— Поехали за мной, — сказал он, одновременно поворачивая ключ зажигания. Мотор трактора заворчал. Я кинулась к машине; пока Дерек развернул ее, Билл уже катил по дороге. Ну мы, конечно, без труда догнали его — и вот уже колея, ведущая к его полям. Тут Билл махнул нам рукой — мол, дальше машина не пройдет. Мы вылезли; думали, он тоже пойдет пешком, но он, как и прежде, катил на своем тракторе, и мы бегом едва поспевали за ним.
Наконец он остановился. Я уже совершенно выдохлась, а ведь экскурсия еще не начиналась. Билл показывал все с большим тщанием, стараясь, чтобы от моих глаз не укрылось ни одно барсучье гнездо.
— На сотни фунтов они меня обожрали, — рычал он, — на сотни фунтов! Ко мне сюда приезжали и из министерства, и из Совета по фермерству, и из Национального союза фермеров — ни одна собака не знает, с кого мне за ущерб взыскать! У, крючкотворы — сидят себе в теплых конторках да строчат законы, а что в жизни происходит, ведать не ведают. Взял бы и сейчас ружьишко, как много лет назад, пальнул бы по этим барсукам — в былые годы двадцать штук убил! — так ведь нет же, не положено!
Тут Билл на секунду прервал свою речь, чтобы перевести дыхание. Не дожидаясь, пока он снова начнет метать громы и молнии, я вставила словечко:
— А вы не пробовали поставить забор со слабым током?
— Пробовал. Бесполезно, — ответил он.
Дело в том, что поля Билла — по сути дела, проходной двор, через них лежит путь множества людей. Как-то он поставил забор, и его тут же украли, а ведь забор с током — недешевая штука. Он даже показал места, где по его посевам прокатились на лошадях — явно ведая, что творят. В общем, проблема оказалась куда сложнее: тут тебе не только барсуки, но и двуногие. Он повел нас по краю поля, показывая каждое гнездо. Дерек отвлекал его разговорами и, как видно, легко нашел к нему ключ, а там и общий язык. Возможно, даже слишком общий.
— Вот это да! — раз воскликнул Дерек, указывая на большое гнездо, — Тут у тебя, наверное, целое стадо барсуков!
Этого я от своего благоверного никак не ожидала! Я ведь взяла его с собой как сторонника и защитника!
— Не обязательно, — мигом парировала я, — Множество нор еще не значит множество барсуков!
Слово за слово, и мы узнали, что Билл живет бобылем и распахивает теперь лишь небольшую часть того, что прежде. Показывая нам фермы своих соседей, он рассказывал о применяемых ими различных методах ведения фермерского хозяйства. Но особенно надолго он задержал наше внимание на старой фермерской усадьбе, видневшейся вдали: «Ой, какая премиленькая девчоночка жила там много лет назад!» Подозреваю, что в расцвете сил Билл знал дорогу к каждому дому в округе, где жила смазливенькая девчонка, ибо даже теперь, когда ему перевалило за шестьдесят, в нем угадывался привлекательный парень, каким он был в молодости. Более того, я сердцем чувствовала, что Билл вовсе не такой уж грубиян и мужлан, каким он показался мне сначала. Если бы он еще чуть-чуть оттаял, он бы мне даже понравился — я сознавала, что под закаленной жизненными обстоятельствами оболочкой скрывается мягкая, как у меня, душа. В общем, мы неплохо провели вечер. Показав нам каждый край и каждый угол своего поля и предоставив самостоятельно оценивать ситуацию, он повел нас через заросшие фруктовые сады, через живые изгороди и ограды из колючей проволоки по окрестным полям, то и дело встречаясь с соседями, которым тоже докучали «эти чертовы барсуки»… Но, как ни интересно нам было с Билли, день клонился к закату, и мы согласились, что пора по домам.
Итак, щекотливость ситуации заключалась вот в чем. Барсуки поедали рожь у нашего бедного Билли, но из-за того, что его поле было проходным двором для широкой публики, он не мог ни поставить, ограды, ни принять другие меры. В таком положении Билли снова мог схватиться за ружье, как много лет назад.
…Болтая о том, о сем, мы втроем медленным шагом прожигались к трактору. Солнце уже коснулось линии горизонта. Билл лениво сшибал прутом головки сорняков и изливал нам душу, рассказывая о своей жизни.
Сев за руль трактора, Билл покатил не домой, а к нашей машине — видно, мы ему так понравились, что он решил проводить нас, как говорится, до порога. Доковыляв до машины, мы слышали, что он на повышенных тонах разговаривает с некой леди, прогуливавшей свою собачонку.
— Что-то я вас не припомню, — вызывающим тоном выговаривал он. — И непонятно, зачем вы здесь. Откуда вы? Где живете?
Такой он рыцарь, оказывается, Билл! А я-то думала…
Высунувшись из окна трактора, Билл показал на меня пальцем:
— А это вот Паулина Киднер, которая каждый день выступает по телевизору (как бы я хотела, чтобы это было так!). Она еще книгу написала.
И без того смущенная, леди сконфузилась еще больше и призналась, что никогда обо мне не слышала. Рассмеявшись, я успокоила ее:
— Ничего страшного! Не у всех же ко мне есть дело, как нот у этого молодца.
Все-таки я недооценила обхождение Билла. Вогнать в краску двух дам сразу — для этого, знаете, тоже требуется искусство.
Между тем Билл продолжал разговор с леди, собачонка у которой уже рвалась с поводка и скулила: чего стоим-то, гулять хочется! И тут меня осенило: у меня же на заднем сиденье есть экземпляр моей книги.
— Это вам, Билл, почитайте на досуге, — сказала я.
Билл был явно сражен.
— Когда прочтете, — продолжала я, — уверяю вас, что вы так же полюбите барсуков, как я. Спасибо за прекрасный вечер, но боюсь, мне не решить вашей проблемы.
Билл кивнул и помахал мне на прощание. Бьюсь об заклад, он никогда не прочтет мою книгу.
…Прошла пара месяцев, и вот телефонный звонок. В трубке резкий мужской голос. Я с минуту соображаю, кто бы это мог быть.
— «Тайный мир». Здравствуйте, — как всегда, отвечаю я.
— Паулина Киднер? — так же резко бросает мой собеседник.
— Да, — сказала я, стараясь представить себе лицо говорящего.
— На проводе Билл Гровс.
— Привет, Билл! Как дела? — спросила я.
— Вчера вечером видел тебя по телевизору, — проворчал, тот.
— Правда? — сказала я, а сама думаю: может быть, это; побудило его позвонить?
— Наверное, повтор какой-нибудь старой передачи, — оборвал он мои мысли.
— Нет, — парировала я. — Это была новая передача о ежах.
Надеюсь, она тебе понравилась? — поддразнила я своего не очень-то учтивого собеседника.;
— Сегодня вечером поедешь со мной, — повторил он.
«Нет, погодите, тут что-то не так», — подумала я.
— Простите, Билл, я не очень понимаю, что вы хотите мне показать?
— Поедешь со мной в рожь, — заявил он со всей серьезностью.
