Но нам повезло — мы нашли их на песчаном островке, где так любили играть Уайти, Мбили и Тату. У дерева, о грубую кору которого они часто точили свои когти, теперь точно так же точил когти Тайни. Как непохожи были эти великолепные молодые звери на беднягу Боя! Я молила судьбу, чтобы им никогда не пришлось испытать несчастий, постигших Боя и Пиппу. Но что я могла успеть сделать в тот короткий промежуток времени, который мне разрешили провести с ними рядом? Оставалось только напоследок как можно лучше кормить их — пусть у них будут крепкие кости и острые зубы, когда им придется встать лицом к лицу с опасностями, подстерегающими их впереди.
Биг-Бой стал самым жадным из всех: правда, он и раньше не привередничал, а лопал все, что дадут, лишь бы побольше досталось. Он изобрел трюк — бросал свое мясо в молоко: так уж Сомба и Тайни не доберутся ни до того, ни до другого. Сомба теперь безоговорочно мне доверяла, понимая, что я всегда стараюсь ей помочь, и я держалась поодаль, только пока она ела. А Тайни до сих пор шалил со мной: он мчался ко мне за лишним лакомым кусочком, а когда я подталкивала куски потрохов палочкой прямо у него перед носом, смотрел мимо, как будто там ничего и не было, — настоящий клоун!
Через несколько дней гепарды убили молодого страуса, и мы увидели их среди разбросанных перьев птицы — морды у них были испачканы кровью, а животы набиты до отказа. Я особенно радовалась тому, что они могут прокормиться без моей помощи, — проливные дожди очень мешали нам передвигаться. Пока Бена не было, я не только разыскивала гепардов и следила, чтобы мясо всегда было наготове, если окажется, что они проголодались, ведь мне еще приходилось снабжать Джорджа и Боя всем необходимым, потому что Джордж не мог ни на минуту отойти от Боя. А они были в тридцати милях от того места, где я брала коз. Иногда мне случалось делать два конца по невероятно скользкой дороге; то и дело приходилось вытаскивать лендровер из какой-нибудь канавы, а потом снова тащиться черепахой по непролазной грязи.
Бедняга Бой — ему нужно было восстанавливать силы, и он все ел и ел, но никак не мог насытиться. С болью в сердце мы смотрели, как он торопится нам навстречу — еле-еле ковыляет к воротам своего вольера и падает без сил даже после короткого перехода. Должно быть, весть о возвращении Боя и Джорджа облетела заросли очень быстро, и я очень часто заставала лагерь на осадном положении — все львицы, за которыми присматривал Джордж, собирались сюда вместе со своим потомством. Они явно были озадачены, увидев Боя в столь плачевном состоянии да еще сидящего за решеткой, а он созерцал оттуда свой обширный гарем с очень грустной миной.
Маленькая Сэнди теперь не отставала от прайда, и, судя по ее шалостям и отличному виду, она снова стала полноправным членом львиной семьи. Видимо, она взяла на себя заботу о крошечных львятах другой львицы своего прайда и чрезвычайно серьезно относилась к обязанностям «тетки».
Нам было совершенно ясно, что Бой не успеет поправиться к тому сроку, который назначил нам директор, и не сможет жить на свободе, поэтому я посоветовала Джорджу поставить большой вольер возле нашего нового дома на озере Наиваша, конечно, как можно дальше от нашего жилья, чтобы Бою никто не мешал спокойно выздоравливать. Кроме того, мы решили поставить сборный домик возле вольера, тогда Джордж сможет ночевать рядом с Боем и вообще быть с ним как можно больше. Все наши решения мы обсудили с директором, и он согласился оставить Боя в заповеднике до конца ноября — до того времени, когда все постройки будут закончены.
А дождь все лил и лил, не переставая, так что вскоре большая часть заповедника превратилась в болото. Однажды утром мы нашли утонувшего новорожденного буйволенка — его прибило течением к мостику возле кухни. Мы поскорее убрали его, чтобы не привлекать крокодилов, которые, как правило, держались подальше от лагеря.
Мы снова на несколько дней потеряли детей Пиппы, но потом отыскали их возле Скалы Леопарда, в пятнадцати милях от тех мест, где видели гепардов в последний раз. Очевидно, их спугнули львы, которых мы несколько раз встречали в тех местах. Участники охотничьей экспедиции, проводившие отстрел животных за пределами парка, подарили нам немного слонового мяса, и я попробовала дать его гепардам. Тайни и Сомба не пожелали к нему прикоснуться, зато Биг-Бой до отвала налопался жесткого мяса. Через два дня мне подарили мясо буйвола — его любили все наши гепарды, они мигом растащили все до последнего кусочка, и каждый старался урвать себе побольше.
На следующий день гепарды ушли за четыре мили к повороту кольцевой дороги; здесь росла огромная акация, и вскоре мы стали встречаться под ней ежедневно. Я сняла на кинопленку, как молодые гепарды едят в позиции «звезды», это очень характерная для гепардов привычка: каждый старается держаться на равном расстоянии от других, чтобы не «толкали под локоть». Как раз в момент, когда я перезаряжала камеру, появился носорог, он шел прямехонько на нас. В мгновение ока все гепарды припали к земле, не спуская глаз с толстокожего, который двигался к ним сквозь траву. Но вот, видимо, до него долетел наш запах, он остановился, крутанулся на месте, подозрительно принюхался, но все же опять пошел в нашу сторону. Это было похоже на танец — толстое животное подвигалось короткими шажками и вдруг снова остановилось. Тут Сомба молнией бросилась на носорога, и он с шумом помчался прочь, а она понеслась за ним, едва не повисая у него на хвосте. Я успела зарядить камеру и могла бы запечатлеть эту уморительную сцепу, да на беду прикатила машина с посетителями, и все было испорчено.
На другой день мы обнаружили Сомбу на дереве: взобравшись повыше, она наблюдала за стадом газелей Гранта. Потом она погналась за ними, но вернулась ни с чем и занялась мясом, которое принесли мы; оба ее братца уже успели сцапать по куску. Биг-Бой, как всегда, отхватил «львиную долю» и все еще искал, чем бы поживиться, хотя живот у него уже был тугой, как барабан. Он стал великолепным животным редкостной красоты, гораздо крупнее остальных, держался очень независимо, и наладить контакт с ним мне было труднее, чем с его братом и сестрой.
Когда же наконец и он наелся досыта, гепарды стали гоняться друг за другом вокруг маленьких пальм дум — там было очень здорово устраивать засады. Как изумительно вписывались их элегантные движения в рощицу стройных молодых пальм на фоне ярчайшего синего неба, обрамленного белыми облаками, — в Кении облака почти всегда украшают небо.
Некоторое время молодые гепарды оставались возле Скалы Леопарда.
Там же находились и шесть белых носорогов — по ночам их держали в огороженном загоне, а днем они бродили на свободе, и два егеря пасли их, как обыкновенный скот.
