Он упал на еще дымящуюся землю, закрыв лицо руками. Его огромное тело сотрясалось от рыданий. Остальные в молчании сидели вокруг.
Ночь прошла. Под утро охотники покинули свое убежище и тронулись пешком к горам Ларами, намереваясь покрывающими предгорья лесами добраться к Чегватеру, в воды которого впадает Хорс-Крик.
В этом путешествии прошел целый день.
Под вечер, измученные, голодные и изнуренные жаждою, они добрались наконец до манивших тенью и прохладой первых деревьев, но вдруг Бэд Тернер испустил предупреждающий крик:
— Берегитесь! Индейцы!
Странная, даже фантастическая и, более того, кошмарная сцена происходила в степи, где беспомощно метались охваченные паникой бизоны, почти со всех сторон окруженные огненным кольцом степного пожара, где воздух был насыщен едкой гарью и носились столбы дыма: два человека, белый и красный, выбрав небольшую площадку, вели по всем правилам боксерский поединок, осыпая друг друга тяжелыми ударами, налетая друг на друга и разбегаясь, сходясь снова и снова.
В воздухе мелькали кулаки, раздавались глухие удары, временами сопровождаемые невольными стонами дерущихся.
Одним из боксеров был лорд Вильмор, эксцентричный охотник за бизонами. Но кто же был его соперником? Вернемся немного назад.
Лорд Вильмор, заполучив обратно свое драгоценное оружие, с усердием, достойным лучшего применения, истреблял бизонов, благо охваченные паникой животные совершенно не обращали внимания на в упор расстреливавшего их англичанина.
В самый разгар охотничьих подвигов лорда Вильмора рядом с ним словно из-под земли вынырнул обнаженный до пояса индейский всадник, покрытый боевой раскраской. Индеец довольно долго наблюдал за англичанином, потом, по-видимому поняв, с кем имеет дело, выждал, когда Вильмор разрядил свой карабин, и приблизился к нему со словами:
— Мой белый брат достаточно натешился. Пусть отдаст мне свое ружье и все, что у него есть в карманах.
Несколько удивленный, но ничуть не растерявшийся лорд Вильмор высокомерным тоном посоветовал своему краснокожему брату «отправляться к дьяволу». Они встали друг перед другом, обмениваясь подобными любезностями, причем индеец говорил на чистом английском языке. Переругивание закончилось тем, что лорд Вильмор попытался смять противника натиском и ускакать прочь. Но краснокожий был начеку, его томагавк мелькнул в воздухе и ударил коня милорда в бок. Раненый конь взвился на дыбы, сбросил с себя всадника и умчался в степь. Лорд вскочил на ноги и бросился на индейца, со смехом глядевшего на него.
— Я покажу тебе, краснокожий бандит, что такое лондонский бокс! — кричал Вильмор, задыхаясь от гнева.
— Ладно! А я тебе покажу, как дерутся в Чикаго! — хладнокровно ответил индеец.
— Ты изучал бокс в Чикаго? — удивился лорд. — Но ведь ты — индеец?
— Ну, не совсем. Видишь ли, мой добрый белый брат, янки называют меня Сэнди Гук, прибавляя титул «грабитель железных дорог». Но для краснокожих я — Красный Мокасин. В наше время, оказывается, выгодно быть рожденным от белого тигра и красной обезьяны, каковою была моя почтенная мамаша. Но вы, милорд, кажется, обещали дать мне урок бокса.
— В Англии благородные люди не дерутся с такими, как ты! — возразил Вильмор высокомерно. — А в случае нападения зовут ближайшего полисмена.
— Ну, у нас нравы демократичнее, — с явной насмешкой ответил индеец. — Полисменов здесь нет. А я не прочь поразмять кости и получить удовольствие, своротив кое-кому скулы хорошим ударом. Впрочем, может быть, вы струсили, мой высокорожденный белый брат?
Насмешка подействовала: лорд Вильмор, заревев, как раненый бык, ринулся на своего противника, нанося удар за ударом. Но он встретил достойного противника: индеец, хотя и вынужденный попятиться под натиском костлявых кулаков лорда Вильмора, тем не менее с большим искусством парировал их, нанося в свою очередь удары.
И наконец ему удалось ударить лорда в щеку с такой силой, что тот едва не опрокинулся навзничь. Щека моментально вздулась, и лорд выплюнул на траву два выбитых зуба.
— Признает ли себя побежденным мой благородный белый брат? — осведомился злорадно Сэнди Гук.
— Глупости! Двумя зубами меньше или больше — разница невелика!
Лорд сполоснул рот глотком виски и снова стал в позицию. Минуту спустя ему удалось нанести противнику страшный удар головою в живот. Индеец как громом пораженный покатился на траву, но раньше, чем истекли по правилам бокса пять минут, снова стоял на ногах, хотя и не очень твердо.
— Хуг! — сказал он. — У моего белого брата лоб крепче, чем у бизона.
— У всех Вильморов крепкие черепа, — согласился милорд. — Будем продолжать?
— Разумеется! Только я попросил бы поделиться со мною вашей водкой, милорд.
Англичанин рыцарски протянул противнику свою фляжку. Тот одним духом почти осушил ее и отдал со словами:
— Спасибо! В сущности, вы — добрый парень, хотя и чудак. Слушайте, какого черта вы здесь?
— Я охочусь на бизонов. Эмоции охотничьей жизни излечивают от сплина.
— Не знаю, что это за штука. Но дело в том, что степь горит и вы здесь изжаритесь, как гусь на вертеле. Бросим эту канитель! Конечно, я не могу отпустить вас, не очистив ваших карманов. Но я тоже добрый парень: ручаюсь, что я вас не подстрелю, а доставлю в лагерь индейцев целым и невредимым. Вам будет нетрудно отделаться от бедняков краснокожих небольшим выкупом, и вы будете свободны. Тогда можно будет опять охотиться за бизонами, но, разумеется, в других местах. По рукам, что ли?
— Я никогда не вхожу в сделки с жуликами, будь они белыми, красными или красно-белыми. Вы, мистер красно-белый бандит, получив удар головой в живот, кажется, струсили и не хотите больше драться?
— Я струсил?! — взревел Сэнди Гук. — Плохо же вы знаете единственного сына моей матери! Драться так драться! Начинайте!
И опять замелькали кулаки, опять послышались удары. Тем временем прерия все больше и больше окутывалась дымом, огненные потоки заливали все большее пространство-Исход поединка долго оставался неясным. Неожиданные соперники оказались равны по силе и искусству, и их страшные удары, похоже, могли продолжаться без конца. Но вот лорд Вильмор, зрение которого несколько ослабло от выедавшего глаза дыма, сделал неверный выпад, оставив открытой грудь. Сэнди Гук не преминул воспользоваться случаем, и его кулак со страшной силой обрушился на левый бок англичанина, который опрокинулся навзничь и лежал с закрытыми глазами. Сэнди Гук вынул из кармана часы и подождал, пока прошло пять минут.
— Ну, победа моя! — сказал он по прошествии пяти минут. — Парень дерется, право, молодцом, и жаль будет, если я ухлопал его.
