абсолютно нелепым, так как теория дрейфа материков была уже полностью отвергнута. Однако в наши дни она вновь воскресла — во всяком случае, среди геологов и геофизиков. Теперь, по-видимому, нет оснований сомневаться в том, что Атлантический океан сравнительно молод.
На возможную связь между дрейфом материков и миграциями птиц указал в 1948 году Альберт Вольфсон, пытаясь объяснить некоторые из наиболее сложных миграций. Его теория выглядела довольно слабой из-за слабости самой теории материкового дрейфа, на которую она опиралась, а также из-за того, что сопоставление эволюции современных птиц с древними катаклизмами земной поверхности выглядело явным анахронизмом. Для того чтобы совершать миграционные перелеты по Гондване, указывали критики этой теории, тогдашние птицы должны были бы гораздо больше походить на современных, чем археоптериксы.
Последние доказательства в пользу материкового дрейфа были суммированы в «Материалах симпозиума по дрейфу материков», опубликованных в 1965 году в «Философских трудах» Лондонского королевского общества. Новые данные получены главным образом с помощью палеомагнитного изучения горных пород, которое показывает, что древнее положение больших массивов суши отличалось от нынешнего. Если предположить, что магнитное поле Земли и прежде было ориентировано по оси вращения, то, обнаружив, что направление намагничивания пород одного возраста в различных массах не совпадает, вы неизбежно придете к заключению, что материки сместились по отношению друг к другу. К несчастью, эти измерения дают для материков, на которых они производились, только широту и ориентацию, но не долготу. Тем не менее они воскресили веру в теорию дрейфа материков. Теперь считается, что процесс дрейфа, скорее всего, не сводился к тому, что материки плыли друг от друга, как предполагалось раньше, но объяснялся конвекционными потоками в мантии.
Что касается зеленых черепах острова Вознесения, то развитие их навигационных способностей можно было бы правдоподобно объяснить либо расхождением Африки и Бразилии, либо постепенным удалением Бразилии и острова Вознесения друг от друга. Последнее, по-видимому, происходить не могло: согласно современной теории, Атлантический хребет, одной из вершин которого является остров Вознесения, возник в результате того же самого тектонического движения, которое создало Атлантический океан. Остров представляет собой вулканическое образование на этом хребте. Отсюда, по-видимому, следует, что он поднялся над поверхностью воды значительно позже того, как между континентами появился океан.
Если вы помните новую точку зрения на дрейф материков, то по-прежнему останется нерешенным вопрос о том, не произошло ли это разделение суши так давно, что оно не могло повлиять на развитие миграционных путей современных животных. Если последние этапы этих изменений земной коры происходили в эпоху, когда у рода Chelonia или у прямого предка этого рода вырабатывалась потребность в путешествиях, сохранившаяся до настоящего времени, то можно предположить, что первоначально миграции происходили между Бразилией и Африкой и что в связи с медленным увеличением расстояния между этими последними естественный отбор постепенно выработал навигационные способности, позволявшие выдерживать верный курс: восток — запад вдоль 8° южной широты. Остров Вознесения мог быть древней станцией на этом пути, которая позже превратилась в главную цель животных, отправляющихся на восток.
Слабость этой гипотезы заключается в том, что, по мнению специалистов, образование Атлантического океана завершилось около шестидесяти миллионов лет назад, до начала третичного периода, тогда как палеонтологический возраст рода Chelonia оценивается только в десять-двадцать миллионов лет. Такой разрыв во времени заставляет предположить, что либо в более ранних слоях просто не были обнаружены окаменелые остатки зеленых черепах, либо способность черепах находить остров Вознесения унаследована ими от каких-то еще более древних предков. Как то, так и другое предположение сопряжено со многими неясностями, и все же оба они кажутся более приемлемыми, чем идея, будто способность находить остров Вознесения развилась у бразильских зеленых черепах в современных географических условиях.
Таким образом, способность мигрирующих животных находить острова ставит нас перед двумя нерешенными проблемами. Во-первых, необходимо понять, каким образом род Chelonia мог научиться их находить, то есть каким образом эволюция могла создать сложнейший комплекс инстинктов, который требуется для обнаружения столь крохотной цели. На это возможен только один логический ответ: вначале цель была либо не такой отдаленной, либо не такой крохотной. Во-вторых, надо объяснить, каким образом животные находят острова, каков их навигационный механизм. Тут, по-видимому, полезно исходить из предположения, что процесс нахождения островов слагается из нескольких процессов, в которых путешествующее животное использует всю доступную ему информацию, и что каждый вид решает определенные навигационные задачи по-своему. Но при этом нужно помнить следующее: каждый путешественник в открытом океане обязательно будет унесен в сторону от своего курса в неизвестные ему области океана, где вехи, ведущие к острову Мета, малочисленны и, скорее всего, одинаково используются черепахами, крачками и моряками.
Впереди над темным пляжем мелькнул огонек. Разговоры смолкли, и слышно было только, как шлепают по воде подошвы и негромко рокочет прибой, который в этот вечер прекратил свой обычный рев.
— Кто там может быть? — раздался вопрос, и я ответил, что не знаю, хотя на самом деле прекрасно это знал.
Огонек в отдалении продолжал то вспыхивать, то угасать, прочеркивая узкие полоски, словно огненосный щелкун, кружащий в ночном лесу. Так он плясал некоторое время, точно занимаясь каким-то тайным делом, а потом погас и больше уже не загорался. И мы продолжали идти сквозь тьму в полной тишине, нарушаемой только шлепаньем подошв и ритмичным шорохом волн.
Мы шли у самого края воды, и некоторые шагали босиком прямо по накатывающимся волнам, а другие держались чуть выше, стараясь не замочить ног. Ночь, несмотря на безветрие, была прохладной, и неторопливые, невысокие буруны прибоя фосфоресцировали так слабо, что их гребни не напоминали жидкого пламени, оставаясь просто белой пеной. Нас было много. Постоянные обитатели Черепашьего устья — Дэвид Эренфелд из Флоридского университета, Билли Крус из Сан-Хосе, моя жена Марджи, мой сын Дэвид и я; и еще Шелтон Мартинес, заведующий Станцией Зеленой черепахи. С нами шли и наши гости — Хосе и Карен Фигерес. Дон Хосе — бывший президент Коста-Рики, человек, пользующийся большим влиянием в стране, и нам всем очень хотелось, чтобы он, побывав с нами в эту ночь на пляже, пришел к заключению, что морским черепахам грозит большая опасность и их необходимо спасти. Если бы он встал на сторону черепах, это могло бы оказаться для
