На гору можно за 200 Y подняться на носилках - двое "профи" втащат вас на высоту 900-этажного дома по крутым ступенькам почти бегом. Платят за это обычно женщины - видимо, им приятно, что их несут на руках (канатная дорога всего 20 Y). Я влез на гору с рюкзаком, и в этом тоже есть что-то героическое. Ночую в маленьком монастыре после часового торга с испорченными коммерцией монахами (с 250 Y дошли до 4). В прейскурантах на английском и китайском цены отличаются в 25 раз - пока это рекорд.
18.08. Такого количества крыс я еще не видел. На священной горе и муху нельзя убить, не то что крысу. С погодой здорово повезло. Верхняя граница облаков опустилась ниже вершины как раз в нужный момент, и восход был просто замечательный. Сотни собравшихся приветствовали его неописуемым шумом. Особенно они разошлись, когда появился "зовущий Будда" - местный вариант брокенского видения, оптического эффекта, при котором видишь свою тень на облаках в радужном кольце. Эту штуку редко удается наблюдать в горах, но почти всегда - с самолета, правда, там на нее никто не обращает внимания, тем более, что тень получается самолета, а не твоя. Раньше при виде "зовущего Будды" старики частенько прыгали с обрыва, уверенные, что таким образом обретут нирвану. Теперь вдоль края протянуто ограждение, и приходится ограничиваться криками.
Китайцы - вообще народ очень шумный. Вышеупомянутый путеводитель даже утверждает, что китайский язык - единственный, на котором нельзя говорить шепотом (на самом деле можно). На иностранцев они реагируют так, словно это снежный человек, даже там, где проходят сотни западных туристов в день.
Китайские туристы - в основном интеллигенция, и они еще ничего, но вот трудящиеся... Они либо застывают, открыв рот и выпучив глаза, либо кричат дурным голосом "хэллоу!" и дико хохочут над собственным остроумием. Когда слышишь окрик "хэллоу" 3000 раз в день с одной и той же интонацией, может здорово надоесть.
Впрочем, тибетцы еще хуже, особенно нголоки (кочевые). Если, допустим, ты сидишь у дороги в ожидании попутки, прохожий обязательно остановится и будет два-три часа тебя разглядывать, с интервалом в десять минут спрашивая что-то, видимо, в надежде, что за эти десять минут ты начал понимать по-тибетски. Если хоть на один вопрос ответишь - конец. Уже не отвяжешься до вечера. Ноглоки вообще производят впечатление чуть дефективных - очевидно, результат тысячелетий родственного скрещивания в деревнях и практики отправки самых толковых сыновей в монастыри. Объяснить им что-либо невозможно. Пусть я не очень понятно объясняю, но ведь те же вопросы с помощью жестов и рисунков китайцы понимают на лету. А может быть, мозги старшего поколения тибетцев просто не испорчены образованием молодежь, особенно монахи, куда сообразительней.
Спускаюсь по другой стороне горы, где нет ни души. На вершине ландшафт напоминает северный Кунашир - невысокие кривые пихты с плоскими макушками, заросли малины и лилий. С 2500 м и ниже лежит Малое Бамбуковое Море - один из двух сохранившихся в Сычуани участков бамбуковых лесов. Фауна бедная, но своеобразная - бамбуковая куропатка, скальная белка, бурый дятел. Тропа совершенно потерялась, и я полдня продираюсь к ближайшему ручью, а затем быстро спускаюсь по руслу (хорошо, что у меня совсем пустой рюкзак - иначе бы не прошел). Ниже 1000 м идут леса типа тропических - обедненные, конечно, зато с южными видами хвойных: аменотаксисами и куннигамиями, очень красивыми. С 500 м пошли поляны, засеянные анашой, где паслись алмазные фазаны; с 400 м - капустные огородики, где я пообедал; а с 300 кукурузные поля, где поужинал. Ночую в шалаше на окраине первой деревни. Дождь здесь так и не кончился. Но так тепло, что можно даже ночью под проливным дождем ходить в трусах, что я и делаю:
во-первых, приятнее, во-вторых, шмотки зря не мокнут, в-третьих, моешься бесплатно, а в-четвертых, местные от тебя тащутся независимо от одежды (особенно "добивают" их волосы на груди и руках).
19.08. Еду попутками на запад. Ландшафт сплошь заселенный, но довольно красивый:
изумрудные рисовые чеки, яркая зелень деревьев, темно-красные обрывы. Крестьяне пасут огромные стада уток. За Яанем сквозь пелену дождя проступают склоны гор, а после реки Дадухэ начинается серпантин. Вскоре толстые серые буйволы на обочинах сменяются рыжими коровами, потом пегими цзо (гибрид коровы с яком), и наконец, черные яки возвещают близость перевала через хребет Дясюэшань. Ночуем в Кандине, тибетском городке с парой красивых монастырей. Это Кам - Восточный Тибет.
Местные жители, кампа, самые богатые и культурные из тибетцев, особенно те, кто живет в китайских провинциях, а не в самом автономном районе. Они носят черные дели и алую чалму в форме обруча. Поймал грузовик, идущий в Ласу, в котором и сплю. Мокрый снег.
20.08. Ночью облака рвались, и в свете молодой луны было видно Гунггашань (7556 м) - белую трехгранную пирамиду, распустившую по окрестным хребтам длинные щупальца ледников. Утром снова дождь, хотя облачность вроде бы поднялась, а ветер усилился. Проезжаем еще перевал, но из-за метели ничего не видно.
Переплываем на пароме вздувшийся оранжевый Ялунчьжян и поднимаемся на плато.
Навстречу идут лесовозы, каждый с 2-5 огромными бревнами. Здесь уже белые ушастые фазаны вместо синих, западные кундыки вместо восточных и тибетский чай с цзамбой вместо еды.
Вообще я разработал для себя оптимальный дневной рацион: 2 пиалки риса, 1 пиала лапши, пачка печенья, 3 лепешки (если попадутся), арбуз (итого 6 Y) и дары полей. Когда долго нет какой-нибудь халявы, покупаю банку свинины за 3 Y, а если плохое настроение - банку кокосового молока за 5 Y, но это уже роскошь.
21.08. Погода все еще паршивая, хотя дождь почти перестал. Проезжаем каньон Янцзы с прекрасным елово-пихтовым лесом. Река шириной с Москву-реку, только быстрая.
Этот район, где великие реки Азии текут совсем рядом, разделенные очень высокими узкими хребтами, называется Юнлонг - "Страна Драконов в Облаках". Всего в 40 км к западу от Янцзы в бездонном, недоступном каньоне "Полет Дракона" течет Меконг, крупнейшая река Индокитая. Стены его ущелья так высоки и круты, что в некоторые участки теснины еще не ступала нога человека. Еще западнее, за хребтом Баошань (до 6740 м), всего в 20 км от Меконга, каньон Салуина - он, как и Янцзы, начинается грязным ручейком на обочине шоссе Ласа-Голмуд, а в Бирме это река величиной с Днепр. Дальше снова узкая горная стена, и за ней уже каньоны притоков Брахмапутры. По этим рекам никто никогда не сплавлялся от начала до конца, хотя в верховьях, на Тибетском плато, это несложно, а внизу они судоходны. Жак Паганель когда-то мечтал проплыть Цангпо (Брахмапутру), а какой-то янки пытался проскочить в бочке знаменитые пороги "Прыжок Тигра" на Янцзы. На Ниагаре такой фокус ему удался, но на сей раз не повезло: ни его, ни бочку никто больше не видел. А ведь какие возможности! Всего 25-40 км, и ты, в зависимости от выбора реки, спускаешься либо в Восточно-Китайское море через весь Китай, либо в Сайгон через Таиланд, Лаос и Камбоджу, либо в Мандалай и Рангун через Бирму, либо в Бангладеш через Ассам. Живым. конечно, не доплывешь, разве что по Иравади - она вроде бы попроще, хотя...
