Манину маму молочком поила.
Куры тихо переговаривались. Они не догадывались, что Радж всё понимает.
«Самим есть нечего, а они слона привели…»
«Жарища, духота, а тут ещё слон…»
«Будет храпеть, сбежим отсюдова…»
Раджу было неловко от таких слов. Он не хотел никому причинять неприятности. Хоть он был и слон, но «у него была тонкая кожа». Так говорят про чувствительные и ранимые натуры.
С утра все приступили к работе.
Мама и Маня перебирали картошку, а папа с Раджем разбирали сарай.
Радж подхватывал брёвна хоботом и относил их в дальний конец участка.
Потом возили навоз. От коровьей фермы.
Папа не мог нарадоваться на слона. Во-первых, трактор заказывать не надо. А во-вторых… Если Раджа хорошо кормить, то и коровий навоз не потребуется. Своего хватит.
Потом обедали.
Радж помнил слова кур и старался есть поменьше.
— Ты ешь, ешь, Раджик. Не стесняйся, — говорила мама.
— Как кто ест, так и работает, — говорил папа.
— Я уже сыт, — отвечал Радж.
— Какой сыт? При твоём-то весе. Тебе знаешь сколько есть надо? Как стаду быков!
Куры возмущались:
«Ешь, Раджик, не стесняйся…»
«А нас никто не уговаривает…»
«Яйца им каждый день неси и неси…»
Прошло несколько дней.
Днём работали, а по вечерам Маня с Раджем гуляла. Под ручку. Точнее — под хоботок.
Они неторопливо пошли по деревенской улочке. В самый конец деревни. Мимо фермы, до леса. И обратно. До леса и обратно. До леса и обратно.
Пока совсем не стемнеет.
Жара в эти дни стояла африканская. Или индийская. Как хотите, так и называйте. Радж легко переносил жару. А вот куры, утки и корова Дуська — хуже. Но ещё хуже переносил жару огород. Вернее — он совсем её не переносил. Земля на огороде растрескалась, как корочка на печёной картошке. Зелень пожелтела, пожухла. Будто склонилась на милость победителя.
Всё Манино семейство без устали поливало огород. Иначе овощи и фрукты превратились бы в сухофрукты и в сухоовощи.
Вечером, чуть спадала жара, Раджа впрягали в телегу. На телегу ставили бочки, и он вёз их к озеру на опушке леса.
Озеро почти высохло. Только в самом центре оставалось небольшое водяное пятно. К нему никто не мог подобраться: сначала ноги уходили в чёрную жижу. А потом и сам смельчак. Если вовремя не выбирался на берег.
И только Радж на своих высоких и крепких ногах мог спокойно добраться до самой воды.
По колено в грязи он шёл и шёл вперёд. Как вездеход. Пока не добирался до чистой воды.
Вся деревня завидовала Маниному семейству. Ни у кого не было такого слона. Повышенной проходимости. Вода из колодцев ушла, и все возили воду из речушки, за десять километров.
Но однажды произошла история.
Дело было так.
Поливали огород.
Радж, как всегда, набирал воду из бочки и распылял её дождём на огородные грядки.
Вдруг ему захотелось пить. Так захотелось, что он не удержался и отхлебнул глоточек. Совсем маленький. С четверть бочки.
Мама это заметила. Если б не жара, она сделала бы вид, что не заметила. Сдержалась. Точно бы сдержалась. Ничего бы не сказала. Но стояла жара. Жуткая. Африканская. Жара-ааа!
— Ну и глоточек! — сказала мама.
Она сказала тихо. Очень тихо. Как бы самой себе.
Но папа услышал.
— Воды пожалела, — сказал он.
Если б не жара, и он бы сдержался. Сделал бы вид, что не расслышал. Ничего бы не сказал маме. И всё бы обошлось. Но стояла жара. Жара-ааа!
Мама сразу обиделась. Ведь папа обвинил её в жадности.
— Я жадина, да? Жадина?!
— Я этого не сказал, — сказал папа. — Я только сказал, что воды пожалела.
— Раз я пожалела, значит, я жадина!
Мама не на шутку обиделась. Но и папа обиделся. Мама никогда раньше ничего никому не жалела. Последним куском хлеба готова была делиться. А тут… Из-за глотка воды…
На самом деле — не из-за глотка. Из-за жары.
Папа промолчал. Ничего не ответил. Он не хотел дальше ссориться. Промолчала бы мама, и всё. Не случилось бы ничего.
Но стояла жара!
— Сколько он ест — я хоть слово сказала? — не выдержала мама.
Она намекала на аппетит Раджа. Хотя он и старался есть поменьше, но ведро овощей на завтрак, пару вёдер на обед, ведёрко на ужин. Не слабо, да?
— Ты у нас добренький, — продолжала мамочка. — А погреб почти пустой, впереди зима.
— Скоро капуста поспеет, свёкла… Успокойся.
— Я-то успокоюсь, — сказала мама. — Мне много не надо. Я ведь не слон.
— А кто слон? Я? — спросил папа.
Вот что делает с людьми жара! Милые, замечательные, добрые люди…
Поругались из-за ерунды.
«Всё из-за меня!» — решил Радж.
Он так расстроился, что сделал неловкий шаг и наступил на грядку.
Тут уж ему досталось по полной программе!
Ночью Раджу приснился сон.
Какие-то люди в чалмах. Башенки с золотыми куполами, улицы, заполненные велосипедистами.
Радж понял — это Индия.
Его ИНДИЯ!
И он решил уйти в Индию! Там никто не будет его попрекать. Что он слон, что много ест. Там на каждой ветке растут бананы, ананасы и манго. Потряси ветку хоботом — они падают к ногам. А пить захотел — наступи ногой, вот тебе и сок! Стопроцентный. Без всяких консервантов.
Радж встал с подстилки и направился к дверям сарая. За дверью была тихая лунная ночь. Всё светилось и переливалось. Кусты шиповника, деревья — всё казалось нереальным, сказочным. Казалось, вот-вот появится волшебник и начнётся необыкновенный и прекрасный спектакль.
Корова Дуська проснулась. Она сразу всё поняла. Она была старая и умная корова. По жирности её молоко не уступало датскому. Жила бы Дуська за границей, её портреты в журналах бы печатали. На блестящих обложках. Не то, что здесь.
— Куда это ты собрался? — спросила Дуська.
— В Индию, — ответил Радж.
— В Индию?
— Прощай, Дуська.
Дуська вздохнула:
— Да. Понимаю. У вас коров уважают. Священными животными считают. Была б помоложе, с тобой пошла.
Она смахнула хвостом слезу:
— Привет им передавай. От наших коров.
— Передам, — пообещал Радж. — Обязательно передам.
Куры недовольно зашептались:
— Кормили его, поили… А он… Вот они, иностранцы…
— Цыц! — оборвала их Дуська. — Обидели его. Не видите? И слона обидеть можно!
Радж отодвинул хоботом засов и открыл ворота.
Он вышел на улицу, осмотрелся. И сразу взял направление на юг. В сторону капустного поля. В сторону родной Индии.
В лунном свете кочаны капусты сверкали, как огромные ёлочные шары.
