Салли и Томек с интересом любовались видами Амазонки. Они не захотели даже идти в столовую на обед. К удовольствию голодного Новицкого вскоре, однако, пошел сильный дождь, который согнал всех с палубы в каюты. Ведь стояла бразильская зима, во время которой ливневые дожди идут почти ежедневно после полудня.
На следующий день утром «Полярная звезда» вошла в рейд Беленского порта и вскоре пришвартовалась к каменной пристани порта Белен ду Пара, который зовут иначе «Воротами Амазонки».
Очутившись в Белене, трое друзей наняли номера в гостинице в новой части города. Не успев даже как следует умыться с дороги, капитан Новицкий отправился в порт, чтобы разузнать какие суда отплывают в ближайшее время вверх по реке. Томек и Салли решили прогуляться по городу.
Белен, впрочем, как и Манаус и Икитос, принадлежит к числу тех крупнейших городов, расположенных на берегах Амазонки, которые выросли на волне каучукового «бума»[73]. В порт Белена ежедневно прибывали суда с грузом каучука, собранного в глубине болотистых джунглей, и отсюда «черное золото» Бразилии отправлялось дальше — в широкий мир. В современном районе города помещались конторы многих каучуковых предприятий и банков. Порт был как бы естественными «воротами» Амазонки. Все желающие выехать в глубину континента должны были обязательно начинать путешествие в порту Белен, потому что в этой части Бразилии нет других путей сообщения, кроме многочисленных рек.
Рядом с блестевшим от чистоты и богатства европейским районом города, простирался старый город с грязными и нищими крутыми уличками и переулками. Томек и Салли начали ознакомление с городом с набережной реки, вдоль которой расположились постройки европейского города. Именно здесь находились торговые дома, конторы предприятий, учреждения, гостиницы, роскошные рестораны, кафе и пышущие великолепием магазины, привлекавшие покупателей витринами, заполненными различными товарами.
Впрочем, эта часть города не очень интересовала Томека и Салли. Поэтому они бегло осмотрели широкие, чистые бульвары, скверы и площади и направились в сторону старого города, построенного еще во время колониального завоевания Бразилии. Здесь преобладали массивные, белые дворцы, мрачные храмы, напоминающие укрепленные замки, свидетели преступлений португальских и испанских конкистадоров, усмирявших южно-американских индейцев огнем и мечом.
Томек и Салли с любопытством смотрели на старинные сооружения, мрачные стены которых, казалось, хранили предания о кровавом завоевании страны и о безнадежной защите. Они осмотрели старинный кафедральный собор, построенный в XVIII веке и направились к старинному рыбацкому порту Вер-у-Пезу, откуда к ним долетал характерный запах рыбы. В порту как раз была ярмарка. Берега реки чернели лесом мачт разных суденышек, барж и индейских лодок, на которых рыбаки приходили в Белен даже из довольно далеких уголков Амазонки.
Перед Томеком и Салли предстал незабываемый вид бразильской ярмарки. На фоне каменных, невысоких домов, украшенных фронтонами и башенками с остроконечными крышами, переливалась красочная толпа людей. Индейцы со светло-коричневым цветом кожи, метисы, негры всех оттенков от пепельно-серого до черного как антрацит, мулаты, японцы, китайцы и белые приехали на ярмарку не только по торговым делам, но и для того, чтобы обменяться новостями и сплетнями. Человеческие поселения в глубине материка, иногда состоявшие только из одного единственного дома, отдаленные друг от друга сотнями километров непроходимой пущи не давали людям возможности частого общения друг с другом. Поэтому на ярмарке никто не спешил, не проявлял нетерпения, и каждый охотно вступал в разговор.
Молодые люди провели на ярмарке в порту Вер-у-Пезу довольно много времени. Салли купила несколько мелочей в подарок друзьям в Манаусе. Потом они стали прогуливаться по всей площади, с интересом рассматривая красочную толпу. Одни из продавцов разбили палатки, другие разложили товары прямо на каменной мостовой. На этом бразильском базаре можно было купить рис, клубни маниока или выделанную из них крупу, которую называли здесь «фаринья», «кастанья ду Пара», или знаменитый бразильский орех, какао, кокосовые орехи, бананы, ананасы, рыбу от самой маленькой до огромной и, кроме многих продовольственных товаров, также ценную крокодиловую или змеиную кожу, шкуру ягуаров, удивительные изделия из крыльев красивых бабочек, ожерелья из сушеных семян, кружева, сплетенные из пальмовых волокон и множество других предметов работы искусных индейских умельцев. Были на ярмарке и коллекции красочных бабочек и мотыльков, пучки засушенных колибри, продавались даже живые попугаи, умевшие сказать несколько слов на испанском или португальском языке, обезьянки, а кое-где можно было встретить выставленных на продажу живую анаконду и даже ягуара.
Томек и Салли знакомились с городом почти до самого обеда. Томек хотел еще посетить старый Белен, где жили в основном метисы и мулаты, где извилистые, узкие улочки упирались концом в болотистую опушку тропического леса, но Салли напомнила ему о Динго, оставленном в гостинице.
Новицкий уже вернулся из порта и ждал друзей в номере гостиницы, потягивая из кружки свой любимый ямайский ром. Обрадованный Динго стал усиленно махать хвостом, а капитан спросил:
— Что же ты купила, голубушка?!
— Подарки Смуге, Наташе и Збышеку, — ответила Салли. — Вам я хотела купить говорящего попугая, но Томми сказал, что теперь это был бы подарок не ко времени.
— Ты хотела подарить мне попугая, умеющего болтать? А знаешь, что я бы не прочь заполучить такую умную птичку?
— Вот именно, вас заинтересовала бы болтовня этой птицы. Она, правда, умела говорить: бон диа, компадре, то есть добрый день, кум, но это были, пожалуй, единственные приличные слова. Остальное — это португальские ругательства.
— Гм, действительно, такой попугай вызвал бы замешательство в приличном обществе, — признал Новицкий.
— Я вам подарю такого попугая, когда мы будем уезжать из Америки, — обещала Салли, и немного помолчав, спросила: — Ну, что вы узнали в порту?
— Я встретил там корешка из моряков. Когда-то мы плавали на одной старой калоше, — ответил капитан. — Парень хороший, только немилосердно храпит во сне!
— Дорогой капитан, а о судах, отправляющихся вверх по реке, вы что-нибудь разузнали? — с нетерпением допытывалась Салли.
— В последнее время ты что-то стала горячку пороть, — упрекнул ее капитан. — Я как раз хотел сказать, что этот мой кореш плавает теперь на судне, курсирующем по Амазонке. На рассвете его «Санта Мария» уходит в Манаус.
