– Ну, а теперь, мальчики, давайте рассчитаемся.
Серега спросил, грамотно применив интонацию Остапа Бендера:
– В каком смысле?
Оказалось, что мы должны этой проводнице по два рубля. Как будто за дорогу до Тулы.
Серега сказал:
– Это возмутительно. Ведь вы же советский человек. Как вы можете требовать с нас деньги. Тем более, что ни о каких деньгах вообще речи не было.
Я сказал:
– Правильно. Вот если бы вы, гражданочка, сразу нам сказали, что не по любви, а за деньги нас в государственном поезде везете, то мы бы и вообще ни в какую Тулу не поехали.
Выйдя в городе Туле и оставив позади матерные проклятья проводницы, мы осмотрелись в поисках подходящего пивняка.
Какой-то местный чувак указал нам путь, мы взяли по три кружки и устроились в Туле надолго.
Серега сказал:
– Предлагаю назвать этот способ перемещения стюпом, потому что мы как раз стюп этому поезду и сделали.
И я горячо подержал Серегину идею.
Надо сказать, что стюпом – это древний, уже давно забытый способ перемещения. В лучшие времена стюпом можно было добраться на довольно большое расстояние, но с наступлением Новых времен стюб стал происходить все раньше и раньше. Однажды стюб случился аж в Скуратово, где на вокзале Гурзуфский пейзаж висит, но это было уже в 1987-м году, в Серебряный век, когда наш мир начал на бабках сдвигаться, и с каждым годом проводницы все раньше начинали свой щекотливый разговор, который, к тому же, со временем, и щекотливым быть перестал. В наши дни путешествие стюпом в принципе невозможно, потому что они сразу бабки требуют.
Стюб имел свои особенности, например, он не всегда совмещался с бухом, потому что проводницы почему-то сразу понимали, что имеют дело с довольно пьяными чуваками, и решительно отказывали нам в стюпе.
В таком случае, стюп плавно переходил в бух, и мы, даже не замечая этого перехода, ехали уже, соответственно, бухом. Иногда стюп переходил в буп, который является чем-то средним между стюпом и бухом.
Особенностью стюпа является также рабочая одежда стюпаря. Давно замечено, что в джинсовой, грязной, заблеванной одежде стюп идет не очень легко. Зато самый надежный, гарантированный стюп – в пиджаках и галстуках. Это мы с Серегой поняли только тогда, когда сами в пиджаках и галстуках выстюпили.
Однажды мы с Серегой решили: давай поедем куда-нибудь цивильно. Не стопом, стюпом, бухом и бупом, а в поезде, с постелями, с билетами. Приехав на место, впишемся в гостиницу. А наутро пойдем на экскурсию – достопримечательности разглядывать.
Город решили выбрать такой, чтобы там не было знакомых и желательно – незнакомый город. И город, по крайней мере – областной центр, чтобы там было куда сходить. Имелась в виду, конечно, европейская часть СССР, потому что, как мы справедливо полагали, выбираться оттуда нам все равно придется не по билетам, а самым обычным способом.
Насчет куда сходить, имелось в виду, конечно, чтобы там не один-единственный пивняк был, при рынке, а хотя бы штук пять, чтобы можно было по маршруту пройти, попутно достопримечательности разглядывая.
Смотрели, смотрели мы на карту и никакого такого города не нашли. Везде мы уже были, и везде у нас были друзья, знакомые и родственники. У меня везде дядьки были, многочисленные братья отца, все как один – Егорычи, а у Сереги везде ченчины были, все как одна – страшные, ибо он всегда ими обрастал, как ветка в соляном растворе кристаллами обрастает.
Тут Серега подумал-подумал и сказал:
– А под пивом мы смотрели? Под рыбой?
И точно: как пиво с рыбой со стола подняли, так на карте новые области образовались. Вот и попали мы в Таллинн.
Дело в том, что в Таллинне я, как ни странно, ни разу не был. Серега-то был, но давно и с родителями, с туристическим автобусом. Так что в Таллинне у нас никаких знакомых не было.
Серега сказал:
– В Таллинн надо ехать в пиджаках и в галстуках.
Я сказал:
– Правильно. И не с какими-нибудь сумками, а с твердыми черными кейсами.
Серега сказал:
– И надо обязательно взять с собой Пшикалку.
Дальше:
Пшикалка
Пляшущий мент (вставная новелла)
