В дрезденском городском саду я однажды наткнулся на пожилую даму, которая стояла, в беспомощном замешательстве, на пересечении семи дорожек. Каждую дорожку оберегала угрожающая табличка с распоряжением держаться подальше всем, кроме лиц, для которых данная дорожка предназначалась.
— Прошу прощения за беспокойство, — обратилась ко мне пожилая дама, выяснив, что я говорю по-английски и читаю по-немецки. — Не могли бы вы подсказать мне, кто я такая и куда мне идти?
Внимательно осмотрев ее, я пришел к заключению, что она была «взрослая» и «пешеход», и указал ей дорожку. Посмотрев на дорожку, она пришла в уныние.
— Но мне туда не надо. Можно мне пойти сюда?
— Упаси вас господь, сударыня! — ответил я. — Эта дорожка предназначена для детей.
— Но я ведь их не обижу, — сказала пожилая дама с улыбкой. (Существуют старушки, которые не обижают детей; она вроде как раз была из таких.)
— Сударыня, — отвечал я, — будь таковое в моей компетенции, я бы доверил вам пойти по этой дорожке, даже если бы с той стороны находился мой первенец. Но я могу лишь поставить вас в известность о законах этой страны. Если вы, вполне взрослая женщина, отважитесь ступить на эту тропу, вас оштрафуют, если не посадят в тюрьму. Ваша дорожка здесь, где прямо указано: «Nur für Fußgänger» [Только для пешеходов.]. Послушайте моего совета и торопитесь, стоять и раздумывать здесь запрещается.
— Но она ведет совсем не туда, куда мне надо, — растерялась пожилая дама.
— Она ведет туда, куда вам следует, — ответил я, и мы расстались.
В немецких парках есть особенные скамейки с табличкой «Nur für Erwachsene» [Только для взрослых.]. Маленький немец, как бы ни хотелось ему присесть, прочитав такую табличку, проходит дальше и разыскивает скамейку, на которой будет позволено сидеть детям, и присаживается, стараясь не запачкать деревянного сидения грязными ботинками. Представьте скамейку где-нибудь в Риджентс или в Сейнт-Джеймс парке с табличкой «Только для взрослых!». Каждый ребенок в радиусе пяти миль постарается залезть на эту скамейку, растолкав всех, кто уже залез. Что касается собственно «взрослого», такому из-за толпы детей не удастся приблизиться к этой скамейке даже на полмили. Мальчик же немец, случайно присев на такую скамейку и не заметив этого, вскакивает, когда ему указывают на ошибку, как ошпаренный и убегает, опустив голову и покраснев до корней волос от стыда и раскаяния.
Нельзя сказать, что немецкое правительство бросает своих детей на произвол судьбы. В немецких парках и публичных садах для них устроены специальные «Spielplätze» [Детская площадка.], оборудованные кучей песка. Здесь ребенок может вволю напечься куличиков и настроиться замков. Куличик, выпеченный из какой-нибудь другой грязи, немецкому ребенку покажется аморальным. Он не доставит ему должного удовлетворения; душа ребенка взбунтуется против него.
«Этот куличик, — скажет себе немецкий ребенок, — выпечен не из государственной грязи, как ему полагается, выделенной специально для этих целей. Равным образом, он не был изготовлен в месте, специально отведенном правительством и содержимом для выпечения куличиков из грязи. Этот куличик не принесет настоящего счастья; это беззаконный куличик». И пока отец не уплатит положенный штраф, а сам он не получит положенных розог, совесть будет терзать его.
Еще одна превосходная тема для получения возбуждающих впечатлений в Германии — простая детская коляска. Тому, что делать с «Kinderwagen», как ее здесь называют, можно, а что нельзя, посвящены многие страницы немецкого законодательства. Прочитав эти страницы, вы заключаете, что человек, который сумеет провезти коляску через немецкий город, ни разу не нарушив закон, родился для дипломатической миссии.
Запрещается вести коляску как слишком быстро, так и слишком медленно. Запрещается преграждать коляской кому-либо дорогу; если кто-либо преграждает дорогу вам, вы обязаны уступить дорогу ему. Если вам необходимо с коляской остановиться, вы обязаны проследовать к месту, специально предназначенному для стоянки детских колясок; достигнув такого места, вы обязаны остановиться. Запрещается переходить с коляской дорогу (если вы с ребенком живете через таковую — это ваша вина). Запрещается оставлять коляску в каких-либо местах; иметь коляску с собой разрешается только в специально отведенных местах. В общем, в Германии достаточно выйти из дома с коляской на тридцать минут, чтобы неприятностей вам вполне хватило на месяц. Всякий молодой англичанин, остро нуждающийся в проблемах с полицией, ничего не придумает лучше, как поехать в Германию со своей детской коляской.
В Германии запрещается не запирать двери после десяти вечера и запрещается играть дома на пианино после одиннадцати. В Англии мне как-то не приходило в голову играть на пианино дома после одиннадцати и не приходилось слышать, чтобы кто-то играл. Но когда вам говорят, что играть дома на пианино после одиннадцати запрещено, — это совсем другое дело. Здесь в Германии я всегда ощущал равнодушие к фортепианной музыке до одиннадцати, после чего бы сел и послушал «Молитву девы» или увертюру к «Зампе» с большим удовольствием*. Для законопослушного немца, однако, музыка после одиннадцати перестает быть музыкой; она становится правонарушением и в таком виде, соответственно, удовлетворения ему не приносит.
Только один немец бросает закону вызов — немецкий студент, да и тот в строго определенной степени. Традиционно ему предоставлены особые полномочия, но и те строго ограничены и принимаются безоговорочно.
Например, немецкий студент имеет право напиться и уснуть в сточной канаве; никакого наказания в этом случае не последует, студенту лишь потребуется дать утром на чай полицейскому, который его обнаружит и доставит домой. Тем не менее для такой цели студенту следует выбирать сточные канавы боковых улиц. Немецкий студент, ощущая скорое приближение Вечности, остатки жизненных сил использует с тем, чтобы добраться до угла и свернуть, где он имеет право потерять сознание без оглядки.
В определенных районах немецкий студент имеет право звонить в чужие двери. Квартирная плата в таких местах ниже, чем в общем по городу; семьи, живущие здесь, выходят из положения тем, что устанавливают для своих тайный кодовый звонок, посредством которого можно определить подлинность вызова. Посещая такой дом поздно вечером, этот код вам желательно знать, иначе, если вы не отстанете, на вас выльют ведро воды.
Немецкому студенту также позволяется тушить по ночам уличные фонари. Тушить много фонарей, однако, не принято, и немецкий студент-проказник ведет, как правило, тушимым фонарям счет, успокаиваясь на шести фонарях за ночь.
