Поскольку в хижине отсутствовал водопровод, разумеется, там не было ни ванной, ни душа, ни смывного туалета. Ближайший доступный душ находился в плавательном бассейне в городе, до которого было 50 км пути.
Туалет представлял собой деревянную кабинку на улице, и это означало, что при температурах намного ниже точки замерзания воды экскурсии туда и обратно должны были быть быстрыми и эффективными. В крохотной кабинке были тонкие деревянные стены, покрытые толстым слоем льда, а сиденье в туалете было сделано из полистирола, поскольку деревянное сиденье тоже обледенело бы.
Я долго гадал, зачем нужна увесистая палка, стоящая в углу, но не стал задавать вопросов. После утреннего, происходившего в полной темноте визита в туалет я сообразил, какова может быть ее функция. Оказавшись в туалете во мраке, с надетым на голову налобным фонариком для освещения пути, я не смог удержаться – и, как любопытный зевака, глазеющий на автомобильную катастрофу, просто обязан был заглянуть в зияющую дыру, хотя внутренний голос и советовал мне этого не делать.
Яма оказалась действительно глубока, но со дна ее величественно поднимался вверх высокий тонкий шпиль. Было сразу понятно, в чем дело. Поскольку цель каждого посещения туалета оставалась одной и той же, на верхушку замороженной башни добавлялись новые порции и, в свою очередь, тоже замерзали. Как и его собратья в известняковых пещерах, этот сталагмит непрерывно рос – и в конечном счете становился слишком высоким. У замерзшего туалетного сталагмита периодически нужно было сшибать верхушку, отсюда и наличие здоровенной палки!
К счастью, мне не пришлось заниматься этой трудовой повинностью во время моего короткого визита.
Мы с Мо до моего приезда обменялись лишь несколькими короткими электронными письмами, и я даже не знал, как она выглядит, пока не сошел с трапа самолета и не встретился с ней. В своих коротеньких письмах она исхитрилась бросить пару реплик, которые показались мне тогда весьма завлекательными. Я не был уверен, что моя интерпретация правильна, но спустя два дня в Уайтхорсе обнаружил, что реплики эти были намеренными и хорошо обдуманными.
С первого же вечера, проведенного в хижине, я ощутил влечение к Мо, но не имел представления, испытывает ли она те же чувства. На следующий день после катания на собачьей упряжке мы весь вечер провалялись на ее кровати перед очагом, читая и болтая. Ближе к ночи мне захотелось поцеловать ее, но я не представлял, как осуществить это, и поэтому под конец просто пожелал ей спокойной ночи и ушел спать на второй этаж.
На следующее утро я спустился вниз и улегся на кровать рядом с ней. Бо́льшую часть дня мы провели в разговорах и чтении, и, наконец, я набрался храбрости спросить, что случится, если я попытаюсь ее поцеловать. И с этого момента все пошло как по маслу!
Позднее Мо рассказала мне о своем плане, составляющей которого я был с самого начала. Она назвала свой проект «Заграничный любовник»!! Главная его мысль состояла в том, что я буду находиться в ее доме только эту неделю, и моя роль – обеспечивать физическую близость, но ничего больше. Мо тоже недавно пережила развод, и ей не хватало физической стороны отношений, но при этом ей не хотелось, чтобы в тот период ее жизни кто-то был рядом постоянно.
Я был очевидным «безопасным вариантом», поскольку меня звали в дорогу мои дела и путешествия, и можно было не беспокоиться, что я задержусь у нее надолго.
Такое положение вещей вполне меня устраивало, но должен заметить, что дни так и пролетали, а в поездку с собаками мы выбрались еще только один раз, тратя гораздо больше энергии на воплощение проекта Мо.
Мо мне нравилась, но я согласился с тем, что это никогда ни к чему не приведет. И снова с удовольствием жил текущим моментом и наслаждался теплым чувством близких отношений.
Как-то раз в одном разговоре я бросил случайную фразу типа «Вот в следующий раз, когда мы увидимся…»
– Нет-нет-нет! – замахала руками Мо. – Я уже объяснила, никакого «следующего раза» не будет. Когда ты отсюда уедешь – на этом точка. Никакой переписки, никаких звонков. Подписано и сдано в архив, больше никаких контактов.
– Э-э-э… ну, что ж, ладно, – проговорил я.
Когда мы прощались в аэропорту (Мо меня подвезла), я был твердо намерен придерживаться условий нашего договора, хотя проведенное с ней время доставило мне настоящее удовольствие.
Спустя сутки, вернувшись в Ванкувер, непосредственно перед тем как отправиться на горнолыжные склоны Уистлера, я получил электронное письмо от Мо с интригующей темой: «Я так и слышу, как ты смеешься, увидев мое имя в этом письме!» По-видимому, проект «Заграничный любовник» завершился провалом:
«Отчет о продвижении проекта «Заграничный любовник»: 1 января 2009 года.
Проект продвигается успешно, план воплощен и проводится в жизнь, как и ожидалось.
Конечный результат: полная неудача.
Объект исследования (женщина) оказался не способен сохранить требуемую незаинтересованность».
Я был польщен и удивлен. Крутой и бескомпромиссный внешний фасад Мо оказался всего лишь декорацией, и теперь она уже сама не видела причины, по которой мы не могли бы поддерживать контакт. В конце концов, резонно писала она, кто знает, что готовит нам будущее!
Вот так путешествие снова позволило мне познакомиться с еще одним вдохновляющим, интригующим и замечательным человеком, и это еще шире распахнуло двери будущих возможностей, с удовольствием подумал я.
Сб. 03.01.09 (Уистлер, Британская Колумбия, Канада) ЦЕЛЬ № 26 Сноубординг в УистлереВ последний раз я вставал на сноуборд пять месяцев назад, в августе прошлого года, когда достиг самой первой из своих 100 целей, катаясь на сноуборде по огромному крытому горнолыжному склону в Дубае. То был короткий сеанс катания, всего-то два часа, и притом единственный раз, когда я прикасался к сноуборду за последние три года.
Прежде чем ехать в Уистлер, расположенный примерно в двух часах езды к северу от Ванкувера, наверное, мне следовало бы немного активнее поупражняться, готовясь к склонам ждущих впереди гор. Не уверен, что многочасовое сидение за рулем кэмпера – лучшая форма подготовки к катанию на доске!
Вчера, когда мы приехали в Уистлер вместе с Джейсоном и Джонатаном, я, пожалуй, был не настолько хорошо подготовлен к сноубордингу, как следовало бы. Оба мои спутника – ярые поклонники горнолыжного спорта, и, несмотря на то что у меня сложилось впечатление, будто они в тот день старались особенно не напрягаться, я все равно не мог за ними угнаться. К концу первого дня на склонах мои ноги стали похожи на желе!
