Хотя и не происходя из княжеского рода, он в правление Аэзо, отца Ндорумы, достиг особого почета и сохранившегося до настоящего времени исключительного положения.
После овладения хартумцами областью Бахр-эль-Газаль и их грабительских набегов некоторое число князей из северной области Азанде потеряло свою самостоятельность.
Плод масличной пальмы
Вытесненные или павшие в войне, они были во многих случаях заменены креатурами захватчиков или драгоманами нубийцев. Это было обусловлено наступившими новыми обстоятельствами, тогда как по традиции азанде владеть землей имели право только лица княжеского рода, имеющие отличие в виде шкуры леопарда. Отцом Палембата был Балиа, отцом Балиа был Богиа, сын Япати. Отцом Япати был Мабенге, родоначальник азанде. Чтобы привести пример родственных отношений между князьями, я замечу здесь, что другого сына Япати звали Ба-зимбе, и он был братом Богиа. Базимбе, со своей стороны, был родоначальником ряда уже упомянутых князей, правивших во время моего посещения этих стран, как Мбио, Малингде, Уандо, Нгериа и Аэзо. Последний был отцом Ндорумы; следовательно, деды Палембата и Ндорумы были братья.
Лишь один из братьев Палембата, Багбе, достиг некоторого почета как правитель района. Северо-восточнее от этой области, до реки Уэре на севере, правил названный сосед Мбимы, вождь Бадинде, дядя Палембата и брат Балиа.
Земио подчинил обоих этих вождей во время своей поездки. Их земли лежали на пути его ежегодных походов в южные страны. Господство над ними доставило Земио, кроме слоновой кости, собранной здесь для правительства, еще значительные выгоды от подневольного труда, контрибуции и снабжения своих многочисленных караванов продовольствием. Унаследованная родовая земля простиралась к северу от Мбому, а область князя Сасы — к югу от этой реки. Джесси-паша предоставил также Сасе право свободного передвижения для добычи и доставки слоновой кости. Пути его ежегодных путешествий пересекали страны, лежащие западнее, и он в своих интересах начал подчинять себе страну, граничащую на западе с областью Бадинде. Эта лежащая между Уэре и Уэле страна полностью распалась на малые княжества. Бесчисленные вожди, потомки княжеской линии Томбо, братья Мабенге, поделили между собой это владение. Таким образом, в то время как Палембата, Бадинде и некоторые другие господствующие властители из старых знатных родов еще сохранили хоть видимость княжеского достоинства, большинство потомков Томбо в третьем и четвертом поколении, напротив, опустились до положения безвластных вождей.
Земио приготовил мне торжественный прием. Дорога от последней речки, которую мы перешли, до его временного поселения была очищена от травы. Его дружина выстроилась с ружьями, сопровождавшие его азанде — с копьями, щитами и воинскими украшениями. Два знамени склонились в знак приветствия; сам Земио, хотя и несколько смущенный, пошел мне приветливо навстречу. Этот князь, вассал правительства, возвысившийся на службе последнего, был сыном Тики-мы. Несмотря на свои тридцать лет, он был уже дородным, какими многие князья азанде становятся в более старшем возрасте. Над его небольшим телом с равномерными жировыми отложениями возвышалась типичная круглая голова, выражение лица было почти добродушное и благожелательное. На овальном лице светились большие, умные, проницательные глаза. Подбородок и верхняя губа незначительно обросли волосами. Широкие ноздри и выдающиеся скулы напоминали о типе племени азанде. По своему внешнему облику, арабской одежде с красными башмаками, коротко остриженным волосам, Земио был похож на мулата. Он произвел на меня уже при первом близком соприкосновении хорошее впечатление. И во все время нашего дальнейшего длительного общения я сохранил к нему эту симпатию.
Обстоятельства его были таковы: Палембата лишь вынужденно покорился его власти, и при теперешнем прохождении Земио через область Палембата снова возникли враждебные действия. Палембата будто отказался выдать слоновую кость и плохо позаботился о питании людей Земио, так что зерно должно было быть реквизировано насильно. Научившись у арабов предосторожности, он был теперь настороже против возможного нападения и построил небольшой укрепленный лагерь. Внутри изгороди находилась тщательно построенная для меня хижина, удобствами которой я, однако, не смог долго пользоваться. Земио ожидал меня уже несколько дней; питание его свиты мало-помалу становилось затруднительным, и он желал продолжать свое путешествие. Я решил сопровождать его, и таким образом отъезд произошел уже на второй день. Мои достопримечательности возбудили и здесь изумление. Я вручил Земио подарки из моего небольшого запаса — пеструю и белую ткань, ножницы, нож и т. п., но больше всего он обрадовался пистонам.
Правительство завозило их в недостаточном количестве и к тому же самого скверного качества, так что постоянно существовал оживленный спрос на капсюли. Высшие правительственные служащие, драгоманы и базинги, а также негритянские вожди, имеющие ружья, очень охотно брали эти пистоны.
Палембата был еще довольно молод. Из боязни ответственности за свои прегрешения и упущения по отношению к Земио он поздно прибыл и робко приветствовал меня. Я дал ему подарок и при этом увещевал его подчиниться власти и быть уступчивым по отношению к Земио, который прибыл в его страну для приема слоновой кости по распоряжению правительства. Могущественный паша в области Бахр-эль-Газаль желает блага народу азанде, нуждается только в слоновой кости, а не в рабах, как некогда багара (или бахара — обычное у негров название нубийцев, буквально: «идущие от реки», от слова «бахр» — река). Для азанде наступят лучшие времена, поэтому пусть и он терпеливо надеется на будущее.
На востоке область Мбилли, сына Малингде, граничила с охотничьими угодьями Палембата. У людей Земио были там столкновения с родичами Мбилли, и последний, боясь, что я в союзе с Земио выступлю в поход против него, покинул, как передали, свои жилища и отправился к восточному берегу реки Гурбы. В Африке повсюду негры легко верят всяким слухам, порой ни на чем не основанным, но возбуждающим страх и недоверие, и это легковерие становится настоящим препятствием для планов и передвижения путешественника. Сравнительно небольшая область Палембата дала мне снова конкретный пример пестрого смешения рассеянных племен и всякого рода остатков различных народностей. Здесь также живут среди азанде подчиненные им племена, чуждые им по языку, обычаям и нравам, такие, как амади, башир (сере), аугу, маран-го, тогда как у Бадинде опять живут абармбо и амазилли.
