Первый фотографический сафари, который мне пришлось сопровождать, ставил своей целью сфотографировать львов на равнине Серенгети. Это был моторизованный сафари. Автомобильные сафари вообще почти полностью вытеснили пешие сафари старых времен. Мы без особых трудов могли носиться по необъятным равнинам, которые когда-то доставляли столько мучений. Как только мы подъезжали к наносам песка, то просто ехали вдоль гребня, пока не подъезжали к месту, где можно было пересечь песок. Несколько лишних миль для машины не играют никакой роли.
На равнинах Серенгети львы водились во множестве. Встретить за день пятьдесят львов не считалось необычным. Среди них встречались львы всех возрастов: от величественных старых зверей с тяжелыми гривами, которые качались из стороны в сторону при каждом шаге их владельца, до молодых пятнистых львят, игравших со своими матерями, словно котята. Нередко мы встречались с семейными группами, состоявшими из десятка или более львов, устроившихся в тени акаций. Это была замечательная картина. Однако для фотографирования необходимо было заставить животных выйти на яркое солнце или хотя бы встать, чтобы они не сливались с высокой травой. Добиться этого, не потревожив их, очень трудно.
В конце концов мы разработали следующий порядок действий. Разъезжая на грузовике, мы обнаруживали прайд львов, обычно лежавших вблизи зарослей. Я проезжал мимо, стараясь подъехать сбоку (фронтальный подход обычно внушает львам тревогу). Я останавливал грузовик между прайдом и зарослями. Если этого не сделать, львы будут беспокоиться и скроются в кустарниках. Однако, когда пути отхода им отрезаны, прайд обычно остается на месте, пока его не встревожишь по-настоящему.
Но фотографирование еще не начинается. Маневрирование на грузовике затевается для того, чтобы внушить львам доверие. В течение нескольких минут львы внимательно присматриваются к грузовику, как бы глубоко задумавшись над чем-то. В конце концов, видя, что мы не имеем никаких злых намерений, они с безразличным видом отворачиваются. В этом случае можно записать себе победу в первом раунде. Затем мы оставляли прайд и ехали по равнине, пока не обнаруживали стадо антилоп. Одну антилопу мы убивали для приманки. Убитое животное прицеплялось крюком к длинной веревке, прикрепленной к грузовику, чтобы можно было волочить его по земле. С убитой антилопой, волочащейся за грузовиком, мы возвращались к прайду, держась по ветру. В нужный момент приманку отцепляли, а грузовик объезжал прайд с подветренной стороны. После этого мы останавливались и ждали.
Через несколько минут запах антилопы доносился до львов. Один за другим звери вставали, внюхиваясь в воздух расширенными ноздрями. В конце концов один из львов обычно подходил к приманке, а за ним тянулись и остальные члены прайда. Вожак снимал пробу с антилопы в то время, как остальные, стоя в отдалении, наблюдали. Через несколько минут весь прайд уже разрывал на части труп животного.
На этом заканчивается второй раунд. Теперь можно вести себя свободнее. Мы медленно подъезжаем к питающемуся прайду и приступаем к фотографированию, приближаясь по мере того, как львы привыкают к нашему присутствию.
В первые дни, когда начиналось фотографирование львов, выставлять ноги или руки из грузовика или даже говорить было неосторожностью. Львы тут же срывались с места и прятались. По всей видимости, они не связывали грузовик с людьми, возможно, принимая его за какую-то разновидность животных.
Вскоре львы настолько привыкли к нам, что стоило нам медленно проехать мимо прайда львов с длинной веревкой, тянувшейся за грузовиком, как один из них, а то и больше бросались в погоню и играли с концом веревки, как домашние кошки. Этот трюк всегда давал наиболее забавные снимки.
Но некоторые львы иначе реагировали на появление грузовиков. Помню, как в одном из прайдов, который нам пришлось фотографировать, был особенно свирепый большой самец с черной гривой. Этот древний ветеран африканских степей постоянно бил других членов прайда. Удары его не отличались нежностью, а рычание производило весьма неприятное впечатление. Когда мы пытались его сфотографировать, он повернулся к грузовику с яростным ревом «уууф», который заставил меня схватиться за ружье. В конце концов в это дело вмешалась одна из его жен. С истинно женской интуицией она, по-видимому, почувствовала, что мы не собираемся причинить им вред. Не желая допустить сцену, которая лишила бы семью обеда, она оставила антилопу и подошла к старому самцу ласково мурлыкая и стала тереться своей спиной о его тяжелую челюсть. После нескольких минут таких ласк старый самец успокоился. Львица вернулась к антилопе. Это был отличный пример того, как тактичная самка успокоила раздраженного самца.
В те времена фотографирование львов было сопряжено с трудностями и даже опасностями, правда не слишком значительными. Однако в нынешние времена оно является не более, как шуткой. Когда поголовье диких зверей стало быстро сокращаться в результате охоты, власти объявили ряд больших районов заповедниками. Львы, обитающие в этих заповедниках, чувствовали себя под защитой и проявляли удивительное безразличие к людям. Эти звери вообще очень легко приспосабливаются к обстановке. Когда они поняли, что люди проявляют к ним хорошее отношение, убивают для них животных, они стали чуть ли не паразитировать за счет такого «странного» поведения людей
Во многих заповедниках львы настолько привыкли к людям, что выстрел из нарезного ружья даже привлекает их. Они уже усвоили — выстрел означает, что какой-то фотограф бьет для них антилопу. Подобно большим собакам, они бегут рысцой за каждым грузовиком, ожидая, что их будут кормить. Если грузовик остановится, лев чаще всего ложится в его тени.
Конечно, все это очень облегчает задачу фотографирования львов. Однажды я получил телеграмму от клиента, который на собственном самолете летел в Кению с группой друзей. Он и его друзья хотели бы пофотографировать львов. Они просили меня устроить им небольшую посадочную площадку в степи. Взяв грузовик и нескольких помощников, я отправился в указанное место и приступил к расчистке площадки от высокой травы. Пока мы занимались этим, я увидел, как мимо прошел прайд из восьми львиц и замечательного старого льва-самца. Самолет должен был прилететь через час или около того, и я решил устроить клиенту сюрприз. Вскочив в один из грузовиков, я отъехал в сторону и убил хартбиста Коукса. Мы приволокли труп антилопы к краю посадочной площадки. Львы тут же прибежали и принялись за животное. Когда появился самолет и затем сел, львы как раз заканчивали свою трапезу. Совершенно не испугавшись самолета, они подбежали к нему, как бы спрашивая: «А не привезли ли вы нам еще мясца?». Спортсмены, которые ожидали, что им предстоит долгая и тяжелая охота на львов, остановились у открытых дверей самолета и смотрели на зверей, не веря своим глазам.
