Зовут ее Елена Васильевна Миронова.
Миронова обожает штопать мужу носки, не слишком любит готовить и говорит, что когда наследник престола принц Чарльз вручал ей орден Дамы-Командора Британской империи, то ее грудь настолько смутила его, что бедняга растерялся и потерял часть награды. Хорошо, что помощники вовремя вмешались.
Она со смехом вспоминает, как один из них сказал: «Извините, ваше королевское высочество, вы забыли дать этой даме звездочку».
Но не все истории, публикуемые в прессе про Миронову, идут ей на пользу. Публике не понравилось неожиданное признание актрисы, что в молодости она увлекалась кокаином. Не до конца помогли горячие уверения, что она давно уже бросила это занятие и теперь принципиально выступает против употребления наркотиков.
Но все равно многие негодовали: молчала бы уж лучше! Ведь как-никак общебританская знаменитость, респектабельная дама (в буквальном и переносном смысле), практически королева Елизавета, и вдруг такое!
Елена Васильевна действительно на королеву немного похожа, а сыграв царствующего монарха в одноименном фильме и получив за эту роль «Оскара», стала по всему миру чем-то вроде «второго лица» Елизаветы И. Причем не только в Африке и Азии, но, как ни странно, даже в самой Англии.
Как реагировала настоящая королева на свой образ на экране, на фильм, изображающий ее нормальным, в глубине души тонко чувствующим человеком, вынужденным всегда и везде скрывать свои эмоции и переживания? Судя по всему, фильм пришелся Елизавете по нраву.
Судя по чему? Ведь королева не может прямо высказаться, она ни разу не позволила себе ни похвалить, ни покритиковать произведение искусства, считая, что монарх не имеет права давать подобные оценки и тем самым влиять на общественное мнение. (Принц Чарльз иногда себе такое позволяет, но он, в конце концов, еще только наследник).
Актрисе тем не менее послали сигнал: пригласили во дворец один раз — она вежливо отказалась, была занята на съемках. Ей простили такую дерзость и некоторое время спустя позвали снова. На этот раз она приняла приглашение, и, кажется, общение прошло к немалому взаимному удовольствию…
Елена Васильевна — не родственница Андрею Миронову и его талантливой дочери, и хотя она действительно родилась с той же фамилией, но уже через несколько лет отец, Василий Петрович, поменял ее на Миррен. Видно, искал что-нибудь созвучное, но такое, чтобы помогало сходить за местного, вот кто-то и подсказал: вроде есть такая шотландская фамилия — Миррен. А Елена, соответственно, стала Хелен.
Я посмотрел: и по частоте упоминаний в серьезных СМИ, и по общему тону критики, по спискам фильмографии и так далее явно получается, что Хелен Миррен сейчас британская актриса номер один. По крайней мере в старшем поколении. Ну, может быть, Джуди Денч близко к ней подходит, но все-таки «наша» Елена впереди! В новом поколении на пятки наступает Кира Найтли; та хоть русских корней не имеет, но любит играть русских женщин.
Не знаю, может быть, я невольно принимаю желаемое за действительное, но все мне кажется, что есть в Хелен Миррен что-то неистребимо русское, чуть-чуть залихватское. И в том, как она демонстрирует свою потрясающую фигуру, снимаясь в своем далеко не юном возрасте обнаженной. (Ее прозвали «секс-символом для интеллектуалов».) Или как с наслаждением вытягивает свои длинные ноги в рекламе бизнес-класса одной из авиакомпаний (вот, мол, смотрите, какое расстояние между рядами; но все, конечно, думают только о ее замечательных ногах). Или как она рассказывает про принца Чарльза или тот же кокаин. Признается, что наркотик ей нравился, а бросила она его потому, что узнала из газет, что беглый нацистский преступник, «палач Лиона» Клаус Барбье наживался на торговле этим порошком. Вот этого юная актриса пережить не могла.
Такое впечатление, что врать и притворяться для нее — невозможное дело. Может быть, русские дворянские, офицерские гены повернулись необычной стороной в условиях богемного взросления? По линии бабушки Елена Васильевна — прямой потомок фельдмаршала графа Каменского, героя русско-турецкой войны, а затем и военного губернатора Санкт-Петербурга. А дедушка тоже был потомственным дворянином и военным, полковником царской армии, в Лондон его послали во время Первой мировой войны закупать оружие, так он и оказался в Англии. Молодец, что не вернулся после Октябрьской революции в Россию, а то не было бы у нас у всех такой замечательной королевы…
Хелен Миррен-Миронова не постеснялась поведать всему миру, что во времена ее бурной молодости ее дважды изнасиловали знакомые. Вернее, так: английский термин «date rape» в русском языке полного аналога не имеет. Буквально это значит: «изнасиловать во время свидания» — явление, кстати, крайне распространенное не только в Англии.
Актриса не могла не знать, что ее откровенные комментарии по этому поводу вызовут опять-таки очень негативную реакцию левой части общества и особенно феминисток. Она честно призналась, что хотя подобные действия мужчин все равно должны считаться изнасилованием, все же они существенно отличаются от ситуаций, когда против женщины применяется грубая сила.
Разумеется, дама, если даже она добровольно пришла к мужчине в спальню, все равно имеет право в последний момент передумать и сказать «нет». И если женщину после этого все же принудили к сексу, подобное следует считать изнасилованием. «Но я не думаю, что смогла бы в такой ситуации потащить мужчину в суд», — сказала Хелен — и пожала бурю.
Интересно, что один из самых уважаемых лидеров Консервативной партии Кеннет Кларк недавно попал под огонь просто шквальной критики, когда сказал нечто созвучное. Кларку пришлось извиняться, ведь лейбористская оппозиция уже требовала его отставки с поста министра внутренних дел.
А Хелен извиняться не стала. Пожала плечами — и все. И еще добавила: «Удивительно, как трудно быть блондинкой с хорошей фигурой и большой грудью. Все обязательно считают тебя дурой. А если ты при этом подаешь малейшие признаки интеллекта, то люди полагают себя как будто обиженными, даже обманутыми». Хелен вспомнила, как во время очередных съемок ей нужно было по сценарию играть брюнетку и она перекрасилась. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, отношение к ней изменилось, она почувствовала гораздо большее уважение со всех сторон.
Вот такая, неанглийская, казалось бы, открытость, но при этом — врожденный аристократизм в движениях, в манере держать себя, говорить. Недаром самые разные режиссеры постоянно выбирали Хелен Миррен играть королев и императриц. Начиная с Клеопатры в студенческом спектакле.
