ними доме, о чём и говорил недавно мусульманский президент бывшей Оттоманской империи. Итак, ответ для меня заключается в духовной капитуляции находящейся у власти левой интеллигенции, перед напором исламского фанатизма.
Однако Израиль не очень-то вписывается в общую картину борьбы двух могучих религиозных культур за умы, сердца и тела людей, населяющих берега Средиземного моря. И что бы там ни говорили морально неустойчивые интеллигенты Запада, дело Израиля правое, да и до Господа здесь – рукой подать!
Современный Израиль, основанный самопровозглашенными, но выросшими в религиозной среде атеистами, достаточно быстро стал страной с большой долей людей религиозной, если и не фанатично-религиозной ориентации.
Во-первых, подчиняясь логике своих собственных религиозных устремлений, большинство верующих иудеев по всему миру приняло существование Израиля как легитимного дома для «избранного народа» и частично переселилось сюда из различных стран Галута 5. Во вторых, с самого основания современного государства и главное, несмотря на мощную пропаганду со стороны собственных вождей и долго продолжавшейся взаимной неприязни с еврейскими переселенцами, часть изначально живших здесь мусульман осталась на своих насиженных местах, представляя собой общину людей, поклоняющихся Богу Авраама, если и не Исаака с Яковом и, таким образом, признающих своё, пусть пока и не слишком желанное, родство хотя бы с частью новых хозяев страны. Благодаря этим факторам, да и вообще присутствию и участию религиозных элементов (например, библейских праздников и выходных) в повседневной жизни населения, атеизм пока не стал здесь тяжелой и неизлечимой болезнью, поразившей большинство номинально-христианских стран. Благодаря этому потенциальные агрессоры не имели гипнотической, если хотите, мистической силы, которой, если моя гипотеза верна, коллективно обладали мусульманские беженцы, а вернее будет сказать, до поры скромно державшиеся оккупанты, в странах Северо-Западной 6 Европы. Да и проблема просто выживания Израиля на этой земле требовала более чем трезвой оценки своих врагов как с военной, так и с психологической точки зрения без потусторонних страхов и сентиментов.
Мне, как неофиту, пока не к лицу делать публичные заявления о том, как спасти и укрепить Израиль. Поэтому здесь я расскажу, как я лично его увидел и полюбил в надежде на взаимность в один прекрасный день.
Исторический момент, когда доступная большинству граждан свобода передвижения в странах просвещенного Запада и пытавшейся сотрудничать с ними России, внезапно оборвалась из-за плохо предсказуемых последствий быстро распространившейся вирусной инфекции и последовавшего за этим карантина, застал меня в Монреале. Более полугода я ждал каких-нибудь рациональных действий со стороны местных властей для того, чтобы иметь возможность сбежать из вынужденного одиночества и присоединиться к жене уже переболевшей, но обитавшей в восьми тысячах километров к востоку от моего местонахождения. К счастью, решение для меня нашлось благодаря доступной в какой-то момент для граждан Израиля вакцинации с получением права пересекать границы стран, старающихся изо всех сил ограничить поток потенциальных разносчиков официально провозглашенной пандемии. Так я вновь оказался в Израиле, о котором хочу, наконец, рассказать в этой книжке.
Здесь, как писал народный поэт Кольцов: «размахнись рука, развернись плечо…», но адекватно описать Израиль, несмотря на его миниатюрное изображение на карте мира – задача не для пессимиста. Приехав в третий раз (а гражданином – во второй) в силу самовнушения, а может, по контрасту с серой поздней канадской осенью, я почувствовал, что оказался в райском месте. Начнем с аэропорта – выйдя из самолета после ночного полусна в маске, я попал в светлое, открытое солнцу и воздуху здание с золотым небом и яркими цветами за стеклянными стенами.
Я был встречен девушками и юношами в белых комбинезонах (карантин все-таки), благосклонно воспринявшими мое «Ани медабер иврит катан» 7(«Ктана», как сказал мне потом мой друг, подъехавший за мной на электромобиле, так как «иврит» по-еврейски – женского рода). А уж потом – ещё удивительней – никто не смотрел на мои заполненные бумаги и после взятия мазка из «горлоноса», сказали, что я свободен идти, куда захочу, несмотря на строгие предупреждения оставаться в карантине аж две недели. Впрочем, карантин мой проходил в доме, открытом настежь, и в садике, сплошь заросшем субтропическими цветами и фруктовыми деревьями с перманентно спелыми плодами на ветках.
Приехав для того, чтобы сделать повсеместно обязательные в то время прививки, я приготовился ждать очереди, а для занятий пенсионера-путешественника чередовал время между недавно открытой способностью-готовностью исписывать чистые листы бумаги 8 всем, что придет в то утро в голову, и приготовлением кошерной (по мере возможности и умения) еды из свежайших продуктов, купленных в местных магазинчиках с исключительно палестинским персоналом, с которыми можно было общаться либо на иврите, либо жестами. Кошерный режим соблюдался, как мне кажется, ввиду свободного захода в дом внуков 9 – природных израильтян, да и мне самому было интересно. Как по мне, обоих занятий с лихвой было достаточно, чтобы заполнить освобожденное от регулярных рабочих обязанностей время.
Тут следует признаться, что в силу моего склада характера, ума ли работать за столом или микроскопом по долгу службы я никогда не мог больше часа подряд, а затем мне требовалось ходить по коридорам офисного здания со взглядом, устремленным на носки ботинок и руками в карманах брюк или, в крайнем случае, лабораторного халата. Один из моих боссов даже как-то попросил меня не так явно манкировать рабочим временем и мнением коллег и подчиненных. Здесь же, в поселке на «оккупированных территориях» ходить можно было сколько угодно по каменистым склонам, заросшим колючками, практически круглый год производящими на свет ярко алые и лиловые цветы – анемоны или что-то подобное. А при подъеме на вершину холма можно было видеть перед собой кромку Святой земли – берег Средиземного моря, принесшего на своих волнах завоевателей, а затем паломников из тех народов, что построили за последние две тысячи лет угасающую теперь на глазах «нашу» европейскую цивилизацию, которая большую часть своей истории развивалась под влиянием посланного через народ Израиля (по некоторым признакам 10, тот же самый!) Завета всем тем, кто мог и хотел его услышать.
Израиль не так мал, как кажется, глядя на его изображение на карте мира. То есть, хотя каждый клочок земли на километры вокруг центра Тель-Авива теперь застроен бесконечными кварталами многоэтажных кондоминиумов с элементами открытой южной архитектуры на верхних этажах подороже, бóльшая часть Израиля, как легитимизованная ООН,
