Дальше на восток идти как будто бы не было смысла. Ничего подходящего мы не видели. Отправились на юг. Но и здесь повсюду одно и то же: четырехметровые, пятиметровые гряды битого и смерзшегося льда тянулись до самого горизонта. Очень тяжело переходить через них: сначала надо вскарабкаться наверх, словно на двухэтажный дом, а потом лезть по кускам битого льда метров пятьдесят, пока не пересечешь гряду.
Через пять часов вернулись ни с чем. Нет, надо организовать массовую разведку во всех направлениях. Тогда что-нибудь отыщем.
1 февраля. Сегодня организовали разведочные партии. Команды с „Садко“ ищут аэродромы в южной половине, седовцы - в северо-восточной четверти, малыгинцы - в северо-западной четверти горизонта. Отдал распоряжение, чтобы каждая партия была снабжена биноклем, компасом, баграми, винтовками, небольшим запасом продовольствия и флагами для разметки найденных полей.
2 февраля. 77°55',3 северной широты и 151°26' восточной долготы. Количество разведочных партий увеличено. Пока ничего не нашли.
3 февраля. Ищем. Ничего не нашли.
4 февраля. Ура! Строительство аэродрома № 1 начато. На юг от „Садко“, всего в полутора километрах, найдена относительно ровная площадка длиной до 700 метров и шириной в 400 метров. Это старая, видавшая виды льдина, окруженная обтаявшими за прошлое лето небольшими ропаками. Ропаки мы уберем, и получится великолепное летное поле шириной и длиной по километру.
На аэродром командировано с „Садко“ 40 человек - четыре бригады, скомплектованные из моряков и научных работников.
5 февраля. Работы продолжаются. Первый опыт показал, что действовать на тридцатиградусном морозе ломом и пешней - это все равно, что колоть булавкой слона. Надо пустить в ход аммонал...
На аэродроме построили вместительный снежный дом, в котором могут обогреваться сразу человек двадцать. В снежном доме установили камелек и примус, на котором кипятят кофе. Каждому строителю даны бутерброды. Чтобы они не превратились на морозе в камень, приходится их греть за пазухой.
Больше всего донимает ветер. В соединении с морозом это пренеприятная вещь! Единственный участник строительства, нисколько не страдающий от холода, - это наша медведица Машка. Она проявляет огромный интерес к расчистке аэродрома, ежедневно является сюда вслед за нами и не уходит до тех пор, пока не уйдут все.
6 февраля. 77°59',7 северной широты и 151°40' восточной долготы. Большая находка. Седовцы, наконец, отыскали на востоке новое ледяное поле. Правда, оно довольно далеко - в четырех километрах от „Седова“. Но какое великолепное поле! Его длина - 900 метров, а ширина - 800. Зато поле очень трудоемкое: много больших ропаков, с которыми придется повозиться.
7 февраля. Начали работы на аэродроме № 2. Туда проложена длинная и извилистая дорога, вроде деревенского проселка. Работают там восемь бригад - 40 человек с „Седова“ и 40 человек с „Малыгина“.
Теперь начинаем соревнование между строительствами: чей аэродром будет готов раньше? Соревнуются и отдельные бригады.
Седовцы и малыгинцы тоже построили снежные дома. Теперь каждый корабль имеет свой ледяной хутор с полным оборудованием: камелек, примус и прочее.
15 февраля. 78° 11 ',8 северной широты и 151°01' восточной долготы. Несколько дней не записывал ни строки. Очень много работы. За день так набегаешься, что засыпаешь потом на ходу. С утра иду на аэродром № 2, при этом, чтобы легче идти, делаю крюк по проторенной дороге к „Седову“. С аэродрома № 2 лезу целиной на аэродром № 1 и оттуда возвращаюсь на „Садко“. В общей сложности это 12 километров. После такой прогулки нет никакого влечения к литературному труду.
Но сегодня нельзя не писать. Сегодня у нас великий праздник: из-за горизонта выглянул на полтора часа верхний край солнца. Багровое, измятое, оно посмотрело на нас, прищурившись, словно любопытствуя: а что здесь делают эти существа? Я был на аэродроме в тот момент, когда искаженный рефракцией край солнца показался над горизонтом. Что делалось в эту минуту! Люди, как дети, запрыгали, закричали, полезли на ропаки, чтобы лучше разглядеть светило, по которому мы так соскучились.
Сейчас вышел и посмотрел на термометр. Опять минус 32 градуса. А седовцы не смогли попасть на свой аэродром, так как внезапно открылось большое разводье. Льды сильнее мороза. Он бессилен сковать их...
17 февраля. Ветер и мороз. Мороз и ветер. Каких усилий стоит нам каждый кубометр льда, который мы снимаем с аэродрома! Изо дня в день одно и то же: в десятом часу, едва посветлеет небо, уходят на юг и на восток партии одетых в ватники, закутанных в шарфы людей, а через полчаса уже звенят ломы и пешни, гулко ухают взрывы, и, словно муравьи, ползают по льду с саночками строители, растаскивая разрушенный на части торос. Проходит час, другой, третий. Торос исчезает. Еще один торос. А сколько их вокруг нас и сколько еще наворочает новых капризное море!
Я стал тревожно спать. Мне все время чудится грохот и стон льдов. И когда утром мы выходим на палубу и видим в стороне аэродрома пар, клубящийся над новыми разводьями, невольно сжимается сердце: что, если эта трещина пересекла аэродром? Нет, лучше не думать об этом.
20 февраля. Вот настоящий день большой радости. Сегодня радисты приняли сообщение о том, что состав станции „Северный полюс“ снят с дрейфующей льдины. Все эти дни мы очень тревожились за их судьбу: они попали в ледовую мясорубку почище нашей. Только бы нам не довелось перекочевать в Гренландское море!..
Но теперь все уже в порядке. Папанинцы - на борту ледокольных кораблей, и никакие сжатия им не страшны. Скоро их встретит „Ермак“, а там - берег, Москва, радостная встреча с родными и близкими.
Когда-то придет наш черед вступить на сухую и теплую землю?
23 февраля. День Красной Армии и Военно-Морского Флота. Корабли расцветились флагами. Провели торжественное собрание. Гулять не хочется: мороз минус 41 градус, ветер.
25 февраля. Природа словно взбесилась. День прибывает, а морозы становятся все крепче. Вчера и сегодня столбик спирта в термометре упорно держится на одном и том же уровне: 42 градуса ниже нуля. Свирепствует пурга. Работы на аэродромах сегодня не производятся.
26 февраля. Трудовой день пришлось удлинить до восьми часов, иначе не успеем закончить строительство аэродромов. Чертовски холодно. Но на „Садко“ все же поднят флаг, - это сигнал того, что на аэродромах сегодня рабочий день.
27 февраля. Из Москвы сообщили, что самолеты к нам уже вылетели. Работы на аэродроме № 2, самом обширном и удобном, заканчиваются. Сегодня две бригады оттуда перевели на аэродром № 1 в помощь садковцам. Комендант аэродрома № 2 подсчитал, сколько усилий мы затратили на расчистку этого летного поля. Получилась солидная цифра: 1324 человеко-дня. На подрывные работы израсходовано 1195 килограммов аммонала и 890 детонаторов. Зато аэродром получился первоклассный.
