— Дад, наша прогулка невыносима! — снова встрепенулась Каролина. — Предоставь же наконец Паулю ехать, как он хочет.
Отец Берген не высказал подобного желания, и Пауль воспринял молчание как несогласие.
Но Каролина не унималась, она принялась тормошить брата:
— Джером, ну скажи же ты наконец!
— Что, моя дорогая? — оторвался от журнала Джером.
— Что мы приобрели brand new 65 «кади», чтобы «кади» ездил.
— Мы это и делаем, моя дорогая.
— Мы едем на «Кадиллаке» как на старом «Студебеккере».
— С чего ты это взяла?
— Собираемся мы сегодня доехать до Холмов или нет?
— Но это же должен знать Пауль. — Джером перевернул страницу и принялся за новую статью.
— Пауль, ну давайте же вы, по меньшей мере, хоть сотню! На этом шоссе нету днем никаких ограничений.
Шофер бросил боковой взгляд на мистера Бергена.
— Разве у нас на спидометре не сто десять? — удивленно осведомился мистер Берген.
Шофер молча повысил скорость. Что он при этом думал о семействе Берген, выразить невозможно.
Ветер дул сильнее. Трава на бескрайних пастбищах клонилась волнами, кружились облака пыли, скот покинул высоко расположенные, продуваемые ветром луга и сгрудился в долинах. Поперек дороги лежал сломанный тополь. Ветер, должно быть, несколько часов назад пронесся здесь с особенно сильными порывами.
Шофер плавно затормозил и остановился.
— Проклятье! — воскликнул Джером, увидев препятствие. — Вот тебе и доехали!
Каролина выказала умеренное веселое настроение.
— Время ленча, дорогой. Я тут чуточку распоряжусь. А ты тем временем отоодвинь деревцо, чтобы мы могли проехать.
Джером воспринял предложение серьезно, это был повод продемонстрировать свою мускулатуру. Он вышел, ухватился за дерево и сдвинул его так, что автомобиль мог теперь проехать по другой стороне проезжей части.
Так как снаружи было слишком ветрено, слишком холодно и слишком пыльно, завтракать решили в автомобиле. Имелись ветчина, крутые яйца, салат и чай. Шофер и доктор Берген повернулись вполоборота к задним сиденьям. Пауль даже теперь не снял свои мягкие тончайшие перчатки. Руки убийцы, подумал Джо.
— Страшнейшая глушь, — заметила Кэрол и как-то обстоятельно посмотрела при этом вокруг, нигде она не увидела ничего живого, ни животного, ни человека, ни другого автомобиля. — А если бы это дерево свалилось нам под колеса, когда мы ехали полным ходом? Мы бы потерпели крушение, засели бы здесь, как Робинзон Кру-зо на острове.
— Далеко ли вы хотите с нами ехать? — спросил Пауль.
— Ждал только этого дерева, чтобы сойти.
Каролина так и прыснула со смеху.
— Типичный Джо. Но серьезно, вы поедете, конечно, с нами до Фриско!
Пауль поперхнулся и закашлялся. Он взял наполовину очищенную тарелку в левую руку, стал правой шарить под курткой.
Джо сунул под куртку левую.
— Вы что-то ищете? — спросила Кэрол. — У меня есть успокаивающие средства и возбуждающие — тоже.
— Спасибо, мисс Берген, Пауль и я уже нашли, что искали.
Джо и Пауль держали направленные друг на друга пистолеты.
— Что за шутки! — Джером был больше озадачен, чем испуган.
— Просто проверка. — Пауль медленно, сантиметр за сантиметром, принялся убирать свою пушку, с той же скоростью, с какой это делал Джо.
— Мы вам показали, мисс Каролина, что даже на острове Робинзона вы бы не были безоружны, — добавил Джо.
Лори Берген покачал головой:
— Господа, о пистолетах я достаточно слышу в своих процессах. Избавьте меня от этого в частной жизни; из детского возраста мы все же выросли.
Ленч был окончен. Пауль отвел автомобиль на несколько метров назад и объехал дерево по другой стороне проезжей части. Ветер ослаб, но отдельные порывы все же потрясали машину.
Джером прочитал свои журналы и заснул. Июльский вечер тянулся долго. Решили сделать вторую остановку.
Зона штормовой опасности и сильного ветра была, как следовало из сообщения радио, позади. Было приятно пообедать в красивом отеле. Пауль не пошел вместе со всеми в ресторан, а отправился в кафетерий.
— Как это вам, Джо, пришла в голову такая странная мысль — оставить свою жену одну? — Каролина откровенно кокетничала, просто так, для развлечения.
Чтобы хоть раз в жизни прокатиться на «Кадиллаке», мисс Берген.
— О-о… и больше ничего?
— О личных делах я не люблю болтать.
— Это звучит приятнее. Тогда вам тоже надо посидеть за рулем.
— Спасибо. Но не так скоро.
Затем еще совершили пешую прогулку из отеля к монументу в Холмах, к тем самым головам четырех президентов, назвать имена которых учителю Тикоку не могла ученица Ивонна.
Ехали потом вплоть до ночи. Паулю пришлось снизить скорость до шестидесяти миль. Шоссе начало извиваться, и лучи фар то и дело светили куда-то в темноту, в клубящийся ночной туман. Пауль установил зеркало заднего вида так, чтобы видеть дорогу позади автомобиля. Джо задумался. «Можно бы использовать момент, — говорил он себе, — но трудно предугадать, какие глупости могут выкинуть Джером и его милая сестричка, как поведет себя дадди. А Джеффри — Пауль прошел огонь, воду и медные трубы. У меня еще есть кое-какое время. Подождем».
«Собака, — думал Пауль. — Подлая краснокожая собака! Он нервничает. Но что я могу сделать с ним в машине? Если милая семейка не выкинет какого-нибудь фортеля, мы все погибнем. Дело было хорошо рассчитано, очень хорошо. Во Фриско я исчезаю. Но до Фриско индейца не должно быть со мной. Завтра он будет валяться в пыли».
Автомобиль остановился на площадке перед отелем. Несмотря на сезонную загруженность, для приехавших на «Кадиллаке» нашлись подходящие резервные комнаты. Каролина удалилась в отдельный номер с ванной, дадди и Джером поместились в двухкомнатном номере с душем.
Пауль и Джо получили приют под. крышей тоже с душем. Оба вошли в свою комнату, стали друг перед другом, и Джо завладел ключом, чтобы Пауль не мог запереться. Они стояли и смотрели друг на друга. Грум, который принес чемоданчик Пауля, включил все лампочки, показывая, что они в порядке, и, получив чаевые, оставил помещение. Горел средний свет в потолке, лампа над умывальником, лампа в душевой, обе лампы на стенах над кроватями.
— Не хочешь ли сперва под душ? — спросил Пауль.
Джо усмехнулся:
— Белый человек имеет преимущество.
— Гость семейства имеет преимущество, мистер Кинг. Я только служащий.
— Ну, вы же знаете, что я не кто иной, как грязный индеец, страшно некультурный. Так что я предоставляю вам душ, а сам ложусь сразу спать. По старому ковбойскому обычаю.
С этими словами Джо внезапно бросился на одну из кроватей так, что спиной оперся о стену. Он вскинул пистолет, но оставил при себе «Hands up!» 66: Пауль и так знал, что произойдет, если он хоть чуть пошевелится.
— У меня бумаги в порядке. Ты имеешь судимость, — сказал Пауль. — Если я сейчас позову на помощь, ты пойдешь под суд то ли за угрозу, то ли за убийство.
— Ты не станешь звать на помощь, Джеффри Николсон, ведь тогда я выстрелю, и мы идентифицируем твой труп.
— Ты путаешь меня с кем-то.
— Ты можешь мне спокойно рассказывать все что угодно. Язык — без костей. Только не вздумай поднимать в отеле шум! Постояльцам нужно спать.
Джо устроился поудобнее. Он ни на миг не ослаблял внимания. Пауль стоял и не мог пошевелиться: он, должно быть, устал, особенно после двенадцати часов, проведенных за рулем. Через час Пауль начал нервничать и спросил:
— Что за безумие?
— Позволь же мне пошутить. Ты смотришься тут очень неплохо.
— Могу я встать к стене? Так это принято в таких случаях.
— Мне кое-что об этом известно. Но я перед тобой стоял, тоже ни к чему не прислоняясь. Припоминаешь?
Прошел еще час, и Пауль снова заговорил:
— Удобно ли тебе так сидеть?
