Многие россияне тешат себя надеждой, что им удастся приобрести среди австралийцев настоящих друзей. Куда там! Даже у тех, кто быстро освоил язык, устроился работать по полученной в России специальности — редкий случай, общение с австралийцами ограничивается дежурными фразами и формулами вежливости. Друзей можно найти только среди русских.
Общий вывод лекции, как я его понял, такой: для того, чтобы адаптироваться в Австралии, нужно отбросить все иллюзии, искать работу, ориентируясь только на зарплату, и не иметь настоящих друзей. Но тогда возникает вопрос: а стоит ли ради этого эмигрировать?
На сбор винограда в Милджуру
Из Мельбурна мы отправились в сторону Милджуры, там как раз должен быть в разгаре сезон сбора винограда. До Арарата доехали на вместительном «Форде» 1969 г. выпуска. А потом нас подобрала египтянка. Родилась она, правда, уже в Австралии, а на родине была только с кратковременными визитами. Она высадила нас у туристического магазинчика, построенного в виде огромного медведя коала. Оттуда Роб и Дебора Комбридж предлагали подбросить нас сразу до Аделаиды, но нам нужно было сворачивать с Западного хайвэя в Хошеме. Тот поворот мы, правда, пропустили, поэтому оказались в Лимбуле.
Мимо проехал грузовик, но остановился он только метров через пятьдесят. Я уже привык, что в Австралии грузовики автостопщиков не подвозят, поэтому никак не реагировал, пока шофер сам не стал сигналить. Он очень удивился, что мы едем в Милджуру.
— По этой дороге туда никто не ездит. Здесь машину-то не каждый день увидишь. Вам страшно повезло, что я вас заметил. Вообще-то нам, водителям грузовиков, хитч-хайкеров подвозить запрещено. Но я ведь и сам раньше автостопом путешествовал. Разве я мог вас оставить на таком «дохлом» месте? Давайте я повезу вас до Варракнабеля. Это недалеко, но там хотя бы есть на дороге указатель «Милджура».
Это было единственное, чем та «правильная» дорога отличалась от «неправильной». В остальном картина была та же: бескрайние поля и, насколько хватает взгляда, ни единой живой души. А дорога — только что бурьяном не заросла.
Примерно через час появилась одинокая легковушка. Она остановилась, не доехав до нас метров пятнадцать. Из нее вышла молодая женщина и подошла к нам. И только после того, как познакомилась с нами, узнала, кто мы, откуда и куда едем, пригласила к себе в машину.
— Я сама езжу автостопом — по Европе, Канаде. В США не рискую. Там на дорогах слишком много сумасшедших. Мечтаю когда-нибудь поездить и по России. Вообще-то я могу вам порекомендовать хорошее место для ночлега — на берегу ручья. Он сейчас, правда, пересох.
— У нас тоже воды нет, — сказал я, намекая, что нас можно и к себе пригласить на ночь.
Но она намека не поняла.
— Давайте заедем в соседний городок, наберем там воды. У меня тоже бутылка почти пустая.
Утром нам опять застопился грузовик. Шофер, естественно, тоже оказался из бывших хитч-хайкеров.
— Если бы все люди на земле хотя бы изредка ездили автостопом и подвозили попутчиков, жить сразу стало бы лучше!
Офис туристической информации был закрыт, на ближайшей заправке не знали, есть ли поблизости работа и нужны ли сборщики. Перед отелем-бэкпакерс сидели парни, играли в карты.
— Работа есть, но мало. Было бы много, мы бы здесь в рабочее время не сидели и дурака не валяли!
Они посоветовали нам ехать в Милджуру. В самом городе виноград, естественно, не растет. Но там можно узнать ситуацию в районе. По пути к выезду из города нам попался караван-парк. На лай собаки из одного домика вышел заросший густой щетиной пьяный бродяга.
— Вы правильно приехали. В этом районе обычно сбор винограда начинается во вторую неделю февраля и тянется около месяца. Сейчас сезон должен быть в разгаре. Но есть одна проблема! В этом году случилась засуха: большая часть урожая пропала, а то, что было, начали собирать раньше и уже все собрали. Мы здесь в караван-парке и сами работали на уборке, а сейчас ждем, когда с лозы опадут листья и нас наймут ее обрезать. Но до этого еще месяца два. Вы же, если вам срочно нужны деньги, можете поехать на уборку апельсинов.
В Милджуре полностью подтвердили слова бродяги из караван-парка.
— В этом году сезон уже закончился. Если сейчас и появляется нужда в рабочих, то только на один-два дня.
Прогулявшись по городу, мы пошли к выходу, решая, в какую сторону ехать. Покружить по ближайшим фермам или переехать в другой сельскохозяйственный район?
— Вы хитч-хайкеры? — спросил проходивший мимо мужик в большом, как будто с чужого плеча, пиджаке.
Я подтвердил и добавил:
— Из России.
— Из России? — удивился он. — А деньги-то у вас есть?
— Денег-то как раз и нет. Приехали на уборку урожая, а сезон здесь уже закончился.
— Денег нет? — опять удивился он. — Вот, возьмите, — сунув руку в карман, он достал оттуда 50-долларовую купюру. — Считайте, что это вам не от меня, а от Бога.
Меня такая простота и естественность потрясла. Деньги нам в этом путешествии иногда давали, но все же не так, буквально на ходу! Мне было интересно, чем мотивировался такой безмерный альтруизм? Именно поэтому я постарался задержать нашего спонсора. Так мы познакомились с Бобом Гуди.
— Я по своему собственному опыту знаю, что значит оказаться без копейки денег. Сам объездил всю страну в поисках сезонной работы. За несколько лет у меня записная книжка заполнилась адресами и телефонами фермеров, и я уже мог переезжать с места на место, практически не теряя времени на ожидание начала работы.
— А нам как найти работу?
— Как я понимаю, разрешения на работу у вас нет, но в нашем районе вы можете не бояться иммиграционной службы. У нас в Милджуре есть свой член парламента. И пока богатые фермеры его поддерживают, он может не беспокоиться за свое кресло. Фермеры же от него требуют только одного — заранее сообщать о «неожиданных» полицейских проверках. Если же вы долго не сможете найти работу, то в Австралии все равно не умрете с голоду. Обращайтесь за помощью в церковь. Вам всегда там дадут продуктов. Есть и специальные благотворительные организации, для них неважно, в порядке ли у человека бумаги.
«Пьяный» автобус
От окраины Милджуры девушка, пораженная тем, что подвозит попутчиков из России, подбросила нас до грибной фермы (я тут же расспросил, не требуются ли им рабочие, оказалось — нет). А там мы застряли на три томительно долгих часа. Немного дальше нас голосовал местный длинноволосый бродяга — в рубашке с длинными рукавами, в джинсах и босиком. Он, видимо, уже порядком утомился от этого безнадежного занятия, поэтому уныло сидел на обочине и только вяло поднимал руку проезжающим мимо машинам.
