и незначительно, но обязательно уступал.
Ещё торг серьёзно облегчался, если в товаре обнаруживался какой-нибудь изъян. Но, думаю, на такие товары везде можно получить скидку. На мой взгляд торговаться на базаре на Востоке это не просто коммерция, это своего рода развлечение, даже спорт или соревнование в находчивости, остроумии и умении пошутить. Люди на Востоке словоохотливые и многословные, что находит отражение и в этикете: и здороваться, и прощаться можно довольно долго. Поэтому торг, это не просто способ купить подешевле, но и, можно сказать, хороший тон. Согласитесь, что всегда приятно весело поговорить, а говорить на Востоке умеют, и делают это очень красиво, а заодно и получить некую скидку.
Вид на Тегеран с башни «Азади»
Не скрою, что несмотря на немалое число черт положительного свойства характера иранцев обладают они и отрицательными. Одну из них я не любил особенно сильно. Этой чертой была низкая организованность. Но нельзя разглядывать в чужом глазу соринку и не замечать бревна в своём. Себя-то по сравнению с иранцами я считал организованным, ответственным, дисциплинированным и тому подобное. Однако, как общеизвестно, и на старуху бывает проруха, так что однажды я получил прекрасный урок, отчётливо показавший мне, что я переоцениваю себя.
Дело было так. В Тегеране проходила большая международная конференция, в которой от нашей страны участвовала крупная и представительная делегация во главе с президентом. Естественно, что все старались подготовиться к предстоящему мероприятию как можно тщательнее, чтобы всё прошло гладко и ровно, что называется без сучка, без задоринки. Мне также довелось принять некоторое участие в этом действе.
Моя задача была довольно простой. Я должен был обеспечить прохождение паспортного контроля. Казалось бы, что может быть проще. Всего-то и нужно было получить от сотрудников погранконтроля паспорта прилетевших делегатов с проставленными в эти паспорта отметками о прибытии в страну, а затем сдать их специально назначенным людям. Вечером после завершения конференции обеспечить вылет. И всё. Всё просто.
Наступил день мероприятия. Утром я заблаговременно прибыл в аэропорт, но меня отказались туда пускать, сославшись на то, что меня нет в списках лиц, которым разрешён доступ в воздушную гавань. Минут через пятнадцать споров и разъяснений, а также демонстрации копии списка, предоставленного иранской стороне ранее, мне разрешили проехать. Разумеется, мысленно я не преминул посетовать на неорганизованность принимающей стороны, и нашёл в этом лишнее подтверждение своим убеждениям.
Когда наша делегация прилетела и покинула аэропорт я пошёл заниматься своими паспортными делами. Мне сказали, что ещё не всё готово и нужно подождать. Что ж, ждать так ждать, это было привычным ответом. Состав нашей делегации был внушительным, но я решил, что за полчаса со всеми миграционными формальностями можно покончить и осведомился у ответственных иранских коллег, могу ли я получить документы. Они ответили, что пока нет, потому что по причине многочисленности делегации они ещё не успели всё закончить. Часа через два я уже начал нервничать и торопить ответственных за оформление документов людей, но это, конечно же, имело мало толку. Ещё больше масла в огонь моего раздражения подлило то, что мне начали говорить об отсутствующих визах в некоторых паспортах. Этот вопрос уладился достаточно легко, так как визы для такого короткого посещения по тем паспортам были не нужны. Потом мне начали выдавать паспорта, но не все сразу, а частями, чем я тоже был недоволен.
Наконец, я получил все. Сверился со списком, убедился, что все паспорта у меня на руках, и поехал в гостиницу, где находились те, кому я должен был сдать документы. При этом часть паспортов, штук семь, мне нужно было сложить отдельно. Это были паспорта одного из министров, его заместителей и некоторых других высокопоставленных лиц. Я сел в машину, ещё раз всё проверил, отложил нужные документы в отдельный пакетик, который положил в большой пакет сверху остальных зелёных, синих и красных книжечек с двуглавым орлом на обложке.
Приехав в гостиницу, я направился в номер, чтобы сдать документы. На входе в здание была установлена рамка металлоискателя и оборудование для просветки вещей. Я положил пакет с паспортами на ленту транспортёра, прошёл через рамку, забрал пакет и двинулся к месту назначения.
Когда я открыл пакет и начал передавать паспорта, то смутился тем, что маленького пакетика с отложенными документами наверху не оказалось. Сначала я подумал, что во время езды на машине он мог как-нибудь засыпаться остальными документами, но, передавая паспорт за паспортом и опустошая пакет, всё отчётливее и яснее становилось, что отложенных документов нет.
Передав последний оставшийся в пакете паспорт я бросил приёмщику только одно слово: «Сейчас», и бегом помчался вниз. Я подумал, что выпасть этот маленький пакет мог только в машине, ведь сидя в ней ещё в аэропорту я перепроверял все документы и откладывал потерявшиеся. Но не мог же я не заметить, что из пакета что-то выпало, когда забирал его. Пока я спускался вниз, пытался понять, где я мог потерять паспорта, ведь от машины до отеля было всего несколько шагов – мой автомобиль стоял прямо у входа. Ещё в голову лезли всякие дурные мысли: «Я потерял паспорт министра. Интересно, что будет, если я его не найду. А ещё интересно, что подумает министр, узнав, что какой-то разгильдяй потерял его паспорт. Такое, наверняка, с ним случится впервые». Я успел много о чём подумать, но подбежав к выходу из отеля, я увидел свою пропажу на аппарате просветки. Наверное, когда я положил большой пакет на ленту, то он наклонился и маленький пакетик выпали из него, но будучи слишком лёгким, не смог выехать из аппарата, так как застрял в резиновых шторках.
Сложно передать, насколько я обрадовался. Взяв в руки этот небольшой пакетик, я будто сбросил несколько пудов груза с плеч. О, какое это было облегчение!
Также бегом я вернулся обратно, сдал находку, при этом прослушав лекцию о неподобающем поведении и о том, что нельзя ни с того ни с сего срываться и убегать, не сдав все документы и не оформив передачу. Со всем этим я согласился, ибо возразить было нечего. Сообщать об истиной причине своего, показавшегося моему коллеге странным поведении, я, разумеется не стал.
Вечером, когда, конференция завершилась, мне снова предстояло заняться обеспечением, только теперь уже вылета. В этот раз всё проходило ещё более долго, чем утром, к тому же вылет второго самолёта почему-то задерживался и меня по этому поводу постоянно
