Эта экспедиция самая замечательная из всех экспедиций В. К. Арсеньева; она была не только наиболее длительной, но и наиболее трудной. Организована она была Приамурским отделом Русского географического общества; денежные средства были предоставлены главным образом Штабом военного округа, поставившим перед экспедицией ряд особых задач, связанных с вопросами обороны края. В составленном В. К. Арсеньевым отчете подчеркнуто, что целью экспедиции были естественно-исторические исследования; по вполне понятным причинам он не мог и не имел права упоминать о других задачах.
Районом работ экспедиции была северная часть Уссурийского края: с одной стороны, река Амур и низовья Уссури, с другой-побережье Татарского пролива; с юга — река Самарга и Хади; на севере — озеро Кизи. «В этих местах, — писал В. К. Арсеньев, — горная область Сихотэ-Алиня являлась водоразделом между бассейнами рек Тумнина, Копи и Самарги, текущих в море, и бассейнами рек Хунгари, Хора и Анюя, несущих свои воды к Амуру. Несмотря на более чем полувековой период, отделяющий наше время от того времени, когда русские впервые вступили на эту территорию, к ней более чем применимо выражение Terra incognita (земля неведомая)» [38]. В своем «Отчете» В. К. Арсеньев противопоставлял пути сообщения двух частей Уссурийского края: южной и северной — в южной части проходит железная дорога, имелись почтовые тракты, грузовые и проселочные дороги; наконец, эта часть края изобиловала «бессчисленным множеством троп, проложенных китайскими охотниками в поисках женьшеня или в погоне за соболем». Такие тропы избороздили край в различных направлениях: «в каждой долине, в глухих горах, в любом ключике всегда можно найти тропинку, которая непременно приведет путника к маленькой зверовой фанзочке» [39].
Совсем другую картину представляла тогда северная часть края. Сейчас она перерезана железной дорогой, соединившей берег Амура с побережьем Татарского пролива, по автотрассам мчатся грузовые и легковые машины, но во времена Арсеньева там не было никаких дорог; там были только дорожки, протоптанные лосями вдоль горных хребтов, «по гольцам и осыпям». Но руководствоваться ими было нельзя, ибо они неизбежно завели бы «в такие дебри, откуда назад выбраться будет уже невозможно».
Южная часть края была сравнительно плотно заселена: там жили русские — крестьяне-переселенцы и казаки, — нанайцы (гольдьи), тазы, корейцы, китайцы; та же часть края, куда направилась экспедиция В. К. Арсеньева, представляла собой (за исключением районов Де-Кастри и Советской Гавани), по образному выражению одного из предшественников В. К. Арсеньева, «лесную пустыню». «Целыми неделями можно итти и нигде не встретить ни единой души человеческой! Только по большим рекам можно еще кое-где найти крытые корьем и берестой полуразвалившиеся юрточки орочей-удэхе, но стойбища их разбросаны и далеко отстоят друг от друга, и, наконец, места обитаний их так непостоянны, что на эту встречу не всегда можно рассчитывать» [40].
Экспедиционный отряд состоял из двенадцати человек; с B. К. Арсеньевым пошли: ботаник Н. А. Десулави, геолог C. Ф. Гусев, охотник-любитель И. А. Дзюль; помощником В. К. Арсеньева был штабс-капитан Николаев, которому поручили организовать заброску продуктов в различные места следования экспедиции. В пути присоединился спутник В. К. Арсеньева в его прежних экспедициях китаец Чжан-Бао (Дзен-Пау). Николаев в сопровождении шести человек отправился в Советскую Гавань для организации питательных баз, и отряд
В. К. Арсеньева в течение первых месяцев состоял из семи, а за скорым отъездом Десулави из шести человек. На различных участках пути к отряду присоединялись в качестве проводников нанайцы, орочи и удэхейцы.
Отряд В. К. Арсеньева шел следующим путем: от Амура он вышел на реку Анюй, затем, перевалив через хребет, отправился по направлению к реке Хуту, где должна была произойти встреча с Николаевым. Встреча эта произошла с большим опозданием, что едва не привело к трагическому исходу. «Опоздай еще штабс-капитан Николаев суток на двое, — писал в «Отчете» В. К. Арсеньев, — и, вероятно, трех четвертей людей не досчитались бы живыми. Только в конце сентября люди оправились настолько, что были в силах продолжать овое путешествие». Прибытием в Советскую Гавань закончился первый этап путешествия.
Из Советской Гавани Арсеньев пошел к югу, вдоль побережья; в октябре экспедиция достигла мыса Туманного и устья реки Самарги. Конец октября и весь ноябрь были посвящены изучению реки Адами, низовьев Самарги и других маленьких речек этого района. Вот этот путь и описан в его очерках «Из путевого дневника», печатавшихся в газете «Приамурье» и в книге «В горах Сихотэ-Алиня», но и газетные очерки и книга не охватывают всего пройденного экспедицией пути. Первые обрываются приходом на Самаргу, то есть октябрем 1908 г.; изложение путешествия в книге «В горах Сихотэ-Алиня» доведено лишь до конца июля 1909 г. Дальнейший путь экспедиции, во время которого Сихотэ-Алинь был пересечен еще пять раз, не нашел отражения в работах В. К. Арсеньева, сохранилось лишь несколько очерков, из которых самому описанию пути посвящено только два: «Мыс Сюркум» и «Зимний поход по реке Хунгари», в остальных нашли отражение лишь отдельные эпизоды, чем-либо привлекшие внимание путешественника («Птичий базар» и др.). Каждый из этих очерков — превосходная миниатюра, они свидетельствуют, как уверенно росло и зрело писательское мастерство В. К. Арсеньева, но они не вносят каких-либо существенно новых моментов в повествование. И только сравнительно скупые и сдержанные страницы небольшого печатного «Отчета» позволяют в полной мере охватить весь путь экспедиции и оценить огромную самоотверженную работу отряда. В собрание сочинений В. К. Арсеньева эти «отчеты» не включены, широким кругам читателей они малодоступны, поэтому следует привести подробную выдержку из них. По данным «Отчета» дальнейший путь экспедиции рисуется в следующем виде: с речки Копи путешественники решили направиться на орочских лодках снова в Советскую Гавань; сильная буря, заставшая их в пути, разрушила этот план. Лодка разбилась, отряду же удалось выброситься на берег около мыса Кекурного, отсюда В. К. Арсеньев со своими спутниками в начале мая прибыл пешком на Николаевский маяк. Из Советской Гавани экспедиция направилась в залив Де-Кастри. Этот маршрут, продолжавшийся около полутора месяцев, частично описан в очерке «Мыс Сюркум». От залива Де-Кастри В. К. Арсеньев пошел на озеро Кизи и вновь дошел до хребта. Этот перевал был назван им именем Русского географического общества. Отсюда сто маленьким речушкам он вновь спустился к Тумнину и в конце июля был снова в Советской Гавани. «Этот маршрут, — писал В. К. Арсеньев, — был самым счастливым, самым легким и совершен без всяких приключений» [41].
