18 мая 1977 г. в Женеве под председательством Джеральда Форда обсуждалась многосторонняя Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду. Эту конвенцию, действующую и по сей день, подписали США, СССР и еще сорок государств. Ее цель заключалась в том, чтобы предотвратить попытки государств оказывать влияние на погоду с целью повышения успешности военных действий.
***
Однако текст конвенции не отличался определенностью. В ней запрещается прибегать к военному использованию только тех средств воздействия на природную среду, которые имеют «широкие, долгосрочные или серьезные последствия». Правительство США, интерпретируя эти ограничения по-своему, продолжило исследовать военный потенциал искусственного регулирования погоды. Совсем недавно, в 1996 г., после переизбрания Билла Клинтона, начальнику штаба ВВС США был представлен доклад, озаглавленный «Погода как фактор повышения боевой эффективности: господство над погодой в 2025 году»[131]. В этом леденящем душу докладе изложен ряд предложений относительно того, как к 2025 году военно-воздушные силы США смогут применять вновь появляющиеся технологии «господства над погодой» в качестве средств ведения войны.
Это 44-страничное исследование, подготовленное семью офицерами вооруженных сил в соответствии с распоряжением начальника штаба подвергнуть изучению «модели, средства и методы, которые необходимы для того, чтобы Соединенные Штаты и впредь оставались ведущей военно-воздушной и космической державой», было тщательно составлено таким образом, чтобы не нарушать буквы Конвенции. Утверждается, что оно затрагивает только «узкие и краткосрочные меры воздействия на погоду».
В «Господстве над погодой в 2025 году» представлена ужасающая картина способов ведения войны в будущем, когда военные научатся создавать облачный покров и туман для маскировки перемещений войск и боевой техники, вызывать осадки для затопления вражеских путей сообщения, прекращать осадки и устраивать засуху, направлять грозы на вражеские позиции и даже наносить удары молний по целям. В докладе предлагается даже использовать нанотехнологии для создания управляемых облаков из микроскопических компьютеров, держащихся в воздухе, словно частицы, из которых состоят обычные облака, и способных передавать друг другу информацию. «В ряде случаев результат психологического воздействия может быть просто фантастическим», — захлебываются восторгом авторы.
Однако здесь те, кто разрабатывает и внедряет приемы ведения военных действий, вторгаются в опасную область. Критикуя энтузиазм авторов доклада, один аноним заметил: «Они ведут себя словно мальчишки, которые, подобрав где-то острый колышек, наткнулись на спящего медведя и тычут его в зад, дабы посмотреть, что получится»[132]. Понятное дело, самим авторам и дела нет до того, как использование погоды в качестве оружия повлияет на окружающую среду и на человека. Им важно только, чтобы их не опередил кто-то еще: «Отдельные общественные группировки всегда будут против обращения к столь спорным вопросам, как воздействие на погоду, — заключают они, — однако нам же будет хуже, если мы не уделим должного внимания огромному военному потенциалу, кроющемуся в этой области». Похоже на отрывок из фантастического романа, не так ли? А ведь Бернард Воннегут, сыгравший важнейшую роль в ранних исследованиях засева облаков в «Дженерал Электрик», был старшим братом писателя-фантаста Курта Воннегута.
Курт некоторое время работал в отделе по связям с общественностью «Дженерал Электрик», и не иначе как исследования брата вдохновили его на написание мрачной антиутопии «Колыбель для кошки». В этом романе обсуждаются последствия открытия химического процесса, удивительно похожего на засев облаков.
Доктор Феликс Хониккер, вымышленный лауреат Нобелевской премии, участвовавший в создании атомной бомбы, создал крайне неустойчивый изотоп воды и дал ему название «лед-девять». Этот изотоп, замерзающий при температуре 50 °C, был предназначен для того, чтобы помочь войскам, застрявшим в болотах в районе боевых действий, выбраться из трясины. Достаточно было бросить в грязь небольшой «зародыш», и начиналась цепная реакция, в результате которой вся влага переходила в твердое состояние.
Хониккер не задумывался о последствиях, однако этот катализатор был настолько неустойчив, что реакция должна была продолжаться до тех пор, пока не замерзнет вся влага на планете. Незадолго до смерти Хониккер изготовил небольшое количество льда-девять, которое трое его детей впоследствии разделили между собой. Кусочки вещества достались США, Советскому правительству и диктатору крошечной банановой республики в Карибском море. Нет нужды говорить, что все закончилось катастрофой: один из кусочков льда-девять попал в море. Океаны замерзли, и тому миру, в котором жили мы с вами, пришел конец. Вот и все дела.
***
А ведь между тем мы изрядно удалились от тех первоначальных идеалистических целей, которые ставил перед собой Ирвинг Ленгмюр, разрабатывая технологию засева облаков. Однако изучение возможностей применения этого метода в мирных целях активно продолжается во многих странах.
Интерес к этой области достиг пика в 1970-е: только в США на исследования выделялось около двадцати миллионов долларов в год. Однако честолюбивые заявления энтузиастов касательно эффективности разработанных методов оправдывали себя нечасто. Зачастую проекты по засеву облаков осуществлялись без статистической обработки данных, которая подтвердила бы их успешность. Сама природа облачного покрова такова, что двух одинаковых облаков не бывает, а потому невозможно найти «контрольное облако», параметры которого полностью совпадали бы с «засеваемым», чтобы можно было сопоставить их поведение.
Итак, попытки доказать эффективность засева облаков столкнулись с неустранимыми трудностями, и в итоге финансирование исследований в США в 1980-е гг. было сокращено до пятисот тысяч долларов. С тех пор оно продолжает неуклонно снижаться.
Одна из трудноразрешимых проблем заключается в установлении точного количество ядер, которые необходимо ввести в облако для достижения желаемого результата. При усилении осадков вполне возможна передозировка, а если в облаке оказывается слишком много ядер, то в результате великое множество частиц льда или капель воды будут претендовать на ограниченный объем содержащейся в облаке влаги и ни одна из этих частиц или капель не достигнет размеров, необходимых для того, чтобы они выпали в виде осадков. Таким образом, осадки не усилятся, а уменьшатся. И в самом деле, многие члены научного сообщества до сих пор сомневаются в том, что засев облаков может привести к заметному увеличению количества осадков.
