий сезон, знает, что новорожденные черепашки буквально извергаются из гнезда, точно выброшенные взрывом. Кроме того, уже давно известно, что аналогичную картину можно наблюдать у различных видов пресноводных черепах и что в некоторых случаях черепашки остаются в гнезде до конца зимы или длительной засухи, а затем внезапно и стремительно выбираются из него, когда каким-то образом узнают, что снаружи все в порядке. Впрочем, возможно, дело обстоит гораздо проще: дождь или оттепель, размягчая спекшуюся или смерзшуюся корку песка над гнездом, дают им возможность, наконец, проломить ее. Зимующие черепашки отнюдь не действуют сепаратно и лишь в силу случайности одновременно. Скорее их можно было бы назвать маленькой бригадой, бесхитростно сотрудничающим коллективом, каждый член которого получает известные преимущества благодаря присутствию остальных. Каждая черепашка вносит крохотную, но жизненно важную лепту в общий труд спасения всей группы от опасности остаться погребенной в земле. Выбравшись на свет, они бессознательно продолжают сотрудничать, и это уменьшает шансы каждой из них попасть на обед хищникам, подстерегающим их на враждебной суше.
Это отнюдь не беспочвенные выдумки, а элементарные, несомненно логичные и очень весомые факты. Вы можете убедиться в этом собственными глазами. Ларри Огрен, Гарольд Хэрт и я наблюдали за тем, что происходит в гнезде морской черепахи, откопав его с одной стороны и заменив эту стенку куском толстого стекла; иногда мы попросту закапывали яйца на обычную глубину в песок, насыпанный в ящик со стеклянной стенкой. В одной из статей, созданных в содружестве с Хэртом, я привел описание того, что нам удалось наблюдать в гнездах зеленых черепах:
«Первые вылупившиеся из яиц черепашки не сразу начинают копать, а лежат, не двигаясь, пока другие их братья и сестры не освободятся от скорлупы. С появлением каждой новой черепашки общее рабочее пространство увеличивается, так как сферические яйца и промежутки между ними занимают больше места, чем молодь и смятая скорлупа. Перемещение по вертикали, которое выводит черепашек на поверхность, осуществляется как единое движение вверх всей массы, порождаемое бессознательным сотрудничеством, представляющим собой, в сущности, своеобразное разделение труда. И хотя движения каждой особи сводятся к барахтанью, сходному с тем, которое помогает ей освободиться от скорлупы, они, эти движения, позволяют осуществить четыре совершенно различные и одинаково важные задачи (в зависимости от положения данной черепашки в общей массе): черепашки в верхнем слое сцарапывают кровлю гнезда; черепашки по бокам подрывают стенки; те, что находятся внизу, исполняют две различные роли — уминают и утаптывают сыплющийся сверху песок и служат своеобразной нервной системой этого составного организма, побуждая его к деятельности. Под тяжестью верхних слоев они некоторое время лежат неподвижно, затем одна из них внезапно начинает судорожно дергаться, и это служит сигналом для возобновления общего труда. Вот так, то вспыхивая, то замирая, и идет эта работа — свод обрушивается, пол поднимается, и вся масса сотрудничающих черепашек продвигается ближе к поверхности».
Таким образом, молодые черепашки действуют как единая группа, члены которой благодаря инстинктивным, стереотипным и менее всего альтруистическим действиям помогают друг другу выжить. Конрад Лоренц, знаменитый исследователь поведения животных, составил классификацию всех известных ему типов подобных взаимоотношений, построенных на обоюдовыгодном «сотрудничестве». Выводок черепашек в одном гнезде более всего соответствует тому, что он назвал «сотрудничеством братьев и сестер», хотя, строго говоря, ни под одну из его категорий полностью не подпадает. Все черепашки, появляющиеся на свет в одном гнезде, являются потомством одной самки, которую их судьба нисколько не заботит и не интересует, а также одного или нескольких самцов, и вовсе не несущих никаких родительских обязанностей. Черепашки полностью лишены материнской и отцовской опеки, — взрослые черепахи их не охраняют и не обучают. У маленькой группы взаимодействующих особей нет наставника, который показывал бы им, что и как нужно делать, и ее члены не трудятся вместе ради осознанной общей цели. Это просто скопление сотни крохотных черепашек, которые более не могут лежать спокойно и начинают досаждать друг другу, но с пользой для себя и для остальных. От тесноты, толчков, давящей сверху тяжести они начинают бесцельно и яростно барахтаться. И это бесцельное барахтанье постепенно поднимает их к поверхности песка.
Для доказательства необходимости этой бессознательной коллективной работы (или «протосотрудничества», как назвал такого рода отношения Клайд Алли еще в 20-х годах) достаточно закопать яйца по одному на обычной глубине, а затем проследить их судьбу Она оказывается более чем плачевной. Мы, например, во время опытов закапывали по отдельности двадцать два яйца, и из вылупившихся черепашек только шесть выбрались на поверхность. К тому же все они были так слабы, что у них не хватало сил добраться по песку к воде. По мере добавления яиц к экспериментальным группам число черепашек, выбирающихся на поверхность, увеличивалось, но до известного предела. Наибольшего успеха удалось достичь с кладками, которые были намного меньше средней черепашьей кладки из ста яиц. Мы не обнаружили никакой разницы в эффективности усилий у групп, насчитывавших более десяти особей. «Бригаде» из десяти черепашек, по-видимому, достигнуть поверхности нисколько не труднее, чем когда их в гнезде сто.
Однако большие группы обладают и другими преимуществами. Они пока еще подробно не исследованы, но, по-видимому, бессознательное сотрудничество черепашек продолжается и по пути от гнезда к линии
