Рынок в Тимгаде, сохранившийся лучше, чем в иных римских городах, интересен и необычен: остались лавки, с каменными столами и прилавками внутри. Лавки щедро украшены орнаментами и лепниной, заменяющей вывески. Нетрудно представить себе, как шумел рынок, когда собирались здесь караваны из пустыни и с побережья.
Римские граждане старались подражать своим европейским компатриотам и по части искусства. Громадный театр Тимгада достигал шестидесяти трех метров в диаметре и вмещал до четырех тысяч зрителей. Вряд ли такие размеры диктовались исключительно тщеславием: город был культурным центром всей округи. К культурным памятникам относится и тимгадская библиотека – полукруглое двухэтажное здание с нишами для свитков, шкафами для книг и даже книгохранилищем во дворе. Строительство библиотеки обошлось, как следует из найденной там надписи, в 400 тысяч сестерциев, и финансировал ее некий Марк Юлий Квинтан. Фонды этой библиотеки были велики даже по современным масштабам – около двадцати пяти тысяч томов.
Казалось бы, город умер, не оставив следов. Стерлась память о форуме, шумном базаре и журчании фонтанов, мудрых беседах на террасах бань. Завоеватели, пришедшие сюда после того, как умерла память о римлянах, не интересовались ни их книгами, ни их богами, ни театрами…
И все-таки это не так. Это был город африканский, в какую бы «истинно римскую» оболочку он ни рядился. И когда ушли из него последние римские граждане – ливийцы, финикийцы, берберы, негры, то есть торговцы, рабы, ремесленники, они унесли с собой память о статуях, книгах и театральных масках, и эта память, трансформированная в поколениях, ушедшая в иные области Черного материка, влилась ручейком в широкий поток африканской культуры. Хочется верить, что в скульптурах Нок, головах Ифе, стенах Зимбабве хотя не прямо и бессознательно, но отразилось то, что существовало здесь полтора тысячелетия назад, так же как потомки творцов фресок Тассили, уйдя в другие земли, принесли с собой опыт и память о своем высоком искусстве, что никак не умаляет достижений других времен и других народов и не лишает скульптуры Ифе и Бенина их неповторимой оригинальности.
Мероэ
Шлак плавильных печей
Громкая слава страны фараонов, богатство искусства и величие памятников Египта затмили память о странах, лежавших южнее, занимавших территорию нынешнего Судана. И в первую очередь о стране Куш…
Пепи II, фараон шестой династии, живший почти за два с половиной тысячелетия до нашей эры, получил послание наместника Юга, Хуефхора, возвращавшегося из похода за пороги Нила. Наместник перечислял богатую добычу (черное дерево, слоновая кость, ладан, страусовые перья и черный карлик-пигмей). Фараон, выслушав послание, тут же продиктовал ответ – единственное письмо Древнего царства, дошедшее до нас, ибо оно было высечено на стене сохранившейся гробницы Хуефхора.
«Выезжай на север к нашему двору, – приказывал фараон. – И захвати с собой этого карлика… когда он будет^ плыть с тобой вниз по реке, назначь отличных людей, которые будут при нем у бортов корабля, пусть берегут его, чтобы не упал в воду. Когда он будет спать ночью, назначь отличных людей, которые будут спать рядом с ним, проверяй их за ночь десять раз. Мы желаем видеть этого карлика более, чем все дары Синая и Пунта».
Письмо понятно, если учесть, что фараону исполнилось только восемь лет. Фараоны тоже бывали мальчишками, которым безразличны дары Пунта, если можно увидеть настоящего черного карлика.
К началу Среднего царства, через пятьсот лет после того, как фараон Пепи (доживший, кстати, чуть ли не до ста лет) увидел наконец карлика, Египет утвердил власть на нубийских землях южнее первых порогов Нила. Прошло еще пятьсот лет – в те времена история куда медленнее, чем сегодня, раскручивала свою нить – и Тутмос I прошел походом четвертые пороги Нила и оставил пограничные посты в областях, где обитали кушитские племена. Миновало еще пятьсот лет, и Египет, впавший в полосу неудач, потерял власть над кушитами. К тому времени они создали собственное государство.
…Вниз по Нилу, от столицы Судана Хартума, чуть южнее современного города Шенди, железная дорога проходит по району странных холмов. В одном месте она прорезает два из них: на десять метров по сторонам полотна поднимаются почти черные, блестящие стены породы. Эти холмы – на сто процентов создание человеческих рук. Черная порода – шлак от горевших здесь столетиями плавильных печей.
Далее, за холмами, видны развалины какого-то храма, напоминающего египетский, и пирамиды – в них есть что-то от египетских, и в то же время они резко отличаются от тех, что стоят в тысячах километров к северу. Пирамиды невелики, в несколько метров высотой, куда круче египетских и порой срезаны сверху. Это место напоминает детскую площадку гигантов. Здесь они резвились, сооружая себе игрушки из кубиков – метровых обтесанных глыб известняка.
Побывавший в этом мертвом городе, одной из столиц государства Куш, Мероэ, английский историк Бэзил Дэвидсон так описывает этот до сих пор мало исследованный город: «В Мероэ и прилегающих к нему районах руины дворцов и храмов, представляющих собой порождение цивилизации, которая процветала более двух тысяч лет назад. А вокруг руин, все еще сохраняющих свое былое величие, лежат могильные курганы тех, кто создавал эти храмы и дворцы. Даже несколько часов, проведенных среди развалин Мероэ, позволяют заглянуть краем глаза в ту далекую эпоху. Стелы из красного базальта, испещренные таинственными письменами, фрагменты барельефов из белого алебастра, некогда украшавших великолепные крепости и храмы, черепки окрашенной глиняной посуды, камни, не утратившие еще своих ярких узоров, – следы великой цивилизации. Там и сям печально стоят заброшенные гранитные статуи Амона-Ра, бога Солнца, и ветер пустыни носит над ними тучи коричневато-желтого песка…»
Раскопки в Мероэ начинались неоднократно, но до сих пор эта столица Куша, как и другие города государства, возникшего на южных границах Египта, изучена еще далеко не достаточно. Когда в 1958 году директор суданского Департамента древностей представил правительству доклад о памятниках, которые надлежит исследовать и раскопать в Мероэ, список их превысил двести объектов. Дальнейшие дополнения к этому списку сделали недавно археологи из ГДР.
Но все-таки в настоящее время, когда археология превратилась из охотника за ценными предметами в науку о прошлом человечества, в Мероэ сделано немало: отрыт из обломков и песка гигантский храм Солнца, исследованы ограбленные в незапамятные времена пирамиды правителей Куша и найдены сложные подземные ходы, которые вели к усыпальницам цариц. Найден список царей Куша, который доказал, что местные династии непрерывно правили государством с 1200 года до нашей эры до 200 года нашей. Изучены керамика, стелы и барельефы, расшифрованы надписи… Сегодня наконец можно сказать, что развалины храмов и городов Куша уже не немы – они заговорили… Заговорила первая великая африканская цивилизация южнее Сахары, многое перенявшая в Египте, развивавшаяся под его влиянием, но впоследствии нашедшая собственные пути и в некоторых аспектах превзошедшая учителей.
