Когда же я взялся покупать билет, выяснилось, что выбор такой: один самолет вылетает через три часа, а следующий будет только послезавтра. Виза же у меня заканчивалась на следующий день, ждать я не мог. Придется рискнуть.
К счастью, как я уже имел возможность убедиться, автостопом из Окленда можно уехать прямо из центра. Достаточно выйти на выезд к автостраде. А это всего в 100 метрах от окончания Квинс-стрит, примерно в полукилометре от бэкпакерса «Киви». Я уезжал с этого места уже три раза — всего за 10–15 минут. И на этот раз я прождал не намного дольше.
Вообще-то ехать в аэропорт автостопом могут только чересчур наивные или самоуверенные стопщики. Я не отношусь ни к тем, ни к другим. Но мне было интересно еще раз испытать судьбу: «Успею я на рейс в Аргентину? Или нет? Может, все же нужно было в Москву лететь?»
В который уже раз в Новой Зеландии меня предложила подвезти женщина. На этот раз уроженка Западного Самоа. Она, узнав, что я опаздываю на самолет, вызвалась довезти меня прямо до аэропорта.
Поднявшись над Землей Аотеароа на самолете, я увидел сверху аккуратные, словно выстриженные газонокосилкой, зеленые холмы, крошечные, огороженные от ветра забором из деревьев плантации киви и красные крыши домов (напоминающих Англию викторианской поры). Мне даже показалось, что я узнал сад братьев Родерик. А по белому дыму гейзерных источников опознал Ротороа. Если бы у меня был с собой хороший бинокль, я мог бы разглядеть и национальные новозеландские символы: вездесущих опоссумов, нелетающую птицу киви, карликовые сосны, огромный папоротник…
Буэнос-Айрес в разгар экономического кризиса
Интересно, как обстоит дело с автостопом в Южной Америке? До меня уже доходили разрозненные слухи. Говорили, что в Чили — автостоп замечательный, а в Аргентине — отвратительный; в Боливии вообще о нем ничего не знают, а в Колумбии лучше ездить на автобусах — это дорого, но не так опасно.
Пока я размышлял над тем, как встретит меня Южная Америка, самолет приземлился в аэропорту Буэнос-Айреса. На таможне меня пытать не стали. Не спросили, ни сколько у меня денег (а их было ровно 50$), ни где собираюсь жить (не имею представления). После двух лет в Австралии и Новой Зеландии я опять попал туда, где меня принимают за «белого человека» — тут их зовут «гринго».
Адрес посольства — Эмбахада Руссиа — я узнал из телефонного справочника, аккуратно переписал его в свою записную книжку и стал действовать, как в Китае: остановив прохожего, тыкал пальцем в написанное и жестами объяснял, чтобы мне показали направление. Так за пару часов я добрался до цели.
Консульский отдел был уже закрыт. Консула не было.
— Тогда давайте вице-консула.
Ко мне вышел Игорь Петляков. Я было начал говорить, кто я и откуда, но он перебил. Оказывается, он прекрасно меня знает — в 1996 году принимал участие в организованном мной «Чемпионате Москвы по автостопу».
В российские консульства я всегда заходил с одной целью: передать в Москву отснятые видеокассеты — это была самая ценная и невосполнимая в случае потери часть моих вещей. И, надо отдать должное российским консулам, ни в одной стране мира мне в этой просьбе не отказывали. Причем передавали кассеты не по долгу службы и не в дипломатической почте. Просто всегда находился человек, который, летя в Москву, захватывал и попутный груз.
Игорь тоже взял у меня видеокассеты, а затем, уже по собственному почину, позвонил корреспонденту ИТАР-ТАСС Павлу Кузнецову. Тот вскоре приехал, чтобы написать репортаж о прибытии в Аргентину «известного российского путешественника». Когда я на следующий день отправил домой по Интернету сообщение о начале своего путешествия на Американском континенте, мне с гордостью ответили: «А мы уже слышали про тебя в новостях на «Авторадио»!»
После интервью я поинтересовался:
— Нельзя ли где-нибудь у вас в офисе остановиться на пару ночей? Мне обязательно в понедельник нужно зайти в чилийское посольство.
Павел, как оказалось, уходил в отпуск с завтрашнего дня.
— Мне проще поселить тебя в отеле. Сейчас, после кризиса, это мне по карману.
Так я оказался в номере трехзвездочного отеля — с душем и цветным телевизором (50$ за три ночи, с завтраком). Каково же было мое удивление, когда, взяв в руки пульт дистанционного управления и случайно потыкав кнопки, я увидел фильм на русском языке — пусть и с испанскими субтитрами.
До понедельника мне по большому счету делать было нечего. И я решил посвятить выходные осмотру Буэнос-Айреса. Меня, за год в Новой Зеландии превратившегося в самую настоящую деревенщину, поражали широкие проспекты, высокие многоэтажные дома, многочисленные памятники. Да и надписи на испанском языке. После двух лет в Австралии и Новой Зеландии, где все говорили на понятном и почти родном английском языке, я опять вдруг почувствовал себя за границей.
Европейские колонизаторы практически с самого момента своего появления в Америке выбрали устье реки Ла-Плата как место, идеально подходящее для строительства порта. В 1516 г. Хуан Диас де Солис высадился здесь со своим отрядом и сразу же был убит и съеден воинственными индейцами керанди. Двадцать лет спустя те же индейцы уничтожили экспедиционный корпус во главе с доном Педро де Мендосой. Лишь в 1580 г. очередному конкистадору, Хуану де Гарая, удалось избежать попадания в котел с супом. Он и стал основателем Буэнос-Айреса.
Город строили на пустом месте по простому плану: с улицами, пересекающимися под прямыми углами. И в целом эта конфигурация в виде прямоугольной сетки сохраняется до сих пор. Но здания колониальной архитектуры постепенно вытесняются современными небоскребами из стекла и металла.
В начале XX в., когда Буэнос-Айрес стал законодателем мод и культурным центром всей Южной Америки, сюда наряду с сотнями тысяч иммигрантов устремились писатели и поэты, художники и музыканты. Именно они создавали всемирно известные литературные салоны и кафе, рестораны и театры, которые сейчас определяют неповторимый колорит этого второго Парижа. Или второго Будапешта. Именно здесь во время «холодной войны» снимали шпионские фильмы о приключениях западных агентов в Восточной Европе. Уголок, описанный в книгах Хулио Кортасара, «законсервировали» в том самом виде, в котором его застал великий писатель. А площадь, названная именем этого знаменитого аргентинского писателя, превращена в «музей под открытым небом». Среди культурных достопримечательностей — всемирно известный театр «Колон». И, конечно, как в каждой католической стране, в Буэнос-Айресе множество скромных приходских церквей и величественных соборов. И не только католических.
