Товарищи помогли ему встать и, поддерживая его, отвели к берегу ручейка.
Уже совсем рассвело. На берегу лежали трупы пиратов в таком же положении, в каком их застигла смерть, по-видимому молниеносная.
Айртон был потрясён. Сайрус Смит и остальные колонисты молча смотрели на него.
По знаку инженера Наб и Пенкроф осмотрели уже окоченевшие тела.
На них не было никаких ран.
Только после очень тщательного осмотра Пенкроф обнаружил на лбу у одного, на груди у другого, на спине у третьего, ещё у одного — на плече по маленькому красному пятнышку, происхождение которых нельзя было установить.
— Это следы смертельного удара! — сказал Сайрус Смит.
— Но каким оружием он нанесён? — спросил журналист.
— Каким-то ружьём, стреляющим молнией.
— Кто же их убил? — вскричал Пенкроф.
— Судья острова Линкольна! — ответил инженер. — Тот, кто перенёс Айртона в кораль. Тот, кто столько раз помогал нам и всякий раз уклонялся от благодарности.
— Его нужно найти во что бы то ни стало! — воскликнул Пенкроф.
— Да, искать его нужно, но теперь и я думаю, что найдём мы его только тогда, когда он сам этого пожелает.
Это невидимое покровительство одновременно и трогало, и раздражало инженера. Сознание собственной слабости перед лицом могущества этой таинственной силы было оскорбительно для этого гордого человека, тем более, что в великодушии их покровителя, отнимавшего у них какую бы то ни было возможность выразить свою благодарность, было нечто презрительное. Этот оттенок пренебрежения даже умалял в глазах инженера ценность самих благодеяний.
— Будем же искать, — сказал он, — и постараемся доказать нашему высокомерному покровителю, что он имеет дело с людьми, не лишёнными способности чувствовать благодарность! Я отдал бы полжизни, лишь бы только иметь возможность в свою очередь оказать ему какую-нибудь важную услугу.
С этого дня поиски таинственного существа стали единственной заботой колонистов острова Линкольна. Всё побуждало их во что бы то ни стало найти ключ к разгадке этой цепи тайн, узнать имя человека, обладающего необъяснимым, поистине сверхъестественным могуществом.
Наб и Пенкроф перенесли трупы пиратов в лес и там глубоко закопали их в землю. После этого все колонисты вернулись в кораль.
Там они ввели Айртона в курс всего случившегося во время его пленения.
— Теперь, — закончил свой рассказ Сайрус Смит, — мы должны выполнить долг благодарности. Не наша заслуга в том, что первая задача экспедиции выполнена и мы снова стали хозяевами острова.
— Давайте обыщем весь этот лабиринт отрогов горы Франклина! — сказал Гедеон Спилет. — Осмотрим каждую трещину почвы, каждую пещеру! На свете не было ещё случая, чтобы журналист столкнулся с такой захватывающей тайной, как эта!..
— И мы вернёмся в Гранитный дворец только после того, как разыщем нашего покровителя? — спросил Герберт.
— Да, — ответил инженер. — Мы сделаем для этого всё, что в человеческих силах…
— Где мы будем жить это время? — спросил Пенкроф.
— В корале. Он расположен близко к району, который мы должны исследовать, и обильно снабжён продовольствием. Впрочем, ведь в любую минуту отсюда можно на тележке съездить в Гранитный дворец.
— Хорошо, — ответил моряк, — Но позвольте напомнить вам…
— Что именно?
— Что мы отложили до лета нашу морскую поездку, а лето уже наступило.
— Какую морскую поездку? — спросил Гедеон Спилет.
— На остров Табор! Неужели вы забыли, что мы должны оставить там записку, что Айртон и мы находимся на острове Линкольна, на случай, если придёт шотландская яхта?.. Если только мы уже не опоздали…
— Но на чём вы хотите совершить это путешествие? — спросил Айртон у моряка.
— Как на чём? Да на «Благополучном», разумеется.
— На «Благополучном»? — воскликнул Айртон. — Разве вы не знаете, что его больше нет?..
— Моего «Благополучного» больше нет?! — заревел Пенкроф.
— Увы, — ответил Айртон, — пираты обнаружили его дней восемь тому назад в порту Шара. Они взошли на борт и подняли якорь…
— И?.. — с замирающим от волнения сердцем спросил Пенкроф.
— И, не умея управлять судном, — ведь Боба Гарвея среди них не было, — посадили его на камни, где шлюп и затонул…
— О, негодяи! О, мерзавцы! О, подлецы! — кричал моряк.
— Утешься, Пенкроф, — сказал Герберт, взяв его за руку. — Мы построим другой «Благополучный», только больший. Ведь сейчас у нас есть все железные части и оснастка для постройки настоящего брига, на котором можно совершить переезд на материк.
— Да знаешь ли ты, — горестно отозвался моряк, — что потребуется не меньше пяти-шести месяцев, чтобы построить судно в сорок-пятьдесят тонн!
— Времени у нас достаточно, — сказал журналист. — Только нам в этом году не придётся съездить на остров Табор.
— Не огорчайтесь, Пенкроф, — добавил инженер. — Делать нечего, надо примириться с потерей. Будем надеяться, что мы ничего не потеряем от этой задержки.
— Мой «Благополучный», мой бедный «Благополучный»! — стонал Пенкроф, глубоко опечаленный гибелью судёнышка, которым он так гордился.
Действительно, уничтожение «Благополучного» было чувствительным ударом для колонии. Поэтому колонисты условились, что начнут постройку нового судна, как только вернутся в Гранитный дворец. Но сейчас главной их заботой было обследование острова в поисках неизвестного покровителя. С 19 по 26 февраля они ничем другим не занимались.
У подножия горы Франклина тянулся целый лабиринт ущелий, трещин и пещер. Здесь, может быть даже внутри самой горы Франклина, могло быть жилище таинственного незнакомца.
Отроги горы были разбросаны в таком хаотическом беспорядке, что Сайрус Смит, прежде чем начать поиски, методически разбил всю площадь на участки. В первую очередь колонисты исследовали южный склон вулкана, по которому стекали воды реки Водопада. Айртон указал им пещеру, в которой пираты держали его в плену. В пещере решительно ничего не изменилось с тех пор, как Айртон покинул её.
В одном из её углов колонисты обнаружили запасы провизии и боевых припасов, украденные пиратами в корале.
Вся эта часть горы, поросшая великолепными хвойными деревьями, была с величайшей тщательностью осмотрена колонистами. Дойдя до юго-западной части склона, они обнаружили здесь узкое ущелье, упирающееся в хаотическое нагромождение базальтовых скал на самом берегу океана. Деревья здесь росли реже. Камень заменил тут траву.
Дикие козы и муфлоны скакали по утёсам. Это была граница бесплодной части острова Линкольна.
