Мы же, мудрецы АВП, не последуем примеру жителей всяких стран, задерживающихмся здесь на полгода, и по-видимому, завтра всё же поедем в Дели, озабоченные возвращением домой. Руслан, полковник и я поедем в тройке, «несамоходный» Макс — в одиночку (никто не хочет с ним связываться). В Дели получим визы и продолжим обратный путь. До Москвы чуть больше 10000 километров.
Завершаю письмо и шлю вам привет из тёплой и солнечной Индии. Постараюсь передать письмо с «бабистами», летящими в Россию в начале апреля.
* * *
Последним научным достижением в ашраме стала продажа мною фотоаппарата ФЭД двадцатилетней давности. Без 1800 рупий (почти 50$), вырученных за него, денег на визы могло у нас не хватить. Кстати, позже я узнал, что ФЭДы выпускаются до сих пор, и такой аппарат, только новый, стоит в Москве всего 90 рублей!
Рядом с ашрамом есть деревушка, в которой, в дни присутствия в ашраме Бабы, разворачивается бурная торговля. Это целый маркет. Большинство продавцов, загорелые индусы и индуски в шлёпанцах, торгуют с деревянных тележек. Ассортимент поражает: бананы-фрукты; книги, портреты, фотографии Саи Бабы; путеводители; колокольчики, фенечки, курильные палочки; хлеб-масло-мыло-канцтовары; сок из сахарного тростника, выжимаемый тут же при вас и тут же обсиживаемый мухами; одежда, шлёпанцы, билеты на автобус в Кодаканал… Среди этих тоговцев вертятся нищие, очень быстро реагирующие на доставание денег из кармана!
Я ходил по «маркету» и предлагал свой ФЭД продавцам. Те давали за него 1000 рупий, некоторые 1500, но этого было недостаточно. Какой-то англоговорящий мальчишка решил помочь мне, а заодно и заработать на посредничестве, и покинув торговые ряды, повёл меня по деревне, всем рекламируя этот фотоаппарат. В результате ФЭД был продан каким-то двум мужикам, проезжавшим мимо на мотоцикле. Они, как и все, пытались сбить цену: «Вы же говорите, ему 20 лет, это же очень старая камера!» — «Зато хорошая, — отвечал я, — все русские фотоаппараты работают по 100 лет, так что он ещё 80 лет будет работать», — отвечал я.
После совершения сделки мальчишка, отведя меня в сторонку, попросил комиссионные, которые тут же и получил (в сумме 50 рупий). Видимо, это ему показалось недостаточно, и на другой день, случайно встретившись со мной, он подошёл и заговорщицки произнёс:
— Этот мужчина говорит, что фотографии не получаются! Ищет вас, но я ему ничего не сказал. Кстати, я очень голоден, дайте немного денег…
Я достал 10 рупий и вручил их шантажисту, после чего скрылся в ашрам. В ашрам индусы ходить не могут, кроме служителей-савандалов и неких проверенных людей. Ашрам огорожен бетонным забором высотой 2.5 метра со вставленными в торец забора битыми стёклами. На воротах — стражники. Всех белых людей пускают свободно, а индусы, продавцы, попрошайки многочисленные тусуются за воротами ашрама, ожидая, когда кто-нибудь выйдет наружу, чтобы наброситься на него.
На очереди была продажа других вещей. Максим взял меня в качестве продавца-гуру, и мы отправились продавать его электробритву.
Всю дорогу из Росии Макс вёз с собой большую чёрную коробку, в которой хранилась электробритва. Раз или два в самом начале поездки Макс пользовался ею, а затем оброс бородой. Но бритва, весом около килограмма, неизменно находилась при нём. Мы предлагали Максу, мечтающему о деньгах, продать эту бритву. Но только здесь, на самом юге Индии, в районе Бангалора, бритва-ветеранка, проехавшая более 10.000 километров, была продана за 360 рупий ($9) двум индийским женщинам.
На другой день обиженные женщины встретили нас вторично.
— Не работает! — жаловались они.
— А вы пробовали включать в розетку?
— А что, помогает? — удивились покупательницы.
Кроме бритвы, Максу удалось сбыть свои зимние варежки. В местах, где никогда, даже зимой, температура не падает ниже +15, варежки были заявлены как прихватки для горячей посуды. Мы прошли по торговцам сувенирами и предложили «прихватки». Все тут же захотели их купить, но, жалуясь на недостаток наличности, предлагали бартер. Макс согласился на бартер и получил статую слоноголового бога Ганеша стоимостью около 100 рупий. Он вернулся в ашрам, довольный успешной работой.
У нас ещё оставалось несколько книг «Практики вольных путешествий». Две книги были тут же зачитаны русскими обитателями ашрама, и мы вскоре получили: за первую — 50 рупий, за вторую, по бартеру, книгу духовного содержания.
Я совершил попытки продать в деревне ещё две вещи: путеводитель по
Тибету на английском языке и «автостоповский» рюкзак производства Алексея Ворова. (Я ездил с другим, большим рюкзаком, а Воровский рюкзачок возил внутри большого, на случай прогулок по городу и других нужд.)
Однако, два упомянутых лота в Индии оценивались очень дёшево, и я решил оставить их при себе.
Владимир Шарлаев, всю дорогу таскавший с собой примус «Огонёк», решил избавиться от него. Действительно, после Армении он нами ни разу не применялся. В Индии проще найти харчевню с плиткой и сварить на ней что угодно, чем кочегарить примус. Вовка вышел в деревню и устроил демонстрацию примуса. Все столпились вокруг. Мы не знали, как по-английски примус, и назвали его «Fire for tea» (огонь для чая). Кстати, в деревне вокруг ашрама многие понимают английский язык. Уже появились, было, покупатели, но неожиданно кончился бензин. Пока искали бензин, интерес индусов иссяк, но как только «огонь для чая» вновь появился, все продавцы и даже нищие, оставив свои рабочие места, собрались вокруг вновь. В результате Вовка нашёл покупателя, который согласился на предложенную цену (1000 рупий). Но этих денег у покупателя не было, и он просил подождать до завтра. Назавтра покупатель (он был продавцом каких-то статуэток) предложил бартер. В общем, сделка так и не состоялась, а второго апреля Владимир отдал примус новоприбывшим в ашрам русским путешественникам, о чём будет рассказано ниже.
Как выглядит сам ашрам? Пока я сказал лишь, что он обнесён бетонным забором. Кстати, не зря, иначе бы там негде было пройти от попрошаек и продавцов. Внутри — действительно, райская обстановка, этакий санаторий: чисто, ходят босиком, как правило, в чистых белых одеждах (грязность очень не приветствуется). Нам подарили несколько белых одежд, а обычно их можно приобрести на базаре за воротами ашрама.
На территории — несколько каменных (вернее, бетонных) зданий.
Две столовые: одна «индюшка» (с индийскими блюдами, очень дёшево, солоно и перечно), другая «европейская» (без перца, но дороже). Три раза в день там появляется еда, очень чисто и аккуратно, не сравнить с придорожными харчевнями. Есть умывальники и мыло. Несколько зданий-общежитий. Мужчины и женщины, не смешиваясь, живут на различных этажах. На каждом этаже — десятка два комнат, где спят на полу, применяя матрасы или спальники, человек по шесть в комнате. В окнах нет стёкол — только решётки от обезьян, на потлолке вентиляторы, разгоняющие мух и комаров. Несмотря на эти пропеллеры, многие паломники обзавелись пологом из сетки и на ночь прячутся в нём от комаров.
