Рано утром пришлось переждать пик комариной напасти в пологах. Поглядывая сквозь марлю на реку, горы, пролетающих мимо птиц, мы ждали ветерка. И какое счастье, когда зашуршали тростники, покачнулись верхушки деревьев и от мелкой ряби посинела река, а ветер отогнал наших мучителей, державших нас в заточении.
Постыдно убегая из комариного царства, мы вскоре убедились, что вдали от реки и тугая комаров мало, даже почти нет, и у канала, связывающего реку с Солеными озерами, неплохие места для стоянки. Розовые кусты кендыря на берегу канала нас заинтересовали и заставили остановиться. Оказывается, здесь мы долгожданные гости. Облачко комаров поднялось с цветов и бросилось на нас в наступление. Комары питаются нектаром этого растения и благодаря ему переживают трудное время, когда нет обладателей теплой крови. Судя по всему, это один из первых прокормителей комаров. Быть может, поэтому он и растет испокон веков у рек и обслуживает наших злейших недругов. Об этом следует подумать!
Прошло еще несколько лет. Я в четвертый раз встретился с комарами — любителями нектара. Мы путешествуем возле озера Балхаш. Жарко, печет солнце, воздух застыл, в машине духота. Справа серая безжизненная пустыня, выгоревшая давно и безнадежно до следующей весны. Слева — притихшее лазурное озеро.
Я с интересом поглядывал на берег. Может быть, где-нибудь на каменистой или песчаной рёлке покажутся цветы? Где цветы, там и насекомые. Но всюду тростники и тамариски, сизоватый чингиль да темно-зеленая эфедра. Но вот впереди показалось розовое пятно. С каждой минутой оно все ближе — перед нами в понижении, окруженном тростничками, целая роща буйно цветущего кендыря.
— Ура, цветы! — раздается из кузова дружный возглас энтомологов. На землю с сачками в руках выпрыгивают охотники за насекомыми. Мне из кабины ближе всех, я впереди.
На кендыре многоголосое жужжание. Он весь облеплен крупными волосатыми мухами-тахинами, над ним порхают голубянки, бархатницы, жужжат самые разные пчелы, бесшумно трепеща крыльями, носятся мухи-бомбиллиды. Предвкушая интересные встречи, я с радостью приближаюсь к этому скопищу насекомых, справляющих пир. Сколько их здесь, жаждущих нектара, как они стремятся в эту бесплатную столовую в умершей от зноя пустыне!
Но один-два шага в заросли — и шум легкого прибоя заглушается дружным тонким звоном. В воздух поднимаются тучи комаров. Они с жадностью набрасываются на нас, и мы сразу же получаем по тысяче уколов. Комары злы, голодны, давно не видели добычи в этих диких безлюдных краях и, наверное, давно торчат здесь, кое-как поддерживая свое существование нектаром розовых цветков. Для них наше появление — единственная возможность напитаться кровью и дать потомство. И комары, обезумев, не обращая внимания на яркое солнце и сухой воздух, облепляют нас тучами.
Дружная и массовая атака комаров настолько нас ошеломила, что все сразу же, как по команде, в панике помчались обратно к машине. Я пытаюсь сопротивляться атаке кровососов, давлю их на себе сотнями, но вскоре тоже побежден. Комары же, преследуя нас, забираются в кузов машины. Долго, уже на ходу машины, мы отбивались от непрошенных пассажиров. Почему же при прежних встречах комары-вегетарианцы были равнодушны к человеку? Наверное, у каждого вида комаров природа, кроме кровососов, завела особые касты вегетарианцев. Если так, то это полезная для них черта. В особенно тяжелые годы, когда из местности по каким-либо причинам исчезают теплокровные животные, комариный род выручают любители нектара. Они служат страховым запасом на случай такой катастрофы.
Как целесообразно все в природе! Еще бы. Миллионы лет понадобилось, чтобы достичь такого совершенства!
Среди любителей нектара есть насекомые, которые питаются им, не собирая его с цветков. Таковы осы-бембексы, парализующие различных двукрылых для своих личинок. Те из них, которые охотятся на цветочных мух-сирфид, убив добычу, высасывают содержимое из ее зобика. Точно так же поступает оса-филант, которую хорошо знают и не любят пчеловоды, называя ее пчелиным волком. Оса охотится на пчел, парализует их и уносит в норки для своих деток. Убив пчелу, оса высасывает из ее зобика мед.
Но нектар еще не все, что дает растение насекомым — участникам перекрестного опыления. В цветках есть другой продукт — пыльца. Она предназначена для оплодотворения. Ее растения производят много, с избытком, с учетом величайших и неизбежных потерь, стоящих на пути от тычинки к пестику. В каждом цветке мака, как подсчитали старательные ученые, находится более двух с половиною миллионов зернышек пыльцы, а в цветке пиона — более трех с половиною миллионов. Насекомые переносят на своем мохнатом костюме пыльцу с растения на растение, опыляют цветки и сами питаются пыльцой. Она значительно питательнее нектара, в ней кроме сахаров содержатся белки, углеводы, жиры, витамины. Растения, бедные нектаром, компенсируют насекомым-опылителям этот недостаток, производя больше пыльцы. И наоборот. Кому что нравится: кому пыльца, кому нектар!
Пыльцой вместе с нектаром, запасая его в ячейки, кормит своих личинок многочисленный отряд самых разнообразных диких пчел. И домашняя пчела-труженица воспитывает своих сестер такой же смесью. Известны случаи, когда ранней весной не хватает пыльцы, старательные пчелы собирали вместо нее каменноугольную и кирпичную пыль, а один из натуралистов видел, как они собирали даже мелкие опилки.
Стали питаться исключительно нектаром и пыльцой некоторые осы. Таковы, например, осы-мезариды. Пыльцу едят и многие другие насекомые. А целое семейство небольших неказистых жуков Аллекулид за свою страсть к пыльцевой диете получили название пыльцеедов. Впрочем, они нередко довольствуются другими частями цветка. Видимо, мы не подозреваем, как много насекомых питаются пыльцой. Так, не столь давно было установлено, что ночью пыльцой подсолнечника питаются златоглазки, уховертки и даже кузнечики.
Великое множество насекомых, вооруженных длинными острыми хоботками, — клопы, тли, алейродиды, червецы, щитовки, листоблошки — питаются соками растений. Оружие — тонкий шприц — всегда у них наготове. Достаточно вколоть его в ткань растения — и потекла пища в объемистый желудок.
Тлям, червецам, листоблошкам, цикадкам нелегко сидеть на растении, прицепившись к нему собственным хоботком. Вот почему эти насекомые чаще всего живут колониями под защитой муравьев. За бдительную охрану сосущие насекомые щедро расплачиваются со своими покровителями сладким питательным соком. Они выделяют его в избытке из кишечника капельками. Этот сок, или, как его называют, медвяную росу, жадно поглощают муравьи. Когда же их мало, соком лакомятся осы и мухи. Не брезгует им наша прилежная труженица домашняя пчела. Мед, собранный из выделений тлей, по существу, их сладкие испражнения, называется падевым. Он сильно уступает по качеству меду натуральному и для самих пчел небезопасен. Неутомимые сборщицы нектара, позарившиеся на столь легкую добычу, которой, очевидно, воспользовались по нужде (все больше земли запахивает человек, все меньше остается лугов с цветами), нередко погибают от него зимой. Доказано, что в пади развивается гриб рода Ботрис. Такая падь обладает резко бактерицидным действием, от нее даже отмирают листья. Видимо, антибактерицидное вещество ядовито для пчел и вызывает их гибель.
