— Ее взял Флип, чтобы продолжить поиски в северной стороне.
— Значит, Флип возвращался?
— Да.
— А когда он снова вернется?
— Приблизительно часов в восемь.
Была половина восьмого. Миссис Клифтон вышла на берег и сказала:
— Дети, если хотите, пойдемте навстречу нашему другу Флипу.
Дети с радостью согласились. Марк даже не осмеливался взглянуть на мать. Он побледнел, услышав ее слова. Кровь бросилась ему в голову.
Мать и дети шли по берегу. Вскоре Роберт заметил в открытом море маленькую белую точку. Ни у кого не возникло сомнений в том, что это парус шлюпки Флипа. Из-за отлива шлюпка огибала северный мыс бухты ближе к берегу. Через полчаса она прибудет в лагерь.
Миссис Клифтон смотрела на Марка, а тот едва не закричал:
«Отец! Отец! Он там!»
Невероятным усилием воли он сдержался.
А шлюпка тем временем стремительно приближалась к берегу. Под форштевнем пенились волны, а само суденышко слегка накренилось под действием дувшего с берега ветра. Вскоре очертания стали вполне различимы, и Роберт уверенно крикнул:
— Смотрите! Там животное!
— Да! Собака! — ответил Марк помимо своей воли.
Мать быстро встала рядом с ним.
— Ах! Если бы это был наш Фидо! — вздохнула маленькая Белл.
Через несколько мгновений Роберт, словно отвечая сестре, произнес:
— Да это же Фидо! Мама, я узнал его! Это Фидо!
— Фидо! — пробормотала миссис Клифтон.
— Да, мама! — повторял юноша. — Фидо! Наша храбрая собака! Но как он оказался рядом с Флипом? Фидо! Фидо! — громко закричал он.
В ответ донесся лай.
— Он меня узнал! Узнал! — повторял Роберт.
В этот момент шлюпка вошла в узкий пролив между островком и побережьем; отливное течение несло ее с большой скоростью. Она вскоре достигла оконечности утеса. Флип резко повернул руль, что позволило шлюпке удачно обогнуть мыс.
Собака бросилась в воду и поплыла к детям, преодолевая наискось течение, которое угрожало ее унести в океан. Вскоре она выбралась на берег и бросилась к детям, которые принялись наперебой ласкать ее!
А Марк уже бежал к шлюпке. Смертельно бледная миссис Клифтон едва поспевала за ним.
Шлюпка немного вильнула и уткнулась носом в берег. Флип правил стоя. Лежащий около него человек слегка приподнялся, и миссис Клифтон без чувств упала на грудь супруга, которого так оплакивала!
Наконец-то снова вместе! Они сразу же забыли обо всем: о перенесенных невзгодах, о ненадежном будущем, об ужасных испытаниях судьбы! Они даже забыли о самих себе, припав к груди Гарри Клифтона! Сколько же слез радости было пролито! Пришедшая в себя миссис Клифтон опустилась около шлюпки на колени и возблагодарила Бога.
Этот день, первое мая, воскресенье, как записала в своем дневнике Белл, был днем милосердия. Все члены семьи провели его у изголовья больного. Гарри Клифтон чувствовал себя немного лучше. Забота Флипа, сухари и кусочки мяса, которыми раненый немного подкрепился, неугасимая надежда, вновь обретенное счастье способствовали тому, что к инженеру понемногу стали возвращаться силы. Конечно, он по-прежнему ощущал огромную слабость, но был жив! Жив, как и обещал Флип юному Марку.
Гарри Клифтон не мог без посторонней помощи преодолеть расстояние, разделявшее шлюпку и пещеру. Флип и двое мальчиков перенесли его на носилках из ветвей деревьев. Белл и Джек ухватились за руки отца. В самом уютном уголке пещеры миссис Клифтон приготовила восхитительное ложе. Она устлала землю травами и мхом. На эту-то импровизированную постель и уложили Гарри Клифтона. Устав от переживаний и длительного путешествия на шлюпке, раненый тут же задремал, чем очень обрадовал Флипа.
— Я ведь в некотором роде врач, — смутившись, сказал Флип миссис Клифтон. — Мне частенько приходилось ухаживать за больными. Я знаю толк в этом деле! Сон всегда приносит огромную пользу. Огромную! А что касается раны мсье инженера, то она не опасна. Мы займемся ею, как только он проснется. Повторяю, мадам, его рана — сущий пустяк. Как-то раз, в ливерпульском порту, мне прищемило голову двумя бортами. Но разве это заметно? Нет. Зато с тех пор у меня никогда не бывает мигреней. Понимаете, миссис Клифтон, если человек, раненный в голову, не умирает в течение трех дней, то можно не сомневаться — он выздоровеет.
Добряк Флип, которого радость сразу же сделала красноречивым, смеялся, произнося свою тираду. Пока Гарри Клифтон спал, моряк рассказал детям и их матери о том, что произошло накануне, о том, как он исследовал северное побережье, перебирался через болото, о встрече с Фидо, который и был главным «виновником» внезапного счастья, поскольку именно Фидо узнал Флипа, а не он, Флип, «эдакая бестолочь», узнал Фидо.
Легко можно было себе представить, каких почестей и ласк удостоился верный пес! Марк, бродя по берегам озера, сумел поймать утку, и, конечно, все единодушно отдали добычу первому мудрецу из ньюфаундлендов.[99] Фидо проглотил утку за один присест, что позволило Джеку заметить:
— Хороший песик! С каким же удовольствием ты съел сырое мясо!
Однако Флип ничего не мог сказать о том, что приключилось с мистером Клифтоном, о его бегстве с «Ванкувера», о прибытии на этот берег, поскольку сам пребывал в полном неведении.
— И это даже хорошо, — добавил моряк, — предоставим храброму мистеру Клифтону удовольствие самому рассказать о своих приключениях!
А между тем Гарри Клифтон нуждался в уходе. Как было бы хорошо предложить ему после утреннего пробуждения горячего бульона! Однако об этом приходилось только мечтать. За неимением спасительного бульона Флип предложил приготовить раненому только что выловленных устриц — настоящую пищу больных с ослабленным желудком. Миссис Клифтон сама отобрала лучших моллюсков.
А Флип отправился к шлюпке, чтобы забрать оказавшиеся у Гарри Клифтона и ставшие отныне поистине незаменимыми инструменты: нож с несколькими лезвиями и пилкой, уже проверенный в деле и заменивший сломанный нож Флипа, и топор, ценность которого в умелых руках было трудно переоценить. Что касается пистолета, то, к сожалению, из-за отсутствия пороха он не мог произвести ни единого выстрела и из всех новых предметов оказался самым бесполезным, обыкновенной игрушкой. Роберт размахивал им с самым воинственным видом.
Все ждали, когда Гарри Клифтон проснется. Около одиннадцати часов инженер позвал жену и детей. Те сразу же прибежали. Спокойный сон прибавил бедняге сил. Рана, перевязанная Флипом и миссис Клифтон, уже почти затянулась.
Миссис Клифтон дала мужу несколько устриц — столь аппетитных, что он съел их с явным удовольствием. Хозяйка, у которой закончились запасы мяса и сухарей, содрогалась от одной только мысли, что ее дорогой супруг попросит хотя бы кусочек того, чего уже не было. Однако на этот раз устриц вполне хватило. Гарри Клифтон чувствовал себя намного лучше и уже мог говорить. Он обратился к каждому по имени. Постепенно на его впалое и осунувшееся лицо стали возвращаться краски. Переводя дыхание, он даже смог рассказать, что же произошло на «Ванкувере» после бунта.
