Анатолий Вассерман - Прогулки по умным местам

Далее начинаются здания на красной линии, И первые же из них – здания факультета! Старопортофранковская, № 2/4 – художественно-графический факультет Южноукраинского национального педагогического университета имени Константина Дмитриевича Ушинского, проще говоря – «худграф Педина». О ВУЗе мы подробнее поговорим, осматривая другие его корпуса на той же Старопортофранковской. Сейчас же интересно отметить: здания, где разместился «худграф», построены тем же Ю. М. Дмитренко. Он же построил и здание «Толстовской скорой помощи» – его мы осматривали в Валиховском переулке.

Это неудивительно: Юрий Мелентьевич построил в Одессе свыше 40 домов. Среди его творений – прекрасная гостиница «Лондонская» на Приморском бульваре, мощное здание Крестьянского банка на Маразлиевской. Рассматриваемые нами строения скромнее, но тоже очень симпатичные. Это был комплекс помещений Народного училища и Дневного детского приюта.

В здание худграфа упирается улица Княжеская. Прежде всего посмотрим на удивительные полукруглые балконы углового дома. Трамвай, сворачивающий прямо под окнами со Старопортофранковской на Княжескую, своим шумом, конечно, снижает ценность квартир с этими балконами, но всё равно порой завидуешь владельцам такого своеобразного жилья.

На нечётной стороне Княжеской стоят два особняка, облицованных кирпичом. В ближайшем из них – кафедра микробиологии, вирусологии и иммунологии всё того же Медина. Второе здание, медленно, но верно разрушающееся на углу Княжеской и Новосельского, обросло многочисленными легендами.

Несмотря на высокую степень разрушения, следы былой мощи и красоты ещё видны. Поскольку на фронтоне проступает чертежный угольник, а сам дом несколько мрачноват, большинство считает, что перед нами здание масонской ложи. На самом же деле здесь размещалось отделение Императорского Русского технического общества (ИРТО). Здание рухнуло 20 июня 2016 года.

Как и в случае «Бактериологической станции», даже краткий рассказ о заслугах одесского отделения Русского технического общества займет очень много времени. Поэтому отметим только такие факты:

• одесское отделение ИРТО создано уже в 1871-м году – через четыре года после принятия решения о создании таких отделений и четвёртым в Российской империи;

• здание для отделения строил архитектор Александр Иосифович (Осипович) Бернардацци – он построил также здания новой Биржи и гостиницы «Бристоль» (двух несомненных шедевров одесской архитектуры); внутренние интерьеры спроектировал Герман Карлович Шеврембрандт – его мы знаем как архитектора лютеранской церкви святого Павла (кирхи);

• 15-го сентября 1897-го года в рассматриваемом нами здании Александр Степанович Попов в рамках «IV совещательного съезда железнодорожных электротехников и представителей службы телеграфа русских железных дорог» произвёл опыты по, как тогда говорили, «беспроводной передаче депеши». Кроме делегатов, прибывших со всей Империи, на докладе присутствовали работники почтово-телеграфного ведомства Одессы, офицеры технических войск, командиры и офицеры находившихся в Одесском порту и на рейде кораблей, преподаватели и студенты.

• Именно техническое общество выступило с инициативой организации в Одессе политехнического, экономического и хлебопромышленного института. Все эти институты не только созданы, но и работают до сих пор.

После революции в здании находился Институт редких металлов и опытное производство физико-химического института АН УССР. Деятельность института редких металлов была засекречена, что порождает не меньше легенд о хранящихся в здании сокровищах, чем угольник на фронтоне.

Плачевное состояние здания, с которым связано так много важных событий одесской истории, не может не огорчать. Парадокс заключается в том, что статус объекта, охраняемого государством, только мешает его спасению. Если, например, в Чехии замок, нуждающийся в реставрации, за одну крону продают тому, кто берётся его реставрировать, то у нас государство, грубо говоря, ведёт себя как «собака на сене». При этом табличка «Охраняется государством» у таких разрушающихся объектов выглядит просто дискредитирующей само государство. К сожалению, в Одессе это мы можем встретить неоднократно. Вот и здание ИРТО рухнуло 20-го июня 2016 года.

Скажем ещё пару слов о здании, занимаемом кафедрой микробиологии. Оно стилистически сходно со зданием ИРТО не случайно. В нём размещалась школа десятников строительного дела, существовавшая при одесском отделении инженерного общества. Причём здание построено в 1902-м году специально для этой школы. Школа была весьма серьёзным учебным заведением – сначала двухлетним, потом трёхлетним. Интересно отметить, что в нём преподавались не только технические дисциплины, но и общеобразовательные. Так, русскую словесность преподавал Пётр Васильевич Катаев – отец писателей Валентина и Евгения (второй писал под псевдонимом Евгений Петров).

Мы всё время натыкаемся на такие совпадения: в школе десятников преподавал отец Катаева и Петрова; Ляпунов слушал лекции Менделеева по химии, его оппонент по докторской диссертации – Николай Егорович Жуковский, а женился Ляпунов на племяннице Ивана Михайловича Сеченова, улицу чьего имени мы как раз сейчас пересекаем, двигаясь по Княжеской от Старопортофранковской. Можно сказать: «Тесен мир», но точнее сформулировал наш знакомый – «прослойка узкая». Эта узость ощущается даже сейчас. И, безусловно, куда острее была в России конца XIX века, когда грамотные люди составляли по данным переписи 1897-го года 21 % населения, а выпускник университета был один примерно на 1000 человек.

Мы пересекли переулок Сеченова и продолжаем двигаться по Княжеской. Красивый дом № 8 памятен нашей семье. В нём с 1966-го года жили наши дедушка и бабушка по материнской линии.

Они занимали прекрасную 30-метровую комнату с высоким потолком: зеркало голландской печи украшал барельеф рыцаря, паркет в комнате был дубовый. Но таких красивых комнат в квартире было семь, и в каждой жила семья. Из примет быта коммуны – в комнате располагался выключатель, обесточивающий электрические выключатели в ванной, туалете и на кухне, чтобы «соседи-враги» (меткое для коммун выражение Александра Сергеевича Пушкина) не пользовались вашей лампочкой, посещая туалет. Со смерти бабушки прошло 30 лет, но мы как сейчас помним туалет с семью голыми лампочками в патронах и семью унитазными кругами на гвоздиках.

Дедушка был человеком передовых убеждений. Так, ещё в начале 1950-х он работал в Москве и звал в столицу всю семью. Но к нему не прислушались, и завершал он свой век, как и большинство коренных одесситов, в коммуне, где ему даже не удалось убедить соседей объединить электросети мест общего пользования и убрать из коридоров могучие шкафы. Квартира очень большая, её не успели выкупить, как подоспели более привлекательные дома – новострои. Так что, судя по входной двери в квартиру, там всё без изменений.