Город еще был объят ночной тишиной, когда я покинул отель. Полусонный шофер лихо мчал меня по непривычно пустынным улицам непроснувшегося Рио.
Особенно безлюдными выглядели торговые улицы, где витрины и двери магазинов были закрыты железными шторами или раздвижными решетками. Только возле продуктовых магазинов и фруктовых лавок изредка виднелись грузовики, с которых сгружались корзины и ящики со свежими фруктами и овощами.
Приближаясь к вокзалу, мы все чаще стали встречать пешеходов, а в самом вокзале стояла небольшая очередь у билетной кассы на 6-часовой дачный поезд Рио-Терезополис. До поезда оставалось еще четверть часа, и я успел выпить на дорогу две чашечки кофе в маленьком буфете, переполненном торопящимися пассажирами. И, надо сказать, что очень приятны были две эти «кафезиньо» — крохотные чашечки горячего, сладкого и ароматного кофе — в это раннее и сырое утро.
Вокзал Коломбо расположен, если можно так сказать, в глубине города, и поезд долгое время шел среди городских построек и параллельно с трамвайной линией, на которой уже пошли вагоны.
В городской черте поезд шел не быстро, были часты короткие остановки, и вагон, почти пустой вначале, постепенно заполнялся публикой. Была суббота, и среди пассажиров было немало дачников и просто стремящихся провести воскресный досуг за городом.
С полчаса мы ехали по городу и его окраине. Наконец городские постройки кончились. По обе стороны полотна теперь стали встречаться частые мелкие деревянные домики, возле каждого колодец, маленький двор со скотиной и участки полей поблизости.
Вскоре и эти домики прекратились, дорога пересекла несколько речек, или кана. лов с берегами, поросшими густыми луговыми травами. И дальше потянулись обширные поля риса (уже убранные), сахарного тростника и бананов. Банановые плантации тянутся, не прерываясь, на большие расстояния, подступая местами к самому поезду. Большие и как бы лакированные листья бананов покрыты влагой, и крупные капли росы обильно стекают по ним. Обильная роса видна на всех растениях — результат утреннего тумана, почти каждодневно надвигающегося с океана.
Одни участки плантаций уже убраны, на других — еще видны поспевающие и совсем молодые гроздья плодов и нередки такие, где бананы еще только цветут.
Сроки цветения и созревания бананов очень разно-образны и позволяют иметь на протяжении всего года свежие плоды различных разновидностей и сортов этого «хлеба» тропиков.
Бананы не приносят семян и размножаются исключительно черенками. Огромные площади заняты в Бразилии под бананами. Только вблизи Сан-Пауло имеется более 5 млн. растений. Культивируются они преимущественно по морскому побережью, особенно в южной половине страны, но они хорошо идут и по всей стране, где имеются подходящие сырые почвы.
Большое количество бананов вывозится из Бразилии. Так, Аргентина покупает около 10 млн. гроздей; более 2 млн. вывозит отсюда Англия, меньшее количество приобретают другие страны. Около 60 млн. гроздей потребляется на месте.
Бананы по форме, окраске и вкусовым качествам плодов имеются в сотнях сортов: сорт золотой, серебряный, яблочный, «пальчик девушки», ананасный и масса других.
Бананы употребляют в сыром виде, но некоторые сорта только вареные, печеные или поджаренные. Бананы кладут в салаты, подают в качестве гарнира к мясу. Из многих сортов приготовляют разные сласти, мармелад, желе, халву, мороженое, кремы; варят из них варенье, джем. Другие сорта вялят, сушат, делают из них муку, «хлопья», солод.
В Бразилии бананы имеются повсюду. По общей массе урожая бананов Бразилия стоит на первом месте среди других тропических стран.
Банановые плантации, тянувшиеся по обе стороны дороги, здесь, на приморской низине, снабжают плодами Рио и его окрестности. Разведение бананов на экспорт сосредоточено в более южных штатах Бразилии-Сан-Пауло, Парана и Санта-Катарина.
Даже только в этом районе, на пути из Рио в Терезополис, можно было поразиться обилию сортов бананов. На каждой станции десятки мальчиков и девочек бегали перед вагонами, предлагая свой товар, и что ни продавец, то другой сорт.
Через час пути безбрежное банановое море стало прерываться участками пашен, покрытых сорняками и начинающих зарастать кустарниками и деревцами
На горизонте, еще окутанные туманом, виднелись горы, куда шел наш поезд. Вскоре дорога вошла в полого холмистые предгорья, покрытые низкорослыми, но чрезвычайно густыми древесно-кустарниковыми зарослями, а правильнее сказать - чащами. Лианы и эпифиты здесь сплошь покрывают, оплетают, обрамляют деревья и кусты.
По всей вероятности, это заросли вторичного происхождения на месте прежде существовавших лесов, сведенных под плантации, которые были заброшены после истощения почвы при обычном здесь хищническом способе ее использования. В подтверждение этого предположения изредка встречались одиночные крупные деревья-остатки девственных лесов.
Все растения покрыты обильной росой, сверкающей в лучах низкого еще солнца; особенно эффектно выглядят длинные косматые «бороды» похожей на лишайник тилляндсии*, пропитанные влагой и отблескивающие на солнце тысячами капелек росы. Роса покрывает даже телеграфные провода. Воздух так насыщен влагой, что и в вагоне стенки стали влажными, и одежда на мне тоже отсырела.
Через полтора часа после начала пути поезд стал постепенно забирать в гору, петляя между предгорных холмов, покрытых здесь уже хорошим тропическим лесом. Часто видны густо стоящие стройные стебли бамбука.
Эпифитов и лиан в этом лесу точно так же много. Между холмов на плоских низинах и здесь расположены банановые плантации, среди которых разбросаны первобытные — из бамбука и пальмовых листьев-хижины земледельцев.
Через два часа пути на очередной станции наш поезд расцепили на три части по два вагона и позади каждой прицепили по маленькому паровозику. Отсюда пошла зубчатая железная дорога: посредине полотна положена особая зубчатая рельса, за которую цепляется соответственными зубцами специальное колесо паровоза. Вскоре дорога вошла в узкое ущелье, и начался крутой подъем вверх. Наклон пути настолько большой, что пассажиры, сидевшие спиной к движению, принуждены были цепляться за поручни, чтоб не съехать с сиденья.
Борта ущелья покрыты величественным лесом, среди которого изредка встречаются гранитные скалы или участки с пышной луговой растительностью на особенно крутых склонах.
Через полчаса «зубчатый» паровоз поднял нас до вы-соты около 800 м над уровнем моря на конечную станцию — городок Терезополис, занимающий широкую долину среди живописных хребтов гор Серра-дос-Органос.
