Потом вернулся следователь. В руках он держал лист бумаги — подписанный смертный приговор Биллу Эшу. Офицер заявил, что в случае отказа сотрудничать с гестапо Эш на следующий день будет расстрелян как военный шпион.
Ужас плена трудно описать — ощущение полного бессилия, осознание неизбежности того, что на рассвете тебя расстреляют.
Каждый звук отдается внутри оглушающим гулом, за дверью слышатся шаги палачей, приближающихся к камере. Однако утро принесло не расстрел, а лишь очередной допрос.
Трясясь от страха, Билл слушал вопросы следователя. Когда тот потребовал назвать ему фамилии помогавших ему людей, пилот произнес одно имя.
Монсеньор Йозеф.
Глаза гестаповца вспыхнули победным светом.
— Кто такой этот Йозеф? — поинтересовался он. Билл Эш улыбнулся уголком губ.
— Мой учитель французского в Техасе, — последовал ответ.
Он в очередной раз убедился, что у нацистов плохо с чувством юмора.
Его били более жестоко, чем прежде. Каждый удар по почкам, казалось, выбивал из него по капле жизненные силы. Эш не мог ходить, поэтому его отволокли в камеру и бросили, истекающего кровью, на пол, пообещав, что завтра его ждет расстрел. Однако расстрела опять не последовало, продолжилась череда пыток и допросов с целью выбить из пленного хоть какие-то имена. Несмотря на мучения, Эш держался.
Гестаповцы не тратили силы понапрасну. Если пытки не приносили результата, они становились более изощренными. Что ждало пленного в конце, не вызывало сомнений. И все же шанс на спасение появился, и весьма неожиданно.
Однажды утром Билл услышал за окном камеры голос человека, спорящего с офицером гестапо. Затем открылась дверь, и появился офицер люфтваффе. Он сообщил, что теперь Билл пленник люфтваффе, его переведут в лагерь, где будут обращаться как с военнопленным.
Билл Эш был переведен в лагерь Дулаг-Люфт близ Франкфурта, а оттуда в печально известный Шталаг-Люфт III. Комендант пытался убедить Эша, что война для него закончена, однако он ошибался. Война для Билла только начиналась.
* * *
В случае нападения «Мессершмитта» пилоту истребителя «Спитфайр» предписывалось двигаться прямо на него, чтобы привести противника в замешательство, и медлить, прежде чем открыть огонь. Заключенный лагеря военнопленных Билл Эш придерживался той же тактики: чтобы бежать, необходимо отвлечь противника от военных вопросов.
Однако побег был опасным и сложным делом. В случае неудачи пленного ждала пуля в лоб. Однако Билла и это не тревожило. Он разрабатывал план с тех пор, как стал пленником люфтваффе.
Кормили в Шталаг-Люфт III плохо, а для побега требовалось немало сил. Из всех выдаваемых продуктов два были настолько отвратительны, что их никто не ел: грязный, зеленый, осклизлый сыр и рыбьи внутренности, высушенные много лет назад и ставшие похожими на пасту, пахнущую мокрой собачьей шерстью. Эш заставлял себя есть эти продукты в таких количествах, какие мог проглотить, и вскоре его вес стал прибавляться, и он приступил к упражнениям для поддержания физической формы.
Самым выдающимся во всех побегах Эша из лагерей было не их количество и даже не смелость, с которой он шел на риск. Удивляла его непоколебимая настойчивость. Он считал делом чести нанести удар врагу любым доступным способом. Безусловно, ему это удавалось, даже если через несколько недель его ловили.
К первому побегу из Шталаг-Люфт III Билл готовился с другим сбитым пилотом Пэдди Батроппом. Они вместе составили план и представили его в лагерный комитет по организации побегов.
Под душевым помещением для пленных, где находился сток для воды, был и технический отсек для кранов и вентилей. Если им удастся пролежать там достаточно долго, надзиратели могут решить, что они совершили побег. В лагере никто бы не стал их искать, что значительно упростило бы задуманное.
План был хорош. К сожалению, они не учли служебных собак. Когда отсутствие двух человек было обнаружено, в душевую ворвались солдаты с псами, быстро установившими местонахождение заключенных. «Наградой» стали несколько дней в ледяной одиночной камере — карцере. Однако и это не охладило решимости Эша бежать.
С момента ареста и до конца войны Билл Эш совершил тринадцать побегов из разных лагерей по всей Европе. В карцере он провел столько недель, что даже потерял им счет.
Эша перевели в лагерь для военнопленных в Польше. Первый раз он предпринял попытку сбежать, послав охранников по ложному следу. К несчастью, они догнали его на велосипедах. В тот раз его зверски избили, но надзиратели были так заняты наказанием, что не удосужились хорошо обыскать Билла, а ведь к его ноге был примотан напильник, которым он перепилил решетки камеры. Во второй раз у него могло бы получиться, но его посадили в другую камеру, а напильник уже стерся…
Из этого лагеря Эш пытался бежать многократно. Однажды он сделал подкоп в 17 футов. Входом в тоннель служила уборная — Билл рассудил, что охранники не будут долго искать в этом месте.
В то время как один человек оставался там по назначению, чтобы отвлечь внимание надзирателей, дюжина других рыли тоннель прямо рядом со смердящим отверстием. Эшу и его товарищам пришлось преодолевать яму человеческих экскрементов, но в этом было и преимущество — они могли спокойно рыть, и подкоп получился достаточно широким и длинным, до самых границ лагеря.
Только представьте. Темно. Холодно. Под ногами фекалии и вязкая глина. Места с трудом хватало — тоннель был 60 на 60 сантиметров. Чтобы верх не обвалился, для подпорок использовали доски с нар, но все же грязь постоянно валилась на их головы, не позволяя забыть об угрозе завала. Выход всегда держали открытым, чтобы работающим поступал кислород, но воздуха не хватало. Тем не менее им удалось закончить тоннель.
На свободу с его помощью бежали тридцать три человека. К сожалению, их всех поймали. Самому Эшу удалось скрываться шесть дней, пока он не был пойман фермерами, вооруженными вилами.
Однако неудавшийся побег еще не окончательный провал.
Немцам приходилось задействовать внушительные силы армии, чтобы найти беглецов. Это была для Билла его война с врагом.
Итак, Билл Эш продолжал строить планы.
Осень 1943 года Билл Эш встречал в литовском лагере. Там его тоннель был уже длиной 50 метров. Вместе с Эшем бежали пятьдесят заключенных.
Для того чтобы совершить побег и долго скрываться, надо быть в хорошей физической форме, а месяцы тяжкого труда этому не способствуют, не говоря уже о полуголодном существовании и неделях в карцере.
Билл был не в самой лучшей форме.
