Восточные преувеличения
Странные поиски аллегорий ведут свое начало со времен распада эллинской цивилизации. Но вкус к неумеренным преувеличениям, к экстравагантности имеет, несомненно, восточное происхождение. Об этом можно судить по размерам, которые разные восточные народы приписывали киту.
Когда (в IV в. до н. э.) Неарх, адмирал Александра Македонского, отправился по приказу последнего исследовать Индию, из Индуса на Ефрате, он рассказывал, что по выходе из Кийсы они видели множество китов и некоторые из них были “длиной около 100 локтей”. Это значит — около 15 метров? Некоторое преувеличение в данном случае тем более простительно, что в море трудно с точностью определить размеры животного. Впоследствии Неарх видел, вероятно, кита, выброшенного на берег в Персии. “Несколько матросов побежали туда и, измерив его, доложили, что длина его равняется 90 локтям”. Это еще больше похоже на правду. Но если бы этот греко-македонский путешественник полагался на свидетельства туземцев, размеры кита, несомненно, были бы гораздо внушительнее!
У арабских же авторов, поднявших факел науки, который бросили греки и римляне, занятые поисками добродетели, еще долго встречались преувеличения. Так, в знаменитой “Книге о золотых приисках и копях драгоценных камней”, написанной в 954 году, географ, натуралист и историк из Багдада Абу'ль Хасан аль-Ма-суди'Али ибн аль-Хосайн аль-Мас'Уди сообщает, что в море Зандж, омывающем Абиссинию и Восточную Африку, встречается рыба, называемая аль-уаль (то есть кит).
“Она достигает иногда, — пишет Масуди, — длины от 400 до 500 локтей омари (от 200 до 300 м), в единицах измерения, принятых в этой стране, но обычная ее длина — 100 локтей (около 50 м). Иногда, в тихую погоду, он высовывает из воды концы плавников, которые можно сравнить с большими корабельными парусами; время от времени он поднимает голову и выпускает из жабер фонтан воды, который поднимается вверх на высоту полета стрелы. Моряки, которые днем и ночью боятся его приближения, стучат кусками дерева или бьют в барабан, чтобы держать его на расстоянии”.
В XIII веке другой арабский ученый, аль-Касвини, который долго считался в мусульманском мире высшим авторитетом в области зоологии, говорит почти в тех же выражениях о той же самой рыбе в своей книге “Чудеса живой природы”. Но он помещает ее в “море у берегов Китая” и приписывает ей длину “более 300 локтей”. Это сообщение типичное, но примечательное.
В старых китайских трактатах упоминается кит “фег”, еще более необыкновенный, поскольку он убивает три тысячи моряков, когда рассердится!
Но пальму первенства в преувеличениях можно присудить древнееврейским сочинениям. По сообщениям некоторых раввинов, киты бывали 1500 стадий в длину, что составляет более 250 метров! В талмудическом трактате “Бара-Басра” рассказывается, что одно судно должно было плыть три дня над таким китом, чтобы дойти от головы до хвоста.
С появлением христианства мистическое мировоззрение Азии постепенно продвигалось на запад и замещало его рациональное мышление. С другой стороны, при посредничестве арабов западные ученые смогли познакомиться с эллинской наукой. Недаром в Средние века расцвел целый букет фантастических рассказов, один чудеснее другого, и среди них легенда о cetus, как вскоре стали называть только кита.
Киты, принимаемые за острова
Самыми популярными книгами по зоологии были в то время “Бестиарии”, забавные каталоги, в которых животные рассматривались с целью раскрытия символики, заключенной в их анатомии или характере.
Первым “Бестиарием”, изданным на французском языке, был труд некоего Филиппа из Таона (или Таюна), маленькой деревни близ Кана. Возраст этого сочинения известен потому, что этот сочинитель-поэт сделал красивый жест, посвятив свое произведение прекрасной Элис де Лувен, известной нам в качестве “английской королевы”. Поскольку она в 1121 году вышла замуж за Генриха I, сына Вильгельма Завоевателя, короля Англии и герцога Нормандии, сочинение должно было быть написано между этой датой и 1135 годом — годом смерти государя. В самом деле, после этого Элис лишилась своего королевского титула, выйдя замуж за Уильяма д'Альбини, графа д'Арунделя.
“Бестиарии” писателя из Таона есть не что иное, как перевод в неуклюжих и бедных стихах сочинения, очень известного тогда во всем мире под названием “Физиологус”. Этот средневековый “бестселлер” был написан в оригинале, как считается, по-гречески и, несомненно, во II веке. Во всяком случае, теолог Ориген, выдающийся толкователь родом из Александрии, цитировал его уже в начале III века в своих трудах. Впрочем, именно в Египте, настоящем мировом интеллектуальном центре, несомненно, появился первый сборник под титулом «Физиологус». Апостолы, проповедовавшие в христианских общинах Востока, и особенно в Александрии, сознавали действенность примеров, позаимствованных у природы. Так, например, когда в тексте Священного писания, которое они комментировали, шла речь о каком-то животном, они цитировали по этому поводу то, что говорилось о нем в трудах по естественной истории, обычно греческих, из Александрийской библиотеки, и старались из этих примеров вывести мораль, согласующуюся с доктриной Христа. Вообще, «Физиологус» был первоначально просто сборником назиданий по поводу различных животных, упоминающихся в Библии.
Это собрание нравоучений в свое время было переведено на амкарский, армянский, арабский и латинский языки (причем на латинский позже всех — в VIII в.). Но несмотря на то, что всякие курьезы из животного мира, которые там описывались, предназначались автором (или авторами) для привлечения внимания читателя и лучшего усвоения им преподанного урока, это не мешало «Физиологусу» быть сочинением прежде всего на зоологические темы.
Как пишет Шарль-Виктор Ланглуа в своей книге «Знания о природе и мире в Средние века», Филипп де Таон был, таким образом, во Франции «первым писателем, который поставил перед собой цель изложить научные знания общедоступным языком. У него скоро появились последователи, и притом многочисленные».
Что же нам сообщает этот первый из французских популяризаторов науки? (Для большей ясности цитата приводится в переводе на современный язык, и не в стихах, которые очень плохи):
«Cetus — очень большое животное; он все время живет в море. Он берет песок из глубины и посыпает им себе спину, иногда он поднимается на поверхность, чтобы полежать и отдохнуть. Мореплаватель видит его, ему кажется, что это остров, он спешит к нему, чтобы приготовить себе пищу. Почувствовав огонь, увидев людей и корабль, кит ныряет и топит их, если может…».
